Анима - Кезалия Вердаль

— Марк.

— Что?

— А ты не хочешь никуда меня пригласить? — игриво спросила я, прикоснувшись к его шее.

— Хочу, — неожиданно быстро согласился Вильерс.

— Куда?

— На свидание.

— Серьезно?

— Более чем.

— А когда?

— Сейчас.

— Правда?

— Да. Ты готова?

— Нет, ты не шутишь? Мы правда сейчас идем на свидание? Прямо настоящее первое свидание?

— Настоящее первое свидание. Закрой глаза.

Я послушно зажмурилась, чувствуя, как Марк бережно обхватил меня за талию и, легко подхватив, ступил с палубы яхты на зыбкую гладь воды. Ночная прохлада окутала тело, но его руки согревали.

— Мне уже пора раздеваться? — хихикнула я.

— Что? — мой вопрос застал его врасплох.

— А… я, видимо, опережаю события. А что мы будем делать?

— Все, что ты любишь, — намекнул Марк.

— Мммм… Кофе пить?!

— Да, кофе пить.

— Ииии… — захлопала я в ладоши. — И кушать?

— Обязательно. Не подглядывай, — щелкнул он меня по носу.

— А что еще?

— Ты все узнаешь. Открой глаза, — прозвучал его еле слышный шепот.

Я медленно разжала веки и ахнула от изумления.

Перед нами раскинулся безлюдный пляж, залитый лунным светом. Песок, словно мерцающая вуаль, простирался до самого горизонта. А вдалеке у кромки воды пылал костер, отбрасывая причудливые тени.

— Это… невероятно, — прошептала я ошеломленная.

Марк бережно опустил меня на мягкий песок, все еще теплый от дневного зноя.

— Пойдем, — он протянул руку. — Я кое-что приготовил.

Я с трепетом вложила свою ладонь в его и, окрыленная волной нахлынувших чувств, последовала за мужчиной к костру.

В тени пальм, на расстеленном пледе, нас ждал импровизированный ужин. Фрукты, свечи, и конечно кофейник — всё было продумано до мелочей. Мы ели, шутили, даже сарказничали, в чем Марк, к моему удивлению, преуспел за последний год.

— Все-таки, как тебе удалось загипнотизировать небольшую армию? — все же спросила я.

С момента возвращения мы практически не обсуждали недавний инцидент.

— Ты уверена, что это лучшая тема для обсуждения на первом свидании? — деликатно уточнил блондин. — Мы вроде должны говорить о чувствах, а также какая ты красивая. А ты сегодня действительно прекрасна.

— Мы сегодня делаем, что я люблю, — упрямо заявила я, пригубив кофе. — А я люблю говорить о тебе и знать о тебе все!

— Ты спрашивала, чем я занимался, когда тебя не стало, — сдался наследник Вильерсов и скромно продолжил: — Я тренировался. Много тренировался. Мой гипноз работает достаточно.

— Достаточно? Ты побил рекорд Мурусов! В Высшем Совете тебе поклоняться должны. Они уже знают, какой силой ты обладаешь?

— А я знаю, что ты еще любишь, — прервал мой восторг молодой человек.

Казалось, ему не хотелось говорить про мир Мурусов.

— И что же?

— Танцевать.

Марк включил портативную колонку, и по пляжу разнеслась музыка.

— Боже мой, и снова одна из моих любимейших песен! С ума сойти! Ты же действительно знаешь все, что мне нравится. Будто был в моей голове.

Он протянул руку, приглашая на танец. Мы медленно двигались под романтичную мелодию, но так как я не до конца восстановилась, то ноги довольно быстро устали. Тогда он предложил поставить мои ступни на свои, и закружился в танце, ведя нас двоих.

— Знаешь, луна сегодня очень красивая, — произнес он загадочно, при этом глядя мне в глаза.

Его слова показались знакомыми. И меня оценило. В одной из книг, которые я озвучивала, эта фраза означала признание в любви. То есть даже здесь он решил сделать в моем любимом стиле.

Я стала лихорадочно вспоминать, как правильно ответить, чтобы откликнуться взаимностью.

— Марк, извини, я не помню правильный ответ, — призналась я к своему стыду. — Кажется, теперь ты знаешь меня даже лучше, чем я сама. Давай ты просто скажешь, что любишь меня.

— Я люблю тебя, — послушно вторил он.

— А ты — мое море, безграничное и ласковое, — неожиданно вспомнила я зашифрованный ответ.

Марк медленно наклонился и коснулся моих губ. Сначала поцелуй был нежным, едва ощутимым как дуновение летнего ветерка. Но с каждым мгновением он становился все более пылким, все более страстным. Его язык ласково скользил по моим губам, пробуждая бурю неконтролируемых эмоций. Сильные руки прижимали к себе, и я зарылась пальцами в его волосы, чувствуя их густоту и тепло.

Легкое платье скользнуло вниз, оставляя меня впервые обнаженной перед ним. В его глазах горели желание и благоговейный трепет, будто он впервые увидел мир после долгих лет слепоты.

Я повела его к костру, где Марк уложил меня на мягкий плед. Его губы скользнули ниже, к моей шее, к ключицам, груди. Он оставлял на моей коже горячие поцелуи, от которых по телу пробегала дрожь. Я застонала, чувствуя, как желание захлестывает с головой.

Он вошел в меня, и я ахнула от острого, но приятного ощущения. Марк двигался медленно, нежно, давая мне время привыкнуть.

Марк любил меня страстно, как никто не мог любить. Когда я посмотрела ему в глаза, то увидела в них затмение.

Он был готов открыться мне, впустить в свою душу.

Стоит захотеть, и тогда я узнаю абсолютно все — его мысли, чувства, секреты.

Все то, что оставалось недоступным для всего мира.

Но я лишь закрыла глаза, отдавшись чувствам, сфокусировавшись на его прикосновениях.

В этот момент я не существовала ни для кого, кроме Марка. Мир вокруг нас растворился, оставив только нас двоих, объятых пламенем страсти. Иногда казалось, что я теряла рассудок от калейдоскопа ярчайших прошибающих до дрожи ниточек удовольствия.

Когда все закончилось, мы лежали рядом изможденные, но счастливые. Я смотрела на звезды, сияющие на ночном небе, и думала о том, что моя любовь к Марку как бушующий океан. Она поглощает меня целиком, вытесняя боль, страх, ненависть, оставляя место только для нежных чувств.

Рядом с Марком меня окутывало чувство необъяснимой легкости, будто я парила над землей, оторванная