Перекрестки - Алексей Поганец

Не единожды учёный, что если что-то чешется, расчёсывать нельзя. Данил провел подушечками пальцев по коже, кажется, он кого то раздавил. Комара что ли? Река то рядом. Если комара то здорового. Рыжая вскочила и остервенела начала расчёсывать ноги.

— Стой, не чеши, хуже будет.

— Да не могу уже полночи чешется, как ты спать можешь, меня одну что ли комары кусают?

— Значит, ты у меня принцесса, раз горошина тебе спать мешает.

Данил чиркнул зажигалкой. По стене рядом с кроватью разбегались в разные стороны жукашки. Данил тут же прижал одного пальцем, добавив ещё один, теперь уже понятный мазок на стену. Кажется эта жукашка только что напилась его крови, и сейчас размазалась не хилым таким мазком по стене.

— Клопы!!! Я то думаю что так ноги чешутся.

Рыжая вскочила с кровати, отряхивая ноги, и быстро собираясь.

— Кто?

Данил привык к тому что клоп, это тот, который ползает по малине, и невкусно воняет, если его нечаянно съесть.

— Постельные клопы, кровососы. Пошли отсюда.

Объяснила Рыжая, продолжая одеваться. Данил начал вспоминать, бабушка рассказывала о такой заразе. На минуту Данил перенёсся в детство, вспомнил бабушкины руки, желтый стол, покрашенные синей краской деревянные стены и щели в этой стене. Который были проклеены полосками из материи, и поверх покрашены в несколько слоёв краски. И вот Данил когда был мелким пацаном, лет семи, расковырял эту тряпку, она от времени и краски, была ломкой словно яичная скорлупа. Ломать тряпочку было интересно, во первых ломалась с хрустом, во вторых было жутко интересно, что там внутри. Вот только бабушка не на шутку испугалась, и кинулась наводить клейстер из муки и воды, что бы вновь заклеить эту щель. Она всерьёз испугалась, и полагала что эта зараза могла вылезти из спячки, хоть и прошло больше сорока лет, как она поборола эту живность. Тогда Даниле было смешно, а сейчас ощутив, все прелести клопов, и это только за одну ночь, было желание осматривать каждый рюкзак, что бы не затащить эту заразу в город.

— Пошли, на свежий воздух, я здесь больше не усну.

Данил с сожалением посмотрел на кровать, можно конечно ещё поваляться бы. Клопы то вроде разбежались.

— Да не чеши ты, сильно расчешешь, сильнее чесаться будет.

Данил вновь, отругал Рыжую, за то что та не вытерпела, и вновь начала расчёсывать ноги.

Утро встретило прохладой, поэтому решено было идти в трактир, он вроде на ночь не закрывался.

В трактире при свете ламп с катализаторами, было уже людно. В уголку сидел Темнило с Серым. И человек десять незнакомцев.

— Клопы закусали?

Спросил незнакомый мужик с редкими для этих мест пухлыми щеками.

Данил утвердительно кивнул головой.

— Меня зовут Сьер.

Сьер протянул руку.

Сам представился, что было здесь редкостью не меньше чем наетые щеки.

— Данил.

Ответил на рукопожатие Данил.

— Садитесь.

Радушно пригласил Сьер за свой стол.

— Да у нас вон ребята сидят.

— А можно, я с вами. Простите за назойливость, но я целыми днями вижу только семь рож. Изо дня в день, и хочется просто поговорить, с кем нибудь другим.

Или с новыми рожами. Подумал Данил, а вслух произнёс.

— Пойдём.

Сьер с радостью подхватил свою здоровую кружку, и двинулся за Данилой и Рыжей.

— Яичницу с колбасой будете? Или бутерброды?

Спросила улыбчивая официантка. Практически моментально появившись, как только зад коснулся лавочки.

— Две яичницы.

— Чай, кисель, пиво, молоко?

Данил услышав слово молоко, сразу захотел молока.

— Да и молока две кружки. Холодного.

Парное Данил не любил. Поэтому уточнил.

— Одну кружку, и одну чая с молоком. - поправила Рыжая.

Официантка упорхнула.

— Вот, всё чудесно здесь, и сервис и люди, и еда. Ни разу не видел, что бы тут были несвежие простыни. Но вот клопы… — Сьер на секунду замолчал, и оглядываясь шепотом продолжил. — Вы только не вздумайте при местных назвать это селение клоповник. — А дальше продолжил в слух. — Тут словно аномалия, нигде клопов больше не встречал. А тут же будто специально их культивируют. Я это селение пытаюсь днём проскочить, и уж если совсем припрёт то на ночь тут остаюсь. Не знаю что лучше, ночью в степи нежитью съеденным быть, или тут клопами загрызенным.

Сьер, затянулся пойлом из большой кружки, и поэтому у Данилы появилась возможность, вставить слово.

— Ну так переночевал бы в степи.

Сьер, подавился пивом, или что там у него в кружке было налито.

— Дак я же говорил, тут сервис отменный. Леди заткните, пожалуйста уши. — И Сьер прикрыв рот рукой от Рыжей довольно громким шепотом произнёс. — Тут такая вдова живёт, кудесница, недорого берёт, а у неё ещё трое девчонок работает. Дальше Сьер вновь повысил голос. — В общем днём, у меня ещё ни разу не получилось это селение проскочить, днём кажется, ну что там клопы. Только вот местные спят как ни бывало, будто не чуя укусов, говорят клопы быстрее напьются, быстрее успокоятся. А я закусанный чуть ли не до смерти просыпаюсь в четыре утра, тут в трактире сижу, и думаю нафига. я сюда заеха-а-ал.

Сьер видно долго терпел пытаясь не чесаться, но сорвался расчесывая себе ноги. К слову сказать за столом изредка чесались все и Темнило и Серый.

— А чем же вы занимаетесь, раз так часто проезжаете мимо этого селения.

Поинтересовалась Рыжая.

— Милая леди, в степи вопросы такие не задают, но вам я отвечу. Торговец я. Видели шагоход на улице стоит, это мой.

В этот момент принесли пахучею, ещё скворчащую, прямо на сковородке яичницу глазунью. Яичница была приготовлена выше всяких похвал, колечек колбасы было настругано чуть ли не во всю сковороду. Жирок на видимых колечках колбасы ещё шкворчал а сверху всё было залито четырьмя яичками.

Точно такую же сковородку принесли и Рыжей, но с яичницей из двух яиц. А к сковородке прилагался мягкий белый хлеб, и две кружки.

— Ну как яичница? А? Я же говорил, тут всё на высоте.

Данил, налегал на яичницу, поэтому не мог говорить, а Сьеру не нужны были собеседники, ему нужны были слушатели. Вернее это так подумал Данил в начале, но как только Данил промокнул последний кусочек хлеба в сковороде, и допил последние капли молока с кружки. Сьер как то изменился.

— Ну покушали, думаю что вы теперь не против поговорить о деле?

У Данилы был заполнен желудок, и было чувство маленькой эйфории от съеденного вкусного завтрака. Рыжая еще расправлялась со своей порцией, а Данил умиротворённо откинулся к стенке.

— Не против.

Удовлетворённо откинулся он вытирая рот салфеткой,