Турецкий дебют - Андрей Лучиновский

— Ну… ребята мне рассказывали, что есть такой крутой дядька в Питере, всю местную шушеру в кулаке держит.

— То есть правильный мужик, раз не даёт бандитам разгуляться?

— Наверное да. Я не особо криминалом интересуюсь. Столица вообще в этом плане очень спокойный город, вот была я разок в Мытищах…

Дальше я не слушал. Ну слава Многоликому, она хоть не знает, как именно мифический Берендей свои вопросы решает. Может и успеет Мстислав Игоревич не потерять дочь если сейчас откроется. О чём я ему честно и сказал, позвонив сразу же, как только Лика ушла в ванную комнату.

— Спасибо, Кирилл. Ты прав, надо торопиться, а то ведь услышит от кого лишнее и мне уже не отмыться будет… Спасибо.

— От вас же первого и услышит. Вы-то с чего так сорвались, да ещё и при ней? Я же видел ваше лицо, там человеческого практически ничего не было, звериная маска.

— Кирилл, я ведь только двум людям это письмо показывал. Переводчику, который сказал мне, что это старинный фарси [22] высокого письма, — типа там обороты, которые сейчас не используются, — и этому уроду, для проверки подписи Хасана. И уже через сутки толмача находят в подвешенном состоянии с выпущенными кишками. А ведь тот был домоседом-затворником и общался я с ним с глазу на глаз. Полиция всё списала на грабителей, мои люди даже искать начали этих беспредельщиков. И тут я от тебя узнаю, что письмо оказалось с ошибками, то есть поддельным. Как думаешь, буду я с ним церемониться?

— Можно озвучить одну просьбу, Мстислав Игоревич?

— Для тебя всё что угодно.

— Не трогайте его до нашего приезда, мы с Линки скоро выезжаем.

— Договорились, Кирилл.

Но пока я переодевался в более удобную для допросов одежду, из душа выплыла Лика.

— Ты куда это собрался на день глядя?

— По грязным бабам, ты для меня слишком чиста и невинна, — отшутился я, пытаясь продеть голову в красную футболку.

— Х-м-м… тогда я хочу немедленно снова испачкаться, — скинув полотенце на пол, потребовала "принцесса криминального мира", и прижалась ко мне ещё влажным, слегка вздрагивающим телом.

В общем, выехали мы с Рысью только через полчаса. Именно на эти полчаса мы и опоздали.

* * *

[22] Фарси — персидский язык. В книге — название условное, аналог (другое мироустройство)

Глава 25

Тревожный сигнал от гвардейцев, охранявших Берендея, пришёл, как только мы проехали ровно половину пути. Синельников всех обеспечил рациями-мыльницами [23], даже во флайере Кузьмы теперь была стационарная рация "Волков".

— Центр, я Дюжина, приём. Связь с командованием отвалилась. Имею приказ в чрезвычайных ситуациях работать через вас. Как поняли, приём?

— Я Центр, вас понял, Дюжина. Обстановка?

— Полчаса назад началось движение вокруг объекта, противник в количестве двадцати человек, принадлежность не установлена. Выжгли дверь со двора огнём. С улицы всё чист…

Связь ненадолго пропала. Мать вашу! Полчаса назад!

— Гражданская охра…объекта легла сраз…и вся, у напавших сильн…огнемётчи…ержим подходы к…несём потери.

— Объект прикрывать до упора, мы уже на подходе!

— Вас понял…ентр, прощайте…озаботьтесь о родн…

— Я те покажу, прощайте, засранец! Держаться во что бы то ни стало!

Хлопок!

Прыжок на две минуты назад

Хлопок!

Прыжок на пять минут назад

Хлопок!

Прыжок на одиннадцать минут назад

Хлопок!

Прыжок на пятнадцать минут назад

Отсчёт откатов пошёл.

— Рысь, бегом в гараж! Берендея убивают, надо торопиться! — ору я вдоль коридора и скатываюсь вниз по лестнице.

Мыльница из дома не добьёт, нужна рация во флайере Кузи. Флайер на месте, Кузьмы нет. Естественно! Выхватываю смартфон и набираю Берендея. Гудки идут, но трубку никто не берёт. Да чтоб вас всех! Набираю Кузьму и слышу на другом конце ленивое:

— Але…

— Бегом в гараж, Кузьма Фёдорыч! Берендея убивают! — повторяю я уже привычную фразу, — Или дай код на разблокировку машины, рация нужна позарез.

Сказывается спецназовская выучка ветерана, тут же слышу громкий и чёткий ответ:

— Хрен тебе, а не код, через минуту буду.

Снова насилую смартфон.

— Вика, есть связь с гвардейцами в городе?

— Есть. Тебе базу или кого лично?

— Срочно сообщи охране Мстислава Игоревича, что с минуты на минуту будет нападение на дом. Всем уходить через нижние ярусы, в бой не вступать.

— Ясно. Это всё?

— Всё!

— Отбой.

Уфф! Уже хоть что-то…

— Что случилось? — Рысь стоял на нижних ступеньках лестницы, сжимая в руке пиджак.

— Я прыгнул на все кольца! Сейчас начнётся нападение на дом Берендея, двадцать человек, кто — пока неизвестно. Волки приняли бой, но их там передавили, как котят. Видимо, там профи, да ещё и с огненной поддержкой.

— А что с Берендеем?

— Не знаю, трубку не берёт. Где Кузьма, чтоб его?!

— Тут я, чего орать, — раздался голос из-за спины Рыси, и тут же мелодично звякнул сигнал разблокировки флайера.

— Ты от кого, старый пень, в моём доме машину запираешь?! — ору я, выдергивая дверцу вверх и падая в салон.

Жму на кнопку второго объекта и тут же получаю сигнал ответа. Снова ору:

— Я Центр, приём! На вас идёт нападение, всем уходить вниз, в бой вступать только по необходимости!

— Я Дюжина, у нас всё спокойно.

— Бегом выполнять приказ, Дюжина, а то я тебя лично на ноль помножу, дебил! Объект охранять, как себя родимого, уходить в сторону Лиговки, оттуда на базу. Если объект будет артачиться — вырубить, если будет медлить — вырубить, если будет…

— Вырубить, — перебил меня голос, — Вас понял, Центр. Отбой.

— Чё вылупились?! — ору я уже на застывших Рысь и Кузьму, — В машину и туда!

— А ты куда? — Кузьма провожает меня удивлённым взглядом.

— У меня теперь свой транспорт есть, — я бегу к стоящему отдельно мотоциклу.

Как же медленно подымаются ворота гаража! Наконец вылетаем на улицу и я тут же врезаюсь в стену напротив. Хреновый из меня байкер, но грустить по этому поводу некогда. Рывком открываю дверцу притормозившего флайера и вваливаюсь в салон, рухнув при этом лицом в пол. Пока уселся, Кузьма успел вырулить на Большой проспект и повернуть в сторону дома Берендея.

— Кузя, мать твою, жми на полную!

— Да куда уж полнее, как бы не обосраться! — огрызнулся Кузьма, крутя штурвалом во всех возможных и невозможных направлениях, чтобы не дать флайеру уйти с курса.

Он не стал лавировать по дороге, а резко задрав нос вверх, подпрыгнул и теперь старался удержать высоту. Флайер срывался вниз, антиграв, найдя подходящую поверхность, снова отталкивался и мы, как кузнечики, прыгали по крышам машин, едущих в плотном потоке.