Авантюрист - Сергей Шведов

— Остаются твои дела с Феликсом Строгановым. Я не знаю, что о них известно «майору Петрову», но я-то о них наслышан. Ибо интересы Чуева и интересы Строганова могут не совпасть. И в один далеко не прекрасный момент Виктор Чуев может стать жертвенной овцой, а я не хочу быть участником жертвоприношения.

Не знаю, понял ли меня отпрыск богатого родителя, но резидент Шварц понял меня наверняка. У нас с ним было много общих дел и много связанных с этим воспоминаний, далеко не всегда приятных. Мне, например, трудно забыть, как этот человек целился в меня из пистолета с явным намерением нажать на спусковой крючок. А на кону тогда стояло всего каких-нибудь жалких триста тысяч долларов. Здесь же речь шла о сотнях миллионов. И, пускаясь в это рискованное дело, я хотел быть уверенным в том, что меня не подставят, как последнего лоха.

— Я работал со Строгановым за деньги, Игорь. Никаких обязательств у меня перед ним нет. Так что если интересы моего клиента разойдутся с интересами Строганова, то тем хуже для графа.

Конечно, в такой ситуации самым умным было бы отказаться от участия в столь сомнительном и опасном предприятии, но я еще слишком молод, чтобы проводить время в пенсионном бездействии. А любое дело сопряжено с неудобствами, а то и с опасностями. Даже такое вроде бы невинное занятие, как фотографирование наших измученных реформами сограждан, таит в себе массу сюрпризов, и далеко не всегда приятных. Можете поверить профессионалу. За свою карьеру я навидался стольких чудиков, что их вполне хватило бы для заселения большой психиатрической лечебницы.

— Ладно, я согласен. Во всяком случае, сделаю все от меня зависящее, чтобы как можно дольше морочить голову нанимателю. Но и тебе, Чернов, следует подсуетиться. Надо выяснить, что за люди стоят за спиной «майора Петрова» и какими ресурсами они располагают.

Чуев моим решением был откровенно обрадован. Он все-таки здорово боялся, что, впрочем, неудивительно. Другое дело, хватит ли наших со Шварцем сил, чтобы противостоять серьезным оппонентам, нацелившимся, судя по всему, на немалый куш.

Я ждал их значительно раньше. Но что-то, видимо, у них не сложилось. Возможно, покойный Зеленчук не был до конца откровенен со своими подельниками. Не исключено, что он не посчитал мою персону настольно значительной, чтобы ставить обо мне в известность вышестоящих товарищей. Так или иначе, но у меня в запасе был целый год, чтобы приготовиться к вероятной встрече. К сожалению, мне так до конца и не удалось прояснить, что это за люди, какие цели перед собой ставят и какими ресурсами располагают. Была у меня надежда на Веневитинова, но Виталий Алексеевич пропал из поля моего зрения, так что рассчитывать в предстоящей схватке приходилось только на себя. А то, что схватка эта будет непростой, я понимал очень даже отчетливо. Принимать бой мне приходилось в невыгодных условиях, поскольку я еще не успел до конца разобраться с делом Банщика, но, как в таких случаях говорится, — Бог не выдаст, свинья не съест.

На хвост мне сели сразу же, как только я вернулся в родной город. Сделано все было по-топорному, возможно, с намерением поиграть на моих нервах. С нервами у меня пока что все в порядке. Со зрением тоже. И я без труда вычислил, что двое хорошо сложенных и профессионально безликих молодых людей проявляют к моей персоне нездоровый интерес. Ну а когда я увидел за столиком ресторана скромно потупившегося Язона, тут мне все сразу стало ясно. Слегка насторожило присутствие еще одного молодого человека, с которым я был шапочно знаком. Бывший десантник, ныне подвизавшийся на поприще фотографа, но не брезговавший и иными делами, если они несли с собой материальную выгоду и не слишком выходили за рамки закона. Красавцем я бы этого парня не назвал, но, по слухам, да и по личному впечатлению, был он далеко не глуп, ловок, расторопен и наверняка нравился девушкам. Впрочем, он, кажется, был примерным семьянином. Во всяком случае, я едва не попал на его свадьбу в качестве человека, предотвратившего по случаю его похороны. Но тем более странно, что новобрачный находился в столь предосудительной компании, вдали от любимой женщины, в месте, где прожигают жизнь нувориши, богатенькие папенькины сынки и уголовные элементы.

Ресторан «Старый замок» пользовался сомнительной репутацией даже на фоне прочих далеко не добропорядочных злачных заведений нашего города. Хотя мне он нравился. Прежде всего своей кухней, не в последнюю очередь интерьером, ну а на докучливых посетителей я старался не обращать внимание. Игорь Веселов, так звали бывшего десантника, сидел под большим рыцарским щитом, на котором был намалеван сделавший собачью стойку леопард. Кажется, на щите была еще и надпись, надо полагать, девиз, но, к сожалению, с моего места разобрать буквы не представлялось возможным. Время от времени Веселов косил в мою сторону глазами, но напоминать о знакомстве не спешил. А расположившийся рядом с Фотографом Чуев старательно делал вид, что занят исключительно милой простушкой, сидевшей от него по правую руку. Все-таки какое счастье, что Витька сменил профессию. Ну никудышный из него актер, что тут поделаешь. Наше телевидение приобрело очень приличного шоумена, а театр избавился от балласта, который мог утянуть на дно самый надежный в смысле зрительского успеха спектакль.

Нельзя сказать, что «Старый замок» был забит под завязку, но народу здесь собралось прилично, и, может быть, поэтому я не сразу обнаружил в дальнем углу, а точнее в нише, украшенной шлемом с забралом и плюмажем из перьев, уже знакомых мне безликих молодых людей. Я не удивился их присутствию здесь, а дружески помахал рукой, как старым знакомым. Мое приветствие, впрочем, осталось без ответа, если не считать недоуменного восклицания жгучего брюнета, принявшего невинный жест на свой счет и сильно по этому случаю огорчившегося. Во всяком случае, он что-то недовольно сказал своим собутыльникам и бросил на меня зверский взгляд. Я в ответ лишь развел руками, демонстрируя отсутствие всяческих претензий на продолжение знакомства как с брюнетом, так и с его сердитыми приятелями. Быть может, наша дружеская пантомима с кавказцем продолжилась бы и дальше, но тут мой взгляд упал на человека, сидевшего за соседним столиком. Это был шатен с заурядной внешностью, но очень острым взглядом. Он мне чем-то напомнил одного моего знакомого, ныне покойного, отличавшегося редким равнодушием к человеческой жизни и поплатившегося за это жизнью своей. Присутствие в зале шатена навело меня на мысль, что дело принимает скверный оборот. И от простой слежки мои оппоненты готовы перейти к действиям недружественным. Стрелять в ресторане они, скорее всего, не будут, но не исключено, что попытаются навязать мне свое знакомство на выходе. Не будь этих внезапно открывшихся обстоятельств, я бы не стал нарушать приятного времяпрепровождения Чуева, но в данном случае мне требовалась немедленная консультация с его соседом.

— Феликс? — фальшиво удивился Витька. — Какими судьбами?

— Не валяй дурака, — сказал я ему, подсаживаясь к столику. — Это ты сдал меня шатену с выразительно-невыразительной внешностью?

Игорь Веселов засмеялся, ему понравилось, как я охарактеризовал господина, сидевшего за дальним столиком и настороженно поглядывающего в нашу сторону.