Нарисуй мне в небе солнце - Наталия Терентьева

«Почему я все это терплю? У меня одна жизнь!» – бросив трубку и глядя в зеркало на свое некрасивое, заброшенное лицо, думала я.

– Тюнчик, я весь твой! Когда мне приехать, скажи? Просто так тосковать под твоим балконом не буду. А, когда? Не хочешь? Захочешь, позвони.

Я положила трубку в растерянности. Никто меня не ищет – вот она я, здесь, дома, одна в темной квартире. Никто в дверь не ломится. Больше всего на свете я хочу, чтобы он приехал и остался навсегда. Или забрал меня. Но он приехать не спешит. Может быть, подождать?

– Главное, не сдаваться в первую неделю, дальше наступает перелом в сознании, – объяснила мне Маринка, когда я ей позвонила и поделилась, что пока ничего не получается. – Я же в больнице полгода работала, домой не ходила тогда. Ну что ты, Катя! Отвлекись, займись чем-то, кроме театра. У тебя съемки какие-нибудь есть сейчас?

– Нет.

– Ну, полы пойди куда-нибудь мыть, чтобы уставать физически и падать. Старый верный способ. Веселее съемок будет, вот увидишь!

Я решила сделать ремонт в квартире. Оторвала обои, вымыла и выкрасила двери. Стала клеить новые обои. Работа действительно заняла все мои силы. Я приходила из театра, и мне было не до тоски. В квартире пахло краской и клеем, руки и спина болели, найти было ничего невозможно, все вещи были свалены в углу или заперты в шкафу, проход же к нему закрывал диван, который я с неимоверным трудом поставила на попа. Спала я на кухне, постелив себе два одеяла.

Да, правда, стало как-то веселее. Особенно когда я опрокинула на себя банку белой краски, ходила в магазин с замотанной в платок головой за бутылкой бензина и растворителя, потом раз десять мыла длинные волосы, а они всё ужасающе пахли и склеивались. Обои я выбрала нарядные, светлые, с выпуклыми белыми цветочками, которые как будто двигались, когда посмотришь на них неожиданно. Голову повернешь, цветочки – р-раз и поехали в сторону, потом подрожали в глазах и замерли.

В одну из таких осадных ночей, когда я спала на полу, мне позвонил Вовка.

– Катюша, я не могу без тебя жить, – сказал Вовка.

Я не понимала, сплю я или он действительно звонит. У меня уже так было однажды – мне приснилось, что звонит Ника, со своего домашнего номера, который определился, я слышала характерное пищание телефона и его вкрадчивый голос. Ника стал говорить о любви. О том, что встретил меня на всю жизнь. Разговор, такой важный, прервался. Я перезвонила ему, а его и дома не было. Не включался определитель. Он не позвонил и на следующий день, он вообще тогда уехал со своей женой, с которой уже давно не жил вместе, они повезли сына на море.

И сейчас я села на полу, пощипала себя за щеку, чтобы убедиться, что я не сплю. Вовка это или не Вовка? Ведь он вроде женился.

– Вов…

– Катюша… – Вовка просто выдохнул в трубку. – Невозможно без тебя.

– Вов, разве ты не женился?

– Я… Нет. Не могу я с ней жить, я ее не люблю. Смотрю на нее, а вижу тебя.

– Она похожа на меня?

– Нет! – отчаянно выкрикнул Вовка. – Не похожа! То есть сначала мне казалось, что похожа. Тоже темненькая, стройная, высокая… Но она совсем другая! И она так любит меня!

– Вовка, – искренне удивилась я. – А что же тебе еще нужно? Человек тебя любит, а ты мне звонишь! Ты так страдал от одиночества, от ненужности, и что теперь?

– Теперь… Катюша, как ты жестоко говоришь… А ты счастлива, скажи мне? Ты все со Сташкевичем?

Как мне было ответить Вовке? Сказать правду? Что у меня все по-прежнему и даже хуже? Но если я люблю Никиту, то означает ли это, что я – с ним? Наверное, означает. Ведь он всегда у меня в душе.

– Я понял… – Вовка не дождался моего ответа. – Катюша, можно я к тебе приеду? Пожалуйста, мне это очень нужно.

– Прямо сейчас? – Я посмотрела на часы.

– Да.

– А где твоя жена?

– Мы не поженились еще официально.

– Но, Вов, ты же пообещал ей, правильно?

– Катюша, не отталкивай меня, можно я приеду? Я… просто… Я хочу что-то понять для себя.

– Вов, ты слышишь, что ты говоришь?

– Слышу. Можно я хотя бы посмотрю на тебя? Вдруг я все это придумываю?

– Приезжай, – вздохнула я. – Посмотри.

Ну что с ним будешь делать! Надеюсь, он поймет, что все придумывает, и не нужно ему возвращаться к страданию и неопределенности, когда он встретил хорошую девушку, и она его любит.

Вовка примчался минут через сорок, на новой машине, которой тут же похвастался, показал мне с балкона, с цветами, гладко выбритый, очень хорошо одетый, вручил мне бутылку вина. Я только покачала головой.

– Ну а вино при чем, Вов? Не понимаю.

– Катюша! – Вовка смотрел на меня сияющими глазами. – Выбрось его! Я просто не знал, что купить в ночном магазине. Там больше ничего не было. А… что это у тебя?

Он только сейчас заметил, что у меня вся мебель отодвинута от стен. Я еще не доклеила обои, не докрасила потолок в прихожей, с первого раза он получился неровный.

– Ремонт, Вов. Ты же только о Никите спрашивал, больше ни о чем.

– Катюша! – Вовка неожиданно подхватил меня на руки.

Да, Ника слишком невысок, он не может взять меня на руки. А Вовка поднял, покрутил, расцеловал в нос, в брови.

– Вова… – Я аккуратно, чтобы не обидеть, слезла с его рук. – Сначала скажи, как ты объяснил жене.

– Ну не жена она мне! Никак не объяснил! Встал и уехал.

Я смотрела на Вовку и не узнавала его. То ли он похудел, то ли мальчики растут так долго, что могут и в тридцать лет вдруг измениться. Вовка явно похорошел, ему шел возраст, шел успех. Взгляд стал иным – уверенным, даже смешинка появилась в Вовкиных глазах – глазах грустного клоуна. Он такими уверенными, умелыми движениями обнимал меня, не сравнить с тем растерянным и отчаянно влюбленным в меня растяпой, которого я знала раньше.

Я-то слезла с его рук, но он меня не отпустил. Крепко сжимая мою руку, Вовка сказал:

– Пожалуйста, возьми вещи и поедем ко мне.

– А жена?

– Моя подруга – у себя дома, Катюша. Ты за нее не переживай, хорошо?

– Не могу, Вов. Нет. Я сама часто бывала в таком положении.

– В таком ты не бывала, – усмехнулся Вовка, и я похолодела.

– В смысле?

Вовка молчал, держа меня за руку и другой рукой обнимая за шею.

– Вова, что ты молчишь? Она беременна?

– Даже если и так. Я не буду с ней жить. Я не хотел этого. Так вышло. Я не люблю ее, люблю тебя.

– Вот это да. – Я с трудом освободилась от Вовкиных рук. – Ну, ты даешь. Ты же не подлец, Колесов!

– Катя… Я старался тебя забыть и разлюбить. Потерял… гм… контроль… наверно… не знаю.