Вирус хаоса - Мария Симонова

— Та-ак, — протянул Смеляков, оглядываясь, и, уперев руки в бока, воззрился сверху вниз на Мэри: — А это чья работа? Тоже, наверное, моя?

Она села по-турецки на полу и вздохнула горестно.

— Лучше не спрашивай. Знаю только точно, что и не моя.

Немножко искушенная в подобных ситуациях, Мэри уже догадалась, что съемочная группа исчезла не только вместе с аппаратурой и декорациями, а прихватила с собой и кое-что покрупнее.

— Жнец!

Он вздрогнул и заметно напрягся: чувствовалось, что его коробит собственная оперативная кличка из ее уст. А как ей еще было его называть — Евгением? Слишком длинно. Женей — вообще не про него. Жнец — самое то, коротко и сердито.

— Я догадываюсь, что у тебя ко мне есть вопросы… и претензии. Так вот, ты должен знать, что я сама немногое понимаю. Хотя кое-что начинает складываться. Я не знаю, и тебя, наверное, бесполезно спрашивать, как ты оказался в этой Ялте. С нами. Ты же в курсе, что я была не одна.

Жнец сощурил глаза и молча поиграл скулами. Тогда Мэри, вздохнув решительно, задала прямой вопрос:

— Меня интересует, куда ты дел Гения.

— Вот, значит, как ты его называешь? — он усмехнулся.

— Так его зовут друзья. В его мире.

Жнец потер пальцами переносицу, присел на корточки перед Мэри и сказал:

— Мой мир изменился, когда я уже был в Ялте. Тогда я понял, почему тобой заинтересовалась наша контора. На уровне проверки. А здешняя, похоже, восприняла это более серьезно.

«Ой, сдается мне, что определение „здешняя“ уже устарело», — подумала Мэри.

— Центр прислал двух спецагентов, — сказал он.

— Чтобы они меня ликвидировали? — продолжила Мэри, практически не спрашивая, а утверждая. — Значит, Гений был прав — это тебе я должна сказать спасибо за…

— Меня тоже предполагалось убрать, — перебил он, — но… — Жнец хмыкнул: — Не вышло. Если бы я знал, что у них тут такая паранойя… Хотя, может быть, они и правы: нарушители пространства — это будет посерьезнее, чем нарушители государственных границ.

«Если они „зачищали“ всех…»

— А все-таки, где Гений? — всерьез обеспокоилась Мэри.

Жнец взглянул на нее с тем острым сквозным выражением, несвойственным так хорошо знакомым ей глазам — ни у Гена, ни у Гения не было взгляда, от которого хотелось закрыться руками, словно от ножа, ворошащего твои мозги. «Совершенно ясно, — думала она, — что он должен ненавидеть человека, хозяйничавшего в его доме, пользовавшегося его именем, притом изрядно пощипавшего его счета. Но ведь он уже понял, что это его собственный двойник, а что можно сделать с двойником?..»

— Он лежит в номере, — сказал Жнец, и сердце Мэри на всем скаку ухнуло в темную яму. — Парализующий разряд второго класса — ты ведь знаешь, что это такое?

Сердце показалось из ямы и тут же вновь туда свалилось, когда он добавил:

— И вряд ли имеет смысл его навещать.

Похоже на то, что визит к «парализованному» представлял теперь более чем серьезную проблему. Мэри с тяжким вздохом взялась обеими руками за голову:

— Господи, если он там остался… А я снова выскочила… Как же он теперь выберется?.. Без меня?..

Прослушав эти скорбные вздохи, Жнец встал с корточек и еще раз огляделся.

— Значит, ты это не по своей воле делаешь?

Мэри сердито глянула на него снизу вверх: неужели еще не понял?..

Как вдруг он неожиданно рванулся к ней, повалил и сам перевернулся — почти одновременно с раздавшимся в этот момент выстрелом. И выстрелил сам в направлении двери под лестницей — из пистолета, уже оказавшегося у него в руке.

Мгновением позже из-за косяка вывалилось, со стуком ударившись об пол, длинное тело. С ружьем.

— Ничего себе, сюрприз… — прозвучало полушепотом-полухрипом. Мэри силилась подняться, но не вышло: уже вскочивший Смеляков надавил на плечо.

— Сиди. И тихо. Я посмотрю… — он направился к месту происшествия с пистолетом наготове. Перешагнув через тело, выглянул в заднее помещение. Потом по-джеймсбондовски туда выскочил. Вскоре вернулся, похоже, никого не обнаружив. «Сюда бы нашу съемочную группу, — подумала Мэри, — Борянский бы оценил типаж». Тем временем Жнец проверил две другие двери и попутно — окно с наполовину выбитой рамой. Убедился, что сообщников поблизости нет, и, убрав пистолет, направился к телу.

Мэри, не дождавшись разрешения, самостоятельно пришла к выводу, что ей уже можно перемещаться, и тоже подошла.

Человек, хоть и был при оружии, вряд ли являлся военным — лет тридцати-сорока, с коричневым от загара, а больше от грязи лицом, в истертой обтрепанной одежде. Крови не было: Жнец стрелял из парализатора, у которого, кстати, выстрел звучал намного тише и по характеру иначе. Зато ружье у «сюрприза» оказалось настоящим.

— Вот сволочь! Он же мог нас убить.

— Определенно, мог, — подтвердил Смеляков, осматривая ружье.

— Ох, Жнец, — вздохнула Мэри, — куда мы попали?..

— Тебе виднее, — хмыкнул он, оглядываясь так, словно по этой халупе можно было сделать какие-то выводы об этом мире. — Интересно, по какому принципу происходят эти, м-м… перемещения?

— Такие вопросы тебе следовало задавать в своей конторе. У меня есть ощущение, что там знают гораздо больше, чем сказали тебе.

Он нахмурил брови, что-то обдумывая, потом спросил:

— Ты была участницей какого-то эксперимента? Может быть, добровольцем?..

— Нет, в том-то и дело, что нет! — Мэри всплеснула руками. — Ничего даже близко не имела ни с какими экспериментами! Сроду!

— Значит, скорее всего где-то произошла ошибка. Прокол, разрыв, сбой или что-то в этом роде…

Она с интересом навострила уши, но «сюрпризы» еще не закончились: из прихожей раздался диссонансный стон — не иначе как ржавых дверных петель.

— Нам с тобой дадут когда-нибудь побыть наедине? — тихо спросил Жнец и, толкнув Мэри под лестницу, сам бросился вперед и замер, прислонившись у косяка с парализатором в руке.

«Борянский. где ты? Такие сцены пропадают!..» — подумалось Мэри скорее всего по инерции сознания, пока она скрывалась с глаз от очередных возможных покушений.

От входа донесся скрип половиц под чьими-то осторожными шагами. Потом раздался голос — не очень решительный, однако заставивший обоих затаившихся вздрогнуть:

— Эй! Есть здесь кто-нибудь?

Мэри осмелилась высунуть голову и, встретившись взглядом со Жнецом, обменялась с ним безмолвным вопросом: «Тоже узнаешь? Или мне показалось?..»

Он сделал ей знак скрыться, после чего сам, не меняя позиции, отозвался: