Двойная засада - Сергей Самаров

– Ачемеза Хасановича в министерстве нет… У него сегодня неприемный день…

– А когда будет приемный?

– Завтра до обеда прием…

– Мне не на прием надо. Запишите мой телефон. Это говорит новый командир сводного отряда спецназа ГРУ подполковник Буслаев. Пусть он мне позвонит, если хочет сегодня познакомиться… После обеда я буду свободен… – Я продиктовал номер своего мобильника.

Конечно, я слегка хамил, и перед представлением заместителю министра, пусть и не министра обороны России, а только заместителя министра МВД республики, не говорят «если», не говорят «буду свободен». Но секретарша все равно по-русски понимает плохо, и тонкости лексики для нее недоступны. Отчего же не похамить…

Там же, в здании РОШа, я посетил и соответствующие отделы, отвечающие за снабжение всех уровней… Конечно, по большому счету, это дело начальника штаба, но я невольно повторял манеры командира своей бригады полковника Баргузинцева, который любил за все отвечать сам. Таким образом, потратив время с пользой, я не дождался звонка от полковника Башаева, и тогда решил распоряжаться своим дальнейшим временем самостоятельно – позвонил подполковнику Капустину:

– Игорь Евгеньевич, у меня сейчас есть свободное время… Готов передать себя в твое распоряжение. Если ты свободен, объясни мою задачу…

– Мне тут подсказывают, что в управление ФСБ можно и завтра съездить… А наше дело отлагательств не терпит… Сначала я хотел бы, чтобы ты поставил «уазик» так, как он стоял во время покушения на тебя… И люди, что там присутствовали, пусть выстроят конфигурацию… Пусть не боятся лазерного прицела… Это только прицел приборов нашего эксперта-трассолога… А сам на той же БМП приезжай сразу к трубе… Проведем следственный эксперимент…

– Я готов. Только в отряд заскочу, и сразу к трубе. Рассчитывай время…

* * *

Не искушая без необходимости судьбу и привычно избегая ненужного показного риска, я приказал, чтобы БМП высадила меня у двери черного хода.

– Ждите здесь, скоро снова поедем… К строящейся трубе котельной дорогу помнишь? Туда и поедем… Двоих еще придется высадить… Со мной два офицера отправятся… Подготовь места… – приказал я командиру экипажа и вошел в здание.

Подполковник Чередниченко был встревожен и нервно стучал тупым концом карандаша по столешнице. Отправленные на встречу с осведомителем офицеры не вернулись и к моему приезду, и их «подснежники» не отзывались на сигналы вызова на всех возможных диапазонах волн. Последнее обстоятельство особенно волновало Сергея Сергеевича.

– Может быть, это как раз обнадеживающий фактор? – предположил я. – Если бы «подснежники» попали в лапы к боевиками, нам наверняка ответили бы… Они никогда не упускают возможности похвастаться совершенной гадостью… Скорее всего, ребята вышли из зоны связи… Я пока с парнями из ФСБ поработаю, а ты посади специально человека, чтобы постоянно вызывал их. И на узле связи пусть эфир слушают… Милицейскую волну отследить надо. Если будут какие-то происшествия, мы должны знать раньше, чем туда менты прибудут…

– Ментов мы с самого утра слушаем, как только группа на встречу выехала… Я даже приказал, чтобы исключить человеческий фактор – мало ли, в туалет радисту захочется! – записывать все разговоры на милицейской волне на магнитофон… Рядом с радистом наш переводчик. Он все записи прослушивает…

– Нас за это не «нагреют»? – наивно поинтересовался я.

– Не «нагреют», если ты рапорт писать не будешь… Вообще-то «нагреть» могут и за простое прослушивание… Запись, конечно, вещественное доказательство… Я прикажу стереть пленку после прослушивания… Но, может быть, что-нибудь выудим, хотя я бы предпочел вариант, при котором нам ничего выуживать не пришлось бы…

– Прекрасно… Чтобы не мешаться, я со своими буду работать на следующий фиксированной волне. Будет что для меня, переключись…

«Подснежник» имеет пять фиксированных волн для связи. Отдельные группы, не желая вклиниваться в общую связь, работают на своих волнах…

* * *

Вообще-то я всегда привык рассчитывать только на себя. В какой-то степени, естественно, и на товарищей, с которыми обычно плечом к плечу иду, иначе не бывает, но, в основном, на себя, на свою голову, на свои реакции, на свое восприятие происходящего. Но и подполковник Капустин тоже – профессионал, он сыскарь, а я не сыскарь. В бою я дал бы ему фору, но в сыске фору он мне даст… И мне положиться на него тоже в определенной мере следует. И я положился. Не имея пока сам ниточки, за которую можно ухватиться и потянуть, чтобы вопрос разрешить, я решил надеяться, что такую ниточку нашел Капустин.

Капитана Рудакова я отвлек от выполнения обязанностей дежурного по отряду. Он по моей просьбе должен был выстроить всю конфигурацию, существующую в момент выстрела из дальнобойной снайперской винтовки. Рудаков – человек сообразительный, должен все исполнить как надо. В любом случае я смогу что-то подсказать ему по связи, если он ошибется.

Капитан Ламберт и старший прапорщик Волосняков заняли места довольных такой сменой солдат в БМП, и мы отправились к недостроенной трубе котельной. Подполковник Капустин уже был на месте, как я понял, увидев рядом с котельной «уазик», и двух прогуливающихся в полном боевом снаряжении офицеров. Снаряжение у ФСБ почти такое же, как у нас, единственное отличие состоит в каске. В ФСБ любят каски, а мы их не носим. У них обеспечение другое – каски дорогие и легкие, кевларовые, с встроенной системой связи. Армии такие не скоро достанутся. В армии каски тяжеленные, стальные, которые еще маршал Буденный принимал в эксплуатацию.[14]А мы в спецназе ГРУ стараемся лишней тяжести избежать и вместо касок привычно носим или голубые береты, как у десантников, или просто камуфлированные косынки. Должно быть, по косынке офицеры ФСБ и определили, кто приехал. Мне сразу доложили:

– Товарищ подполковник, вас ждут внутри…

Козырнув, я с капитаном и со старшим прапорщиком прошел в котельную, металлическая дверь которой еще, похоже, ни разу со дня установки не закрывалась, о чем говорила куча бетонного мусора на пороге. Капустин и какой-то изможденный майор без бронежилета, державший большой дипломат в руках, стояли около наполовину смонтированного котла, готовые войти в него, чтобы подняться на трубу.

– Еще раз приветствую, – протянул руку подполковник Капустин, – хотя мы сегодня и не прощались. Познакомься, это наш эксперт-трассолог Олег Михайлович Красницкий.

Я пожал руку и майору.

– Дело вот какое… – медленно произнося слова, начал Игорь Евгеньевич. – Я дважды поднимался на трубу, представлял себе ту ситуацию, и мне показалось, что машина должна была бы закрыть от стрелка крыльцо и людей, если бы стреляли отсюда. Давай проверим… Там, у вашего крыльца, картину происшествия восстановят?