Любовная горячка - Карен Мари Монинг

– Б… – с чувством произнесла я.

Иногда просто нет другого слова для описания ситуации.

Мне нужно было знать, с чем я имею дело. Знание – сила. Это правило, которое я усвоила еще в детстве, никогда меня не подводило.

Стряхнув с лица иней, я посмотрела вверх. Прямо в глаза, которые сияли, как пламя самого ада, и глядели на меня с верхушки глыбы, состоящей, казалось, из цельного куска черного льда.

В книгах, которые я читала, Королевских Охотников сравнивали с классическим для человеческой литературы описанием дьявола.

Книги не лгали.

Когда-то в незапамятном прошлом ши-видящая или несколько ши-видящих, должно быть, повлияли на мифические описания или записи в Библии. Ши-видящие встречали Охотников и использовали свои воспоминания, чтобы запугать до смерти – буквально – остальное человечество.

В какой-то момент мне сложно было различить эту тварь на фоне ночного неба, поскольку тьма сливалась с тьмой. Затем мое зрение прояснилось, словно вмешались мои гены, и я начала видеть очень четко. Огромные темные кожистые крылья хлопали на ветру, поддерживая кожистое же тело с массивной козлиной головой, загнутыми рогами и остроконечным хвостом. Язык у твари был длинный и раздвоенный на конце. Длинные черные рога загибались назад, кончики их были кроваво-красными. Само существо было темным, но не только благодаря черному цвету кожи; оно было абсолютным, полным, безграничным отсутствием света. Оно поглощало свет, впитывало его, втягивало в свое тело, переваривало, чтобы выпустить в ответ миазмы тьмы и опустошения. И оно было холодным. Воздух, который взбивали его медленно двигающиеся крылья, наполнялся крошечными черными иглами льда, которые осыпались вниз с каждым новым взмахом. Это был единственный Фейри – не считая В'лейна, в тот раз, когда мы впервые встретились, – чье присутствие в нашем мире оказывало влияние на реальность. В'лейн тоже замораживал воздух, но не с такой интенсивностью и без спецэффектов. Да, эта тварь была могущественной. И меня от нее тошнило так, что я практически не могла дышать.

Существо расхохоталось в моем сознании. Я закрыла глаза и снова вытолкнула его оттуда: на этот раз это удалось с большим трудом. Оно знало, где меня искать, поскольку могло пробираться в мои мысли. Неужели именно поэтому их так боятся – потому что эти Фейри способны завладеть нашим сознанием?

Сможет ли ши-видящая, которая слабее меня, противостоять Охотнику? Или он разорвет ее разум на клочки, по одному отрывая воспоминания, черты личности, мечты, а потом развеет эти кусочки, прежде чем растерзать ее тело, в котором уже не останется почти ничего?

Я открыла глаза. Мой личный Вестник Смерти стоял на аллее, всего в нескольких метрах от меня, темное одеяние колыхалось в порывах жуткого ветра, который гнали вдоль улицы крылья ночной твари.

Призрак стоял молча, как всегда, изучая меня из-под низко надвинутого капюшона, хоть я и знала, что у него нет лица, нет глаз, нет вообще ничего под этим капюшоном, чем он мог бы на меня посмотреть. Он был нереальным и почти терялся в ночи, как и Охотник над моей головой, вот только призрака, в отличие от Охотника, здесь не было. Ну что за глупое время выбрало мое подсознание для таких вот напоминаний!

Проигнорировав призрак, я откинула полу куртки, вытащила из ножен копье и плотно стиснула его рукоять. Призрак был не моей проблемой. А вот дракончик из ада – моей.

Темный град усилился, ледяные иглы жалили мою кожу. Охотник был недоволен, и его злость вымораживала пространство вокруг.

– Как ты смеешь касаться наших святынь?! – проревел он в моей голове.

– Да пошел ты, – огрызнулась я. – Хочешь меня достать? Спускайся и попробуй.

Я сфокусировалась на чуждой части моего сознания, полыхавшей в странном огне, и попыталась закрыть свои мысли так плотно, как только могла. Рев этой твари чуть не взорвал мою голову.

Может ли Охотник втиснуться в эту узкую улочку? Может ли он телепортироваться сюда или уменьшиться в размерах?

Посмотрим, если он сделает это, я заморожу его, как только он приблизится, а потом прикончу копьем.

Я ждала. Охотник парил. Я взглянула вверх… и улыбнулась.

В огненных глазах твари полыхала ярость, но он не сделал ни одного движения в мою сторону. Он не решался приблизиться к моему копью, и мы оба это знали. Я могла его убить. Я могла лишить его вечности, а его себялюбие было шире размаха крыльев – монстр явно не собирался отдавать свою жизнь во имя какого бы то ни было хозяина или какой-либо цели.

И тогда я поняла, или просто очередное воспоминание из архива общих знаний ши-видящих всплыло на поверхность: именно поэтому Охотников боялись даже представители их же расы. В них было что-то… я не уверена, что именно, но даже члены королевской семьи Фейри не решались с ними шутить. Охотники тоже были Фейри… но не совсем. Они служили лишь тем, кого сами выбирали, и лишь тогда, когда были в чем-то заинтересованы, только если у них была своя собственная цель в таком служении, и прекратить свою службу они могли в любой момент – по своему усмотрению. Они были корыстными в самом прямом и концентрированном значении этого слова.

Тварь боялась копья. И не хотела умирать. Значит, у меня был шанс.

Я сорвалась с места.

До тех пор пока за мной не придет очередной отряд Невидимых, до тех пор пока по мою душу не явятся новые Охотники, я буду жить. Я могу выжить, я могу добраться до книжного магазина, а у Бэрронса наверняка есть какой-то план для подобной ситуации – планы у него есть всегда. Возможно, мы сможем покинуть город на несколько дней. Возможно, с неохотой подумала я, мы объединимся с остальными ши-видящими. Потому что, объединившись, мы будем в большей безопасности.

Когда я пробегала мимо своего Фантома Смерти, он выкинул нечто настолько невероятное и неожиданное, что мой разум отказывался поначалу это воспринимать.

Призрак поднял свою косу и деревянной ручкой ударил меня в живот.

Мое сознание кричало: «Ты же не существуешь!» – даже тогда, когда я скорчилась на тропинке, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха.

Каким бы ни был призрак, коса у него была самая что ни на есть настоящая.

В который раз за сегодня мое видение мира было грубо поставлено с ног на голову: мой Призрак Смерти был материален.

Но это невероятно! Я бросила в него фонариком, и фонарик пролетел сквозь него и лишь потом ударился о стену. Призрак не мог быть материальным!

Рассмеявшись, он двинулся ко мне. Теперь, когда я знала о его реальности, я чувствовала его враждебность, темную, пульсирующую ненависть, которая едва умещалась под его колышущимся одеянием. Она была направлена на меня, и только на меня.

Я недоверчиво смотрела на него, все еще пытаясь втянуть воздух в свои несчастные легкие. Попытки причиняли боль. Мои ребра приняли на себя слишком сильный удар, из легких вылетел весь воздух, и теперь казалось, что они больше никогда не наполнятся.