Чёрный феникс - Софи Росс

и жмурит глаза от удовольствия.

— Потому что тебя саму заводят мысли сделать это моему плану? — роняет пластиковую вилку, когда я накрываю ладонью её бедро, а после показательно втыкает мне в руку эти самые четыре зубчика и надавливает, замечая, что убирать пальцы с резинки чулка я не спешу.

— Грязные домогательства к обеду не прилагались. Уберите руку, мужчина, а не то этот ароматный кофе, что стоит на приборной панели, окажется где-то в районе Вашего ремня. И чуть пониже, — стреляет глазами в бумажный стаканчик, а потом переводит взгляд на мой пах.

И вот это её облизывание губ совершенно не помогает держать ширинку застегнутой.

Я двигаю рукой выше по её ножке, Вредина предупреждающе рычит и показательно вгрызается зубами в кусок мяса, явно намекая, что не против подвергнуть такой же участи какую-нибудь часть меня, а потом происходит какой-то резкий щелчок.

Её довольно игривое настроение испаряется, на смену ему приходят нахмуренные брови и тихий подавленный голос.

— Матвей, убери руку, пожалуйста. У меня действительно мало времени, я выскочила просто потому, что грозилась закапать слюнями весь офис от твоих фотографий с едой.

Ладонь я, конечно, убираю, но вот спускать такой перепад настроения просто так не собираюсь.

— Малышка, что не так? И давай ты не будешь мне лапшу про твою занятость вешать, это уже не первый раз, когда ты внезапно закрываешься и уходишь в себя, — опять от меня прячется. Лицо отворачивает, губы поджимает.

Усиленно пытается придумать что-то внятное, но за эти пару дней она, по-моему, уже исчерпала все отмазки.

Я сначала думал, что это из-за ситуации с Никитой. Поднял еще раз эту тему, но Вредина чуть ли не с кулаками на меня накинулась, когда я заикнулся о её желании поставить меня перед выбором «или она, или этот ребёнок». Шипела змеёй, молнии в меня метала, руками жестикулировала так, что я серьёзно подумал об их нечаянном отделении от тела под воздействием слишком резких движений.

Было что-то ещё, в общем.

Что-то тщательно от меня скрываемое, и это, честно говоря, страшно выбешивало.

— Спасибо за обед, мне пора, — малышка поставила контейнер рядом с кофе и уже успела дернуть ручку, когда я перегнулся вперед и хлопнул дверь обратно.

А заодно и руки её перехватил, чтобы Вредине уж точно не удалось просто так выскочить из салона, пока у меня зубы скрепят от этих непоняток.

— Меня ждут…

— Подождут, — рявкаю слишком грубо, и малышка втягивает голову в плечи. — Я тебя не выпущу, пока ты мне не расскажешь всё.

Закрою в машине, даже если нам тут придется несколько дней сидеть.

Глава пятьдесят третья. Рокси

Матвей настроен очень серьёзно.

Еще немного, и я правда почувствую себя ведьмой из средневековья, которую инквизитор запер в очень тесном пространстве и глазами уже всячески пытает. Пара минут — в ход пойдут инструменты уже весьма реально.

— Опять пытаешься из меня вытрясти какие-то несуществующие причины? Я ведь говорила уже: просто много всего навалилось, а я всё-таки не железная. Ну, устаю. Уж простите, что не готова раздвинуть ноги по первому требованию, — я огрызаюсь, Матвей сильнее злится.

Сдавливает пальцы на моей руке, которой я минутой ранее пыталась дверь открыть. Ощутимо так сдавливает, кожа под его подушечками начинает неприятно ныть. Ещё чуть-чуть — будет даже болезненно.

— Дело вообще не в отсутствии секса, мы оба это знаем. У меня ощущение, что я охуеть как накосячил перед тобой в какой-то альтернативной реальности, потому что в этой я не могу найти ни одного повода. Может, ты перестанешь выкручивать мне яйца своими ледяными реакциями и уже прямо скажешь: где, когда, что именно? — он тяжело дышит, переводит взгляд на стальную хватку на моем запястье и тут же разжимает ладонь, позволив мне вытянуть руку и растереть покрасневшие места. — Прости.

Интересно, а если я «ткну его носом» в найденные трусы, он скажет мне это же слово?

— Не умеете вы, мужчины, силу контролировать. И почему только она досталась вам? — вздыхаю, наблюдаю за улицей через лобовое стекло. — Я знаю, что в твоей квартире кто-то был, пока я лежала в больнице. Некоторые красноречивые женские следы сложно не заметить, знаешь ли, — я поворачиваю голову к нему и вглядываюсь в полные растерянности глаза Матвея.

Никаких «прости».

Идем дальше.

— Ты решил отмалчиваться?

— Пытаюсь переварить информацию. И заодно понять, о чем ты, блядь, говоришь, — Матвей поддерживает зрительный контакт.

Я не выдерживаю первая. Позорно отворачиваюсь, потому что мне слишком больно смотреть в его глаза.

— Уже поняла, что сюрпризы иногда приводят к нежелательным последствиям. Что поделать, я наивно доверяла тебе, но в очередной раз, кажется, придется бинтовать ожог и ждать, когда сердце зарубцуется.

— То есть для себя ты уже все решила?

Решила? Нет.

Но вот прямо сейчас, наверное, придется.

— А что здесь решать? Смешно, но я даже читала статьи об изменах. О том, как принять одну из них. И женщины там писали, что одноразовый секс не считается, что наша мудрость заключается в прощении…

— Так, малыш, притормози-ка, — как-то слишком тихо отвечает, когда мне же наоборот хочется кричать до сорванного голоса. — Что ты там нашла?

— Женское нижнее белье, главным образом. Оно совершенно точно не мое, — всего десяток слов, но от них сохнет горло, так что приходится взять заботливо купленный кофе и сделать несколько глотков.

Просто чтобы иметь возможность говорить.

— Где?

— Под кроватью. Ты понимаешь, вследствие чего оно там обычно оказывается.

— У нас, — акцентирует. — Никого не было, — повторяет то, что я уже слышала.

Мне отчаянно хочется поправить ему волосы, часть которых сейчас беспорядком падает на лоб, но вместо этого приходится глотать пропитанный сигаретным дымом воздух, когда Матвей нервно тянет отраву в свои легкие.

— Это правда, Вредина. И мне пиздец как неприятно думать о том, что все эти дни ты жила с этими мыслями. Я тебя удивлю сейчас, но не все мужики изменяют.

— А трусы материализовались там каким-то волшебным образом? — невидимые шипы, которые начинают расти с удвоенной скоростью, режут кожу.

Мне хочется верить Матвею, но мы ведь не в сказке, где можно открыть портал под кроватью, швырнуть в него белье и молча со стороны наблюдать за тем, как одна слишком доверчивая глупая девочка ведется на уловку злой королевы.

— Тебе ведь уже не доказать ничего? Сколько угодно можно отрицать все твои подозрения, но они никуда не денутся?

Я готова была поверить в какую-нибудь подругу без комплексов с обширной коллекцией нижнего белья. Подумаешь, одни трусы. Не велика