Приходит ночь - Хизер Грэм

Но сказать что-то не успел — мимо него проскользнул Эдам. Эдам, с его золотистыми кудряшками, пухленькими розовыми щечками и зелеными глазами, полными слез.

— Тетя Брин!

Садясь и крепко прижимая к себе его хрупкое тельце, она не чувствовала никакой боли.

— Эдам, о, Эдам, сокровище мое! Как я по тебе скучала! Я люблю тебя, ах, как я тебя люблю!

— Ты ведь скоро поправишься, тетя Брин? Да ведь? Ты обещаешь?

Он прижался к ней, и она обняла его с сумасшедшей силой.

— Да, Эдам, да! Я скоро поправлюсь, обещаю! Твоя глупенькая тетушка слишком близко подпустила к себе чужой автомобиль, вот он и врезался. Ах, Эдам!

Она заключила его в объятия и заплакала. Потом открыла глаза, поглядела через его плечо и увидела, что Ли все еще стоит рядом. И поняла, что он знает, что лучшим лекарством, которое она могла получить, было появление Эдама…

— Спасибо, — проговорила она беззвучно.

А ведь могла и ему прошептать: «Я так тебя люблю».

Потому что так и было на самом деле. Но она не догадывалась, вплоть до этого самого момента.

— Меня ведь стукнули преднамеренно? — спросила Брин у Ли, стоявшего у окна.

Для них это была первая возможность побыть наедине, с тех пор как Брин попала в больницу. Брайан и Кит прибежали вслед за Эдамом — убедиться, что с ней все в порядке. Под конец появилась младшая медсестра и строго объявила, что дети должны уйти. Дети подняли вой средней громкости, но Ли пообещал, что они смогут поиграть на барабанах и рояле, и под это обещание Барбара и Гейл смогли увезти их домой. Ли сообщил Брин, что Эндрю останется ночевать в ее доме вместе с Барбарой, Гейл и ее муж Фил тоже там побудут. Эндрю провел вторую половину дня с агентом из компании, которая устанавливала в доме Брин охранную систему, и теперь все окна и двери были снабжены сигнализацией, которая громко вопила и посылала сигналы тревоги в отделение полиции. Ли, похоже, намеревался остаться с ней в больнице на всю ночь, и ни землетрясение, ни наводнение не смогли бы заставить его изменить это решение.

— Ли? — тихо, но настойчиво повторила Брин, когда он даже не шелохнулся.

Он оттолкнулся от стены, к которой прислонился, подошел и сел на край постели, с отрешенным видом взяв ее руку в свою.

— Да, — сказал он, следя за своими пальцами, которые трогали бледно-голубые жилки ее вен.

Их глаза встретились.

— Наш шептун позвонил как раз перед тем, как нам дозвонились из дорожного патруля. Это было предупреждение, чтобы мы не обращались в полицию теперь, когда Эдам дома.

Брин горько рассмеялась.

— Он не хочет, чтобы ввязывалась полиция, но полиция ввязалась сама, поскольку имел место несчастный случай с побегом с места аварии!

Ли пожал плечами, и Брин удивилась тому, что иногда он тоже выглядит неуверенным. Он всегда точно знал, чего хочет, а также то, как этого добиться.

— Признаю, Брин, я хотел убедить тебя позвонить в полицию в тот самый момент, как ты появишься в дверях. Но сейчас… сейчас я не думаю, что это была такая уж блестящая идея.

— Ты думаешь, нам все это надо забыть?

Брин не очень хорошо понимала, надеется она на что-то или сердится.

— Нет, — сказал Ли, глядя ей прямо в глаза. — Разве ты не понимаешь, Брин? Несмотря ни на что, ты годы и годы напролет будешь жить в страхе. Этого субъекта надо поймать и остановить.

— Ты только что сказал, что не думаешь, будто мы обязаны все рассказать полиции.

— Да. Потому что мы не знаем, о чем там говорить. И я думаю, полиция тоже не узнает. Мы должны выяснить, что там на этих фотографиях не так.

— Ага, — тихо сказала Брин, и у нее по спине побежали мурашки.

Но он был прав. Эдам не в состоянии рассказать им хоть что-то.

— Я начну, как только выберусь отсюда, — сказала она, опустив глаза, чтобы он не понял, чего ей стоило произнести эти слова.

— Прекрасно. И думаю, я знаю, с чего тебе следует начать.

— С мотеля «Свитдримз»?

— Угу.

— На самом деле я не могу поверить, что Хэммарфилд мог… мог бы…

Ли прервал ее жестом.

— Брин, в этой жизни есть много того, во что нелегко поверить. Существует множество уродливых вещей, которых мы бы не хотели видеть. Я не хочу обвинять человека без суда, но он больше всех вызывает подозрение.

Брин состроила гримасу. Спорить ей не хотелось. Она улыбнулась Ли с намерением сменить тему разговора, поскольку все равно ничего не могла предпринять, находясь в больничной палате.

— Я и не знала, что у тебя есть сестра.

— На самом деле их две. Сэлли на несколько лет старше меня, и у нее большое семейство. Она вернулась в Черные Холмы сразу, как закончила юридическую школу. Половину своего времени она отдает защите несчастных и отвергнутых, половину — своему выводку.

Брин рассмеялась. Как легко ей стало. Эдам вернулся…

— А выводок — это сколько?

— Пять.

— Да, это уже выводок. — Брин поколебалась секунду, удивляясь, почему при виде блондинки у нее возникло такое странное чувство. — А твоя сестра Гейл живет здесь же, в Тахо?

— Нет, — ответил Ли как будто немного неохотно.

И Брин была уверена, что не ошибается — Гейл была здесь по какой-то причине, и эта причина ей, Брин, возможно, не слишком понравится.

— Гейл живет в Нью-Йорке, — сказал Ли.

Он прикусил нижнюю губу, неловко пожал плечами, потом осторожно взял руку Брин и поглядел ей в глаза с явным намерением сказать что-то важное.

— Брин, я позвонил Гейл на прошлой неделе, наутро после того, как ты пробралась ко мне в дом. Я спросил, не может ли она и ее муж Фил приехать сюда, а потом на небольшие каникулы к моему деду…

Брин нахмурилась в замешательстве.

— Я не понимаю…

— Брин, позволь мне договорить и выслушай, что я тебе собираюсь сказать. Когда у тебя есть кто-то, кого ты должен защищать, это как ахиллесова пята. Я не хотел говорить с тобой об этом до завтрашнего утра, но… Брин, я попросил Гейл и Фила приехать сюда и познакомиться с тобой и хочу, чтобы ты с ними поладила. И еще я хочу, чтобы ты разрешила им взять мальчишек к моему деду, в Черные Холмы.

— Что?! — воскликнула Брин.

— Да тише ты! — цыкнул на нее Ли, скривившись. — Я перед всеми здешними начальниками в три погибели сгибался, лишь бы остаться здесь. Если ты еще раз так завопишь, они явятся в полном составе и вышвырнут меня вон.

Брин понизила голос. Она, бессознательно вцепившись в его руку, заговорила:

— Ли, я не могу отпустить мальчиков! Они чувствуют себя в безопасности только со мной! Эдам не поедет! Он подумает, что его похищают снова!