Скиталец. Гений - Константин Калбазов

Что-то Борис недопонимает. Надо бы разобраться со всей этой арифметикой. Раньше-то ему на это было как-то плевать. Ну баталер и баталер. Капало по пятьдесят очков за сутки перехода, только и всего. Как выяснилось, вопрос требует более вдумчивого подхода.

Борис смотрел на палубу «Тюльпана» и не мог поверить в реальность происходящего. Пара подпалин в местах возгорания. Краска посечена осколками. Бурые пятна крови и копоть. И это после нескольких попаданий. Впрочем, чему тут удивляться, если даже военные моряки всех стран для начинки снарядов сплошь и рядом пользуют дымный порох. А у него с бризантностью так себе. Вот если бронебойный снаряд влетит вовнутрь, тогда бед еще наделает. А гранаты стальным кораблям практически не опасны. Если только личный состав пострадает.

Наука не стоит на месте. Уже существует множество взрывчатых веществ, которым порох и в пыль не попадает. Но они по большей части крайне нестабильны. Или чрезвычайно дороги в производстве. Тот же пироксилин. Известен достаточно давно, но его получение связано с целым рядом трудностей. А потому для военных – товар дорогой.

Вот в гражданских отраслях взрывчатка получила распространение. Одно дело, когда сотня рабочих с кувалдами, ломами и кайлами будет долбить скалу месяц. И другое – пара закладок зарядов взрывчатки, способных управиться с этим в мгновение ока. Там выгода очевидна. Правда, в основном все же пользуют динамит, который гораздо дешевле. Но и опасней. Военные от него отказались. Пироксилин же пользуют в основном в шахтах. Уж лучше немного переплатить, чем потом разбирать завалы из-за случайного взрыва.

Та шашка, что Борис использовал для гранаты, как раз была буровой. Предложи он свое изделие военным – и на него посмотрят как на дурака. Ну кто в здравом уме станет использовать для этого столь дорогую взрывчатку? Но ему это и не важно. Свое он уже получил.

Глянул на себя. Ну и видок. Спасательный жилет и штаны в крови. В каком состоянии рубаха, и думать не хотелось. Хм. А вот и прореха от осколка. Похоже, большой был. Бог весть, зачем сунул в дыру палец. И тут же почувствовал укол в животе.

Снял жилет, задрал рубаху и извлек иззубренный кусок ковкого чугуна. Ничего так, почти с ладонь. И как он сразу не помер, схлопотав его в брюхо… На животе никаких отметин, словно и не было ничего. Ч-черт. Это, получается, полное исцеление с извлечением из тела инородных предметов. Круто!

Вот поди и пойми, игра это или такой мир со своими законами, не желающими укладываться в рамки прежней науки. В реальности все это или он просто находится в коме?.. Стоп! Решил же относиться к происходящему без дураков. А там уж, если окажется бредом, ладно. А нет – тогда и он целее будет. С другой стороны, отчего ему так-то бредить, если он ни разу не игрок?

– Измайлов, к капитану! – подбежав к нему, выпалил Артем.

– Чего орешь, не глухой, – окинув взглядом юнгу, вздохнул Борис.

– Так ведь срочно требуют! – растерялся юнга.

– Да иду я. Иду. Чего в ухо орать-то?

Похоже, его сейчас будут колоть, что говорится, до задницы. Нужно бы что-то придумать по поводу свободного опыта. Сомнительно, что Волков помнит цифры. Но уж на четыре с лишним тысячи свободного опыта точно обратил бы внимание. А никакой иной возможности для поднятия умения «Наводчик» не было. Занятия по боевой подготовке проходят под непосредственным наблюдением офицеров. Измайлов же был заряжающим.

– Ваше благородие, баталер Измайлов по вашему приказу прибыл! – поднявшись в ходовой мостик и вытянувшись в струнку, доложил Борис.

Судно, конечно, гражданское, да только дисциплина тут не больно-то и отличается от военного. Причем в немалой степени это отголоски царящего здесь сословного общества. Вот и тянется во фрунт. Кроткий взгляд на уже стоящего здесь боцмана.

Бог весть, какие у него счеты с Рыченковым, но с того света он Измайлова уже вынул. Очень хотелось надеяться, что и сейчас поможет. А то у Бориса уже кое-какие планы появились. И даже пути их воплощения наметились. Не хотелось бы, чтобы они пошли прахом.

– Вот как. И откуда у тебя, братец, столько свободного опыта взялось, что ты так «Наводчика» взвинтил?

– Ваше благородие, это я ему поспособствовал в прошлом порту. Малец хочет науку морскую изучать, а Разумности не хватает. Вот и присоветовал я ему обменять избыточный опыт на свободный.

– Так. Все. Ничего не желаю об этом слышать, – выставив перед собой руки в протестующем жесте, категоричным тоном произнес капитан.

– Слушаюсь, ваше благородие.

– Получается, ты знал, что у Измайлова есть избыточный опыт, и, рассчитывая подтянуть у него умение, велел поднимать его, а не лейтенанта Чичканова.

– Не только, ваше благородие. Человек, который поручился за него, сказал, что парень отлично стреляет из берданки. А коли так, то я и подумал, что он и с орудием совладает, если нужное умение подтянуть.

– И ты оказался прав. Только если Чичканов не выживет… Елисей Макарович, вот не тем ты думал, когда принимал это решение. Отчего у меня не спросил?

– Так некогда было спрашивать-то. Борька того и гляди Богу душу отдал бы.

– Н-да. Измайлова по боевому расчету назначаю наводчиком. Можете идти.

– Слушаюсь, ваше благородие, – чуть ли не в один голос произнесли они и покинули ходовой мостик.

Похоже, Бориса только что отмазали. Правда, решительно не понятно, как. Спросить бы боцмана. И о распределении опыта. А то, можно сказать, он в одиночку отбился от пиратов, а ему за это капнуло чуть да маленько. Только придется обождать, пока не наведут порядок после боя.

Пассажиров наружу не выпускают. Чтобы не травмировать их психику. Матросы уже приступили к приборке и ремонту. Ну и Борису пора в баталерку, потому как весь инструмент и большинство материалов хранится именно у него.

– Елисей Макарович, а что такое с опытом творится? Отчего мне так мало пришло? – поинтересовался Борис.

Команду всем необходимым он снабдил. Так отчего бы и не выпить по чашке чаю. Вот они и присели в баталерке. К слову, боцман частенько сюда заглядывает почаевничать.

– Хм. Тарасыч сказывал, что ты не первый день на море, – отпив глоток горячего терпкого напитка и ставя чашку на стол, произнес Ковалевский. – Да и в документах так же значится. Опять же в деле он тебя видел.

– Все верно. Только когда на других пароходах хаживал, нас пираты не задевали. А с Дорофеем Тарасовичем я в команду не входил. Вот и не спрашивал никогда.

– Ага. Тогда понятно. Вообще-то редкость несусветная. Капитаны вот так, втемную, в команду никого не берут. Мало ли кого занесет. Ну да Тарасыч он такой. Рисковый. А что до опыта, так ведь просто все. Между командой «Тюльпана» расписано восемьдесят долей. Каждому положена своя доля. Тебе как заряжающему – только одна. Когда ты встал к орудию за наводчика, в Сути изменений никаких не случилось. Вот после боя и получил всего одну долю.