Клинок выковывается - Дмитрий Распопов

«Этот и в спину ударит», – подумал я, но вспомнил о долге и сменил первоначальное направление своего движения.

Когда я приблизился к толпе дворян, они взорвались аплодисментами, по очереди подходили ко мне и, называя свои имена, поздравляли с победой и приглашали в гости.

Изрядно поредевшая группа молодых людей, в центре которой находилась моя должница, быстро раздвинулась при моем приближении, а дочь казначея, проигравшая мне сотню золотых, уже не выглядела такой уверенной, как в начале спора.

– Леди, – я вежливо поклонился и широко улыбнулся ей, – когда я могу получить свой выигрыш?

– У меня нет с собой такой суммы!

От гнева ее личико побледнело, и она закусила нижнюю губку.

Я улыбнулся и только хотел продолжить, как у меня внезапно резко закружилась голова, а ужасная боль в ноге и боку накрыла мое сознание. Последнее, что я помнил, это испуганное лицо девушки и чьи-то ноги.

– Говорил тебе, не стоило проводить сомнительный опыт, – услышал я близкий голос, похожий на голос нубийца.

– Тогда бы его убили. Ты что, сомневаешься в том, что бретер справился бы с ним? – ужасный акцент выдал шамана.

– Кто знал, что у него будет такой меч, – проворчал Рон. – Тем более сам виноват, столько поединков назначил.

– Ничего другого на ум не пришло, не мог же я останавливать его противников, кто-нибудь обязательно бы заметил, а тогда костра было бы не избежать, – продолжил шаман, не обращая внимания на ворчание нубийца.

– Почему тогда раны опять разошлись? Ведь говоришь, что они почти зажили во время боя?

– Мгновенная реакция и ускоренная регенерация – побочные эффекты инициации, – буркнул шаман. – Именно поэтому я и проделал с ним все это.

– Тогда почему они разошлись? – настаивал на своем Рон.

– Откат, – огрызнулся Загиял. – Думаешь, выпил зелье – и все, стал богом? За все нужно платить. Хорошо, если он через неделю сможет хотя бы вставать.

– Ну да, как же, – голос нубийца был полон ехидства, и я с удивлением понял, что больше всего в нем было зависти. – А мы к тому времени окажемся погребенными под завалами приглашений на разные торжества ко всем более-менее известным дворянам этого королевства.

– Не завидуй, – засмеялся шаман, – барон нынче популярен в высшем свете.

– Да уж, бедная Агнесса не знает, куда деваться от посыльных, интересующихся здоровьем «героя».

– Твоя Агнесса берет деньги за информацию, – фыркнул шаман, – так что давай не будем про бедность.

Пристыженный Рон замолчал, но его хватило ненадолго.

– Да он притворяется! – внезапно воскликнул нубиец. – Подслушивает!

– Придушить бы вас обоих, – я едва разлепил сухие, слипшиеся губы и, проглотив слюну, хрипло закончил: – Да сил нет.

– Загиял, он нам еще и угрожает! – Голос нубийца стал веселым, и я почувствовал, как меня начинают трясти за плечо. Боль прокатилась по всему телу, и я вскрикнул. Рон прекратил трясти и испуганно спросил:

– Больно?

– А ты как думаешь? – Я разлепил глаза и сразу наткнулся на взволнованное черное лицо. – Чувствую себя так, словно на меня дом обрушился.

– Странно, что ты вообще так быстро очнулся, – сидящий рядом со мной шаман недоуменно покачал головой.

Я узнал помещение, в котором меня пристроили, это была моя собственная комната в доме у Агнессы.

– Загиял, – я по слогам выговаривал слова, которые с трудом прорывались через непослушные губы, – у меня к тебе столько вопросов накопилось, что лучшим выходом для тебя будет все рассказать самому.

Шаман хмыкнул.

– Загиял, я серьезно. – Я действительно твердо решил все узнать, слишком много накопилось загадок. – Если раньше я, уважая тебя, не лез в твое прошлое, то сейчас выкладывай все.

– Хорошо. – Он немного подумал и ответил на Первородном: – Лучше расскажу я, чем ты узнаешь от кого-нибудь другого.

Нубиец уселся рядом, заинтересованно на нас посмотрел и потребовал:

– Макс, переводи.

Шаман еще немного помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:

– Я уста-ала-асал.

Произнесено это было с таким выражением, как будто он заявил о том, что он король Шамора. Я уже было хотел потребовать более подробных сведений насчет того, что это может означать, как мой взгляд упал на Рона. Нубиец, с вытаращенными глазами и разинутым ртом, застыл неподвижной статуей. «Похоже, этому перевод не потребовался, – понял я, – он явно знает это название».

Увидев состояние нубийца, шаман оскалился.

– Я, конечно, прошу простить мое невежество, но кто это такой этот Усама Бен Ладен? – я даже название запомнить не смог.

– Уста-ала-асал, – поправил меня шаман, кивнув на нубийца. – Похоже, твой друг о нас наслышан.

– Духи гор, – едва слышно произнес нубиец по-прежнему с вытаращенными глазами, – переводится как «духи гор».

– И что это должно мне сказать? – Я начал злиться. – Рон, Загиял, прекратите уже! Рассказывайте, не заставляйте меня просить по десять раз!

– Духи гор – это детские страшилки, которыми пугают непослушных детей. – Нубиец, похоже, стал отходить от первого шока. – Никто из стариков не помнит, откуда пришли эти рассказы, но эти сказки – все до одной – утверждают, что это зло. Неизвестные существа, которые появляются с гор и высасывают из людей души, не оставляя им никакого шанса на послесмертие. Старики рассказывают, что целые деревни оставались без жителей, когда эти существа спускались с гор в низины. Честно говоря, я думал, что это все сказки, никто не видел их уже несколько поколений. – Нубиец заинтересованно спросил шамана: – Загиял, мне интересно, что из этих рассказов правда?

Шаман хмыкнул и покосился на меня.

– По большей части – все правда. Наше племя действительно может впитывать души уходящих за грань, и с каждым новым поколением способности становятся все сильнее. К сожалению, по этой же причине соседей у нас нет, а для воспитания молодежи приходится делать дальние вылазки.

– Хм, а зачем вам это? – Я был удивлен. – Зачем вам души умирающих?

– А ты думаешь, мои способности воздухом подпитываются? – криво улыбнулся шаман.

– То есть чем больше ты впитываешь душ, тем сильнее становишься?

– Да.

– Тогда становится немного понятным твое желание оставаться гладиатором, – теперь уже я хмыкнул. – Ходить никуда не надо, живи себе и впитывай души убитых врагов.

Шаман промолчал.

– Загиял, а почему ты ушел из деревни? – я вспомнил упоминание орка об этих событиях.

– Я был вождем племени, – шаман говорил спокойно, как о само собой разумеющемся, – и у меня не было времени делать частые вылазки за силой душ. Этим и воспользовался мой противник, он впитал в себя столько душ, что смог победить меня в поединке. Мне пришлось уйти из племени, чтобы со мной однажды не произошел несчастный случай.