Тайна ректора Вечерней академии - Сильвия Лайм

Признаться, у нее еще оставалась легкая призрачная надежда, что ее спасет Рейнар. Но это скорее вспыхивали и гасли ее влюбленные фантазии. О том, как он ворвется в тюрьму на своих огромных черно-золотых крыльях, подхватит ее на руки и унесет далеко-далеко в закат, где им обоим не нужно будет прятаться. Где они могли бы быть действительно счастливыми.

Потому что здесь их до самой смерти будет преследовать лишь страх и безысходность.

Но Рейнар не пришел ни вчера, ни сегодня, ни через пару часов, когда Ивар снова вернулся, чтобы услышать ее отказ.

— Ну и подыхай, как собака, — раздраженно сплюнул он и вновь покинул комнату.

Все эти сутки Арлин ничего не ела, и вот это действительно приносило ей некоторые страдания. Как и тоска по Рейнару, застывшая в сердце ледяной иглой.

Арлин лишь надеялась, что не слишком обидела дракайна своим побегом и отказом. Ей хотелось, чтобы у него сохранились добрые воспоминания о ней после того, как ее казнят.

Хмурый Ивар вернулся через час в сопровождении двух гвардейцев. Арлин отвязали от стула, подняли на ноги, и фея вдруг поняла, что едва стоит. Все тело затекло, кисти занемели от веревок и не двигались. К счастью, путы связывали ее не слишком сильно, иначе, наверное, сейчас она бы уже лишилась рук от того, что кровь к ним давно перестала бы поступать.

— Вставай, — жестко сказал Ивар. — Как я и говорил, суд заочно подтвердил твою вину. Ты будешь казнена через повешение через пятнадцать минут.

Арлин могла бы в ужасе ахнуть и упасть в обморок от этой новости. Но по правде говоря, она всегда знала, что рано или поздно это произойдет. Так или иначе ее должны были поймать. Когда-нибудь…

Просто Арлин все же очень надеялась, что это случится еще нескоро.

Она тихо всхлипнула и закрыла глаза.

— А я предупреждал тебя, строптивая дура, — прошептал ей на ухо Ивар, заметив ее слабость.

Но, как ни странно, в его голосе было гораздо меньше злобы, чем ожидалось.

— Вот только сегодня я уже ничего не могу сделать для тебя. Поздно. Надо было соглашаться на мое предложение раньше.

Арлин невидящим взглядом посмотрела в его злые черные глаза и отвернулась, так ничего и не ответив. Хотя, казалось, что он ждал. Но так и не дождавшись, отвернулся и сплюнул на пол.

— То же мне — министр культуры и этики, — тихо усмехнулась Арлин, заметив этот неблагородный жест.

— Что ты сказала?! — ахнул Ивар, услышавший ее шепот и пораженный им до глубины души.

Кажется, он хотел даже ее ударить, но в этот момент дверь их комнаты снова резко распахнулась, громко хлопнув о стену, и внутрь вошли трое человек в форме офицеров гвардии короля.

— Что вы здесь делаете, господа? — строго спросил Ивар, сдвинув брови.

Но они ничего не ответили, лишь расступились в стороны.

И следом за ними четким чеканным шагом с неотвратимостью бури в помещение вошел Рейнар Рес.

— Указом его величества короля Вердана Луноликого я являюсь адвокатом и защитником Арлин Вейер, как преподавательницы моей академии и моей непосредственной подчиненной, — проговорил Рейнар, не бросив в сторону феи ни единого взгляда.

Сердце девушки сжалось, когда она смотрела на его хмурое, мрачное лицо, густые брови, сведенные на переносице и глаза, приобретшие цвет темной карамели.

— Приговор уже вынесен, — раздраженно бросил Ивар. — При всем моем уважении, сьер Рес, вы опоздали.

И голос его звучал так, словно ни о каком уважении и речи идти не может.

— Это вам кажется, — ничуть не смутившись, ответил ректор, подав знак офицерам. Те тут же подхватили девушку, которая от слабости едва стояла.

Гвардейцы Ивара были вынуждены отступить назад. Их было меньше, да и перечить старшим по званию они не имели права.

Казалось, Рейнар все продумал.

Коротко кивнув головой на выход, он продолжил говорить:

— Приговор смертной казни был обжалован, и прямо сейчас его величество явился на Рыбную площадь, чтобы лично присутствовать при повторном рассмотрении дела.

Ивар, казалось, разозлился, но сдержал себя. Только сжатые кулаки его выдавали, да заигравшие на щеках желваки.

— Ничего не изменится, сьер Рес.

— Посмотрим, — ответил Рейнар, не глядя больше на министра.

И Арлин поняла, что он и сам не уверен в том, что дело можно поправить.

Однако, несмотря ни на что, фея все равно была рада. Сердце билось в груди, как ненормальное. Пело и пульсировало, разгоняя кровь по застывшим венам.

Он пришел! Пришел за ней, чтобы спасти…

Через десять минут она оказалась на той самой Рыбной площади, что располагалась в непосредственной близости от королевской тюрьмы. Чтобы, так сказать, при выходе из камеры сразу приступать к делу — к казни.

Арлин громко сглотнула, потому что увидела прямо напротив здания, откуда ее вывели, свежесколоченный эшафот с виселицей. Ивар не солгал — для нее все уже было подготовлено. И толпа людей стояла вокруг, лениво пожевывая булочки и переговариваясь.

Жители Беларии были обделены развлечениями. Его величество Вердан Луноликий редко устраивал общественные гуляния. Все праздники проходили только для знати в королевском дворце. А черни оставались лишь зрелища публичных казней, да еще шанс поглазеть на трупы монстров Разрыва, пока тех везут в тележках в государственную лабораторию.

Обычно Арлин обходила подобные сборища стороной. Но сегодня ей выдалась уникальная возможность понаблюдать с самого лучшего места за тем, как оживляется простой люд при виде чужих страданий. Единственный и последний в ее жизни шанс.

Офицеры молчаливо довели ее до эшафота, заставили подняться по ступенькам туда, где стоял мощный широкоплечий палач, и встали рядом, окружив ее кольцом.

Толпа зашумела, все рассматривали фею так, словно перед ними была диковинная зверюшка. Из галдящей массы людей доносились крики, улюлюканье и смех.

А Арлин… чувствовала себя уже погибшей. И только лицо Рейнара, которое никак не стиралось из ее мысленного взора, позволяло ей не упасть в обморок.

Она надеялась, что он сможет что-то сделать. Но внутреннее ощущение безысходности уже слишком сильно пустило корни в ее сердце.

Кроме того в толпе, что глазела на нее, как на пугало, не достойное уважения, ей чудились взгляды ее студентов. И от этого становилось еще хуже.

Даже если она случайно останется жива, разве сможет она продолжать нормальное существование? Казалось, ее жизнь только-только наладилась. Она получила розу, которая должна была оградить ее от паладинов, у нее была нормальная зарплата, и умереть от голода больше не грозило. Кроме того, у нее был призрачный шанс изменить будущее всех существ Разрыва, повлияв на умы дворянства.