В поисках кракена - Александр Муа

— В любом случае, у нас есть хорошая новость — мы можем расшифровать сообщение в замке.

— Да, если книга все еще там! И я скрещу пальцы, чтобы по возвращении не застать замок в руинах, а дедушку, Офелию и Боба — в луже крови! — воскликнула Адель.

— Хотя что касается Офелии… — попытался пошутить Борис, чтобы как-то разрядить атмосферу.

— Кстати, а никто не подумал, куда делся карлик? — вспомнила Беа.

Ее замечание насторожило остальных.

— Ну конечно! Карлик! Бежим наверх! Если и есть шанс его найти, то только наверху, — крикнула Адель.

Дети вчетвером забрались на самый последний этаж башни. Это была прекрасная зеленая терраса под стеклянным куполом, который в летнюю погоду можно было открыть. Место было потрясающим — ночью создавалось ощущение, что звезды водят хороводы прямо у тебя над головой. По центру старик установил огромный телескоп диаметром два метра, оборудованный оптическим стеклом и инфракрасным датчиком, который разбили злодеи. В этой обсерватории сэр Джон изучал звезды. Здесь же, вероятно, он ужинал летом. К сожалению, длинный садовый стол и шесть стульев, опрокинутые убийцами, уже никогда не дождутся своего хозяина.

— Карлика нигде нет! Он исчез! Оп! Испарился! Странно, да? — сказал Том.

— Ты думаешь, что это он все устроил? — спросил Борис.

— Очень даже может быть, — ответила Адель. — Но мы никогда этого не узнаем… Расследование, возможно, когда-нибудь докажет… Но я сомневаюсь, что его найдут.

— Мне он сразу не понравился, — добавила Беа. — У меня тут же появилось плохое предчувствие, когда я его увидела…

— Ладно, нам тут больше нечего делать. Заявим в полицию и возвращаемся домой, — заключила Адель.

Дети медленно спустились на восемь этажей вниз и вышли из башни. Ветер, еще более яростный, чем прежде, зарывался в их пальто и бился о полы одежды. Они взяли свои велосипеды и аккуратно прошли по тропинке над пропастью. Выйдя на безветренную дорогу, они в последний раз обернулись, посмотрели на башню О'Брайен и улыбнулись, представляя, что душа старого сэра Джона Бойля соединилась наконец с родными ему людьми и теперь обитает в мире и покое, рядом с двумя своими сыновьями. Затем дети оседлали своих железных коней и исчезли в поле.

Никогда в жизни ребятам не приходилось еще испытывать на себе подобный гнев Офелии, которым она встретила их по возвращении из Ирландии. Как только она увидела их входящими в замок в самый разгар дня, женщина бросилась им навстречу. Удостоверившись, что с ними все в порядке и ничего страшного не случилось, Офелия обрушила на них ураган эмоций, накопившихся в ней за все эти дни и просто сводивших бедную женщину с ума. Описать ее состояние было сложно. Раздувшись, как воздушный шар, Офелия чуть ли не в два раза увеличилась в объеме и теперь походила на красный монгольфьер, который вот-вот взорвется. Дети закрыли уши. Обеспокоенный ужасными криками, разносившимися по всему замку, Абельманс поспешил к месту ссоры. Он пристально посмотрел на ребят, но даже не поздоровался с ними. Это было еще хуже, чем гнев Офелии. Ноно бросился к старику, запрыгнул на колени и завилял хвостом. Абельманс нежно погладил его, потом бросил последний взгляд на стоящих перед ним с самым виноватым видом ребят и, не говоря ни слова, удалился в свой кабинет. Этим все было сказано. Каникулы подходили к концу, и дедушка решил, что свои последние дни ребята не выйдут из замка. Даже парк для них теперь был недостижим.

Когда ребята вошли в свои комнаты, их охватила грусть. Чувствовалось, что здесь никто не жил несколько дней. В помещении царил зверский холод, и впервые в жизни их не встречал весело трещавший в камине огонь. Только пепел от дров, потухших накануне их отъезда. Они нашли все свои вещи там, где их оставили. Чтобы наказать их, Офелия не удосужилась навести порядок в комнатах. Германия и Ирландия были уже далеко и казались сном, а норвежская ночь показалась им зловещей и унылой по сравнению с дивной ночью, проведенной в баре Маллигана. Ужасная тоска охватила их. Не говоря ни слова, каждый занялся своим делом. Том взялся за роман, который никак не мог закончить. Борис с наушниками в ушах лежал на диване, бесцельно глядя в потолок. Беа, не зная, чем заняться, расчесывала спутанную шерсть Ноно. Адель укрылась в своем убежище на чердаке, чтобы сделать записи в дневнике. Никто из четверых не мог сосредоточиться на том, что делал. Каждый вспоминал четыре незабываемых дня, проведенных в путешествиях: Мюнстер, старый Олеариус, история священника Понтоппидана, «Книга рун», Ирландия с ее восхитительными пейзажами, атмосфера паба, туман, аббатство злой колдуньи, невероятная башня О'Брайен, несчастный ирландский старик со своим сокровищем, спрятанный пергамент, удивительные телескопы…

Адель задумчиво погрызла кончик своей ручки, прежде чем начала писать.

«Понедельник, 14 января.

Вот мы и вернулись в замок. Какая тоска! Ночь, холод… Но самое ужасное — скука. Действительно, тоска смертная. Мы никогда еще так не веселились, как в эти дни в Германии и Ирландии. Это было просто круто. Обожаю Ирландию. Боже, как же она прекрасна! Когда-нибудь я туда вернусь, обещаю! Борис, Беа и Том держались молодцом. Я их тоже обожаю. И Ноно, конечно. Без него я не знаю, как бы мы нашли дорогу. Мы бы точно потерялись в тумане. И благодаря ему мы стали обладателями заветного пергамента, который содержит разгадку века. Ноно меня просто поражает. Он невероятный.

Сегодня я снова думаю об Арно и о том, что эти дни совсем не вспоминала его. Только в первый день в Ирландии, признаюсь, когда мы ехали на велосипеде и нас окружали такие красоты, я представляла, что он едет рядом со мной. Мне его не хватает. Но уже не так сильно, как в самом начале. Мне бы хотелось написать ему обо всех наших приключениях.

Я боялась, что дедушка нас тут же отправит к родителям. Я никогда не видела его таким отстраненным. Офелия тоже постаралась. Но дедушка все же был страшнее. Хоть бы мы разгадали секрет книги Понтоппидана! Дедушка был бы так горд, что забыл бы все, что мы сделали. Я надеюсь, по крайней мере. Завтра вечером мы перейдем в наступление. Кракен против двоих!.. Или скорее против пятерых! Или даже против шестерых, так как не стоит забывать про Ноно!

VITRIOL!

Ах, как же меня бесит сидеть здесь и ничего не делать, когда у нас в руках такой секрет!»

Адель положила ручку и, подперев голову руками, принялась смотреть в окно, думая об Ирландии. Когда она вернулась в комнату, дети уже спали. Четыре подноса стояли у главной двери. Один был полный, три других пустыми. Беа точно поужинала за троих, потому как ее братья, уставшие с дороги, легли спать, не дожидаясь еды. У Адель тоже не было аппетита, поэтому она перешагнула через свой поднос, вошла в комнату и бесшумно скользнула под одеяло. Беа уже видела седьмой сон, а Ноно, свернувшись клубочком в ее постели, мурлыкал как кот. Адель закрыла глаза. В полусне недавние события перемежались относительно далекими, например их побегом в Мюнстер. Паб был похож на пещеру торговца книгами, а все жители Лисканнора приглашали на танец монстров, которые оживали под звуки банджо. Сэр Джон Вильям Бойль отстукивал такт своей тростью. Патрик Маллиган, одаренный ее фантазией несколькими щупальцами, наливал сразу десять пинт слюны оборотня. Затем, когда карлик Фуаль достал свой карманный телескоп, чтобы сделать Беа более худой, Адель заснула.