Серебряные колокольчики - Андрей Красников

Разговор с Новаком внес в душу сумятицу. До этого момента я, конечно, помнил о том, чему и для чего меня учили, но это оставалось каким-то отстраненным, иллюзорным знанием. Всегда существовали другие, такие же, как я, которые должны были сделать то же самое. И это заметно облегчало жизнь. Не зря ведь говорят, что, если хочешь, чтобы работа никогда не была сделана – поручи ее нескольким исполнителям.

Сейчас все стало сложнее. Новак слишком четко обрисовал роли, которые играет каждый из оставшейся четверки. Я – главное звено и исполнитель. Он – поддержка и обеспечение операции. Карл – одноразовая поддержка на крайний случай. Ахмед – вообще, ни рыба, ни мясо.

И, получается, из всего громадного и сверхсекретного проекта, по большому счету, остался только я. От меня зависит, что делать и делать ли вообще что-либо.

Некоторое время я обкатывал эту мысль. Доктор Золь когда-то, наравне с другими преподавателями, очень много времени уделял идеологической составляющей всей миссии. Разумеется, для детей, которыми мы тогда были, первостепенно было отомстить за родных, погибших под огненным покрывалом. И упор делался именно на это. Но, чем старше мы становились, тем чаще говорилось о помощи нашим согражданам.

Учителя в своих прогнозах оказались правы на все сто процентов. За последние годы прошла массовая ротация – исконные подданные Империи переселились на первую и вторую планету системы, выдворив местных обитателей в холод третьей.

Меняться ничего не собиралось – Император верил только тем, кто, как и он, вышли с «трешки». И моим согражданам действительно нужна была помощь. Вот только я мало верил в то, что у меня получится сделать что-то, что перевернет ситуацию к лучшему.

В конце концов, я просто плюнул и взялся за учебу со всем старанием, вбитым мной еще в проекте.

А потом в один прекрасный день появилась Адель. Просто прислала сообщение – «я в столице, надо встретиться» – и все. Пришлось звонить и уточнять время и место. Адель выглядела как-то скованно и вела себя довольно нервно, так что на встречу я отправился, полный самых нехороших предчувствий. В конце концов, прошло почти пять лет, многое могло измениться… Да что там далеко ходить – я сам яркий пример того, что может произойти с человеком за это время.

Мы встретились в небольшом ресторанчике неподалеку от очередного парка с белками. Заказали себе неизменный кофе и долго молчали, рассматривая друг друга. Адель поменялась не очень сильно – совсем чуть-чуть пополнела, лицо стало более серьезным, а глаза – усталыми. Но, в целом, она оставалась все той же красавицей, что и раньше.

– Отлично выглядишь, – нарушил я затянувшееся молчание и отхлебнул кофе.

– Спасибо, – слабо улыбнулась она в ответ. – Ты тоже. Как-то посерьезнел, что ли. Даже седина появилась.

– Правда? Не замечал, – удивился я. Действительно, не обращал как-то на это внимания.

– Есть немножко, вот тут, – она протянула руку и легонько провела пальцами по моему виску. В груди разлилось теплое приятное чувство.

– Рассказывай, как ты все это время провел, – она взяла в руки кружку кофе и уставилась на меня поверх нее.

Пришлось рассказывать. Я не старался что-то утаить от нее, но, чувствую, про сержанта Райли мог бы сообщить и в другой раз – на этом месте меня прервали, заявив, что не хотят про это слышать. Пришлось перескакивать на события во дворце и мой перевод обратно в родную систему.

Когда я закончил, мы некоторое время молчали. Затем Адель тряхнула головой, словно решив броситься в омут с головой.

– У меня тоже есть, что рассказать…

В общем-то, я не был особо удивлен ее откровениям. История до боли напоминала мою – одиночество, отсутствие каких-либо внятных перспектив на встречу со мной, роман, завязавшийся на этом фоне и чуть было не закончившийся свадьбой. Это было обидно, хоть умом я и понимал, что ситуация достаточно адекватная, а сам я вел себя точно так же.

Мы заказали еще кофе и опять играли в молчанку, искоса поглядывая друг на друга.

– Я бы хотел снова все вернуть, – произнес я наконец. – Ты лучшее, что было в моей жизни и у нас есть шанс начать все заново.

Наверное, я сказал что-то не то. Адель потупилась и некоторое время рассматривала стол. Затем ответила:

– Крис, давай немного подождем… Я даже не знаю. Столько лет прошло. Столько событий.

– Хорошо, как скажешь…

– Нет, ты не думай, – зачастила она, подняв на меня печальные глаза. – Я просто не готова сейчас… Но мой корабль ближайшее время будет на орбите, мы сможем видеться.

От сердца немного отлегло. Свидание, конечно, получилось скомканным и не очень-то романтичным, но оно не перечеркнуло наши отношения, а дало надежду на их возобновление. Домой я шел один, но на душе пели птицы.

Моя учеба, тем временем, продолжалась. В памяти потихоньку всплывали знания по космической навигации, математике, физике. Наверное, поступи я сюда лет десять назад, у меня было бы реальное преимущество. Но, увы, тогда такой шаг был бы слишком подозрительным, а сейчас я в полной мере столкнулся с проблемой возраста – мои мозги банально ленились и не хотели усваивать новую информацию.

В итоге я еле-еле держался на уровне, позволяющем не вылететь из академии. Сокурсники, младше меня на десять-пятнадцать лет, с уважением посматривали на мои наградные планки, но относились как-то снисходительно, что ли… Посматривали, как на старика, пошедшего в начальную школу.

Сказать, что меня это злило – это ничего не сказать. Я чувствовал себя гораздо умнее, образованнее и способнее всей этой мелочи… Вот только доказать это можно было только успехами в учебе, а их у меня не было.

Но я старался. К концу первого года обучения я полностью вернулся в ритм, привычный по проекту. Учился, как проклятый, не оставляя ни минуты свободного времени – и результаты медленно пошли в гору. Наверное, я бы свихнулся на этой почве, но разгружать мозги помогали редкие встречи с Адель. Мы все же потихоньку возвращались к нашим прежним отношениям. Со скрипом, но возвращались.

Выпускные экзамены после первого года обучения я сдал, конечно, не лучше всех, но и в число аутсайдеров тоже не попал. И внезапно оказался вызван на прием к самому ректору. Которым, кстати, за прошедшее время успел стать мой бывший декан, контр-адмирал Симмонс. Не один я потихоньку карабкаюсь вверх по служебной лестнице, получается.

Бывший декан за прошедшие шесть лет погрузнел и приобрел некую внешнюю добродушность. А также новое звание – ректором академии по умолчанию являлся вице-адмирал, вот он и получил новые нашивки.

– Садись, майор. Или к тебе по старинке обращаться, как к курсанту? – усмехнулся он, когда я появился у него в кабинете.

– Как пожелаете, господин вице-адмирал!

– Брось официальщину, майор. Я развожу ее с сопливыми курсантами, из которых непонятно что выйдет. А про тебя уже можно с уверенностью сказать, что толк есть.