Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ - Петр Хомяков

– Хорошо, сдаюсь, – засмеялся Юрий Петрович. – Но вы тогда должны сказать, откуда пришли эти мафиози и террористы, объявившие себя богами?

– Как откуда? – вскинулся Вадим. – От нас. Они русские. Они завоевали все Средиземноморье. А потом пали жертвой семитских интриг.

– Вадим, я уже говорил, не надо на занятиях цитировать ваши нацистские книжонки, – возмутился Юрий Петрович. – У нас семинар в МГУ, а не нацистское сборище. Кстати, Петр, вы что, согласны с Вадимом?

Он с опасением ожидал проявления уверенной тупости, которая так неуместна была бы в этом интеллектуале.

– И да, и нет, Юрий Петрович.

Уже легче, – подумал тот.

– Многочисленные свидетельства славянского происхождения текстов на догомеровских археологических памятниках для современного криптографа несомненны…

– Значит, наши их завоевали! – прервал Петра Вадим.

– Если сейчас на Тверской половина вывесок на английском, это еще не означает, что нас завоевали англичане. И потом, чем завоевали выходцы с Русской равнины Элладу?! Ведь греки того времени лидеры в металлургии, а, следовательно, и в военном производстве.

А все умения наших олимпийцев имеют уникальное значение только, говоря современным языком, в спецоперациях, а не в массовых завоеваниях.

Юрий Петрович прервал дискуссию.

– Хорошо, Петр, хорошо, это не завоевание как таковое. Но что же это? Что могут нам рассказать эти славянские тексты догомеровской Греции?

– Они многое могут сказать, если проанализировать суть, настроения этих текстов. Это отнюдь не слова, написанные уверенными в себе завоевателями. Господами, наслаждающимися плодами победы в покоренной стране.

– Примеры, Петр, примеры.

– Извольте. Самый известный пример. Знаменитый фестский диск. Что мы читаем на этом диске, написанном, судя по всему в сообществе основателей крито-микенской культуры? «Горести прошлые не сочтешь, однако нынешние горести горше. На новом месте вы почувствуете их. Что нам послал господь? Место в мире божьем. Распри прошлые не считайте.» Дальше я не помню, но суть такова. Новое место жительства надо всеми силами защищать и беречь. Хотя это место почему-то не вызывает восторга у пришельцев.

Они тоскуют о покинутой родине: «Рысиюния чарует очи. Никуда от нее не денешься, не излечишься». И это успешные завоеватели, занявшие некие благодатные места по собственной инициативе?!

– А что, по твоему, это рабы?! – агрессивно спросил Вадим.

– Нет, не рабы, ибо они говорят «Что для вас почести, в кудрях шлемы…». Рабам почести не оказывают и шлемов они не носят.

– Не понимаю, так кто же они? – сказал Юрий Петрович.

– Кто они?

– Авторы фестского диска.

– Они обманутый, соблазненный второй эшелон, который поддержал невоенную, мафиозно-культурно-религиозную экспансию и не силовой, а я бы сказал «спецслужбистский», захват власти в Элладе группой русских волхвов, ставших олимпийскими богами.

Олимпийские боги знали, на что идут, и были вполне довольны результатами своего проекта. Но им нужна была массовая поддержка. А вот эта вторая волна творцов новой культуры, сманенных из земель, лежащих на нынешней Русской равнине, была уже не столь довольна.

Они творят новую культуру, соединяя возможности лидера тогдашней бронзовой экономики, Эллады, и свои экстрасенсорные технологии колдунов с севера. Они значительно смягчают нравы, царившие в мире тогдашних первых государств.

И раскованная, раскрепощенная энергия античного среднего класса приносит свои плоды в виде всплеска творчества во всех областях жизни. И во всех областях культуры.

Заметим, кстати, что без этого раскрепощения не было бы культурного всплеска. Само по себе экономическое чудо бронзового века в Элладе не принесло бы новой культуры и идеологии. Новой социальной, политической и цивилизационной модели. Что мы видим на примере Великой Армении, которая была в силу своей обеспеченности медными рудами вторым экономическим центром бронзового века после Эллады.

Но где не произошло никакой религиозно-культурной революции, хоть в чем-то аналогичной греческой.

И это понятно. Армения осталась органичной частью мира азиатских империй.

А Греция, нет.

Но тут действительно нужен был толчок, или рывок извне. Некое усилие, вырывавшее Элладу из древнего семитского…, извините, египетско-палестинско-вавилонского мрачного имперского мира. Ибо сам себя за волосы не поднимешь.

И это усилие было сделано олимпийскими богами, пришельцами с севера. Которые упивались на Олимпе плодами своей победы.

Но вот более массовая вторая волна пришельцев уже испытывает двойственные чувства. Да, они часть новой элиты. Но они все же тоскуют по родине, по чистоте нравов, по отсутствию злобы, господствующей в неравноправном обществе. Знаете, как у Шандора Петефи сказано про одного графа, ушедшего в национальную революцию: «Меж рабами себя он чувствовал рабом». Это вполне естественное чувство для каждого думающего и достойного человека в аналогичной ситуации.

А северные творцы античной культуры были, несомненно, людьми умными и достойными. И в рабовладельческой экономической модели, пусть и не такой гнусной, как в Египте или Вавилоне, они чувствовали себя не в своей тарелке, даже в рядах элиты.

– Вы извините, Петр, но вы говорите отнюдь не как второкурсник. Я бы такое эссе не побоялся отдать в солидный философский журнал. Знаете, меня вдруг посетило ощущение, что вы говорите о том, что видели сами. Да что видели! В чем сами участвовали! Ваше умение убеждать, не побоюсь признаться, восхищает!

– Спасибо, Юрий Петрович.

Петр посмотрел на преподавателя глубоким взглядом человека, который действительно знает, о чем говорит. И который просто не хочет продолжать рассказ, боясь смутить неподготовленного слушателя.

Ибо он в верности своей генетической памяти не сомневался.

Весна не может быть вечной. К счастью, осень тоже. Но к черту осень!

Нам важна весна, время расцветающей жизни. Время, когда все кажется праздником. Но не может же бутон распускаться вечно? Вот он распустился. И если бы он мог думать, то пожелал бы оставаться бессмертным цветком.

А весеннее тепло? Нас радует окончание промозглой зимней стужи. Но не может же потепление идти вечно. Так можно дойти и до температуры, когда все просто сгорит.

Значит, и потепление должно когда-то остановиться, чтобы не стать испепеляющим.

Поэтому вечная весна невозможна. Возможно лишь вечное лето. А оно при всей нашей любви к нему может быть и пыльным, и грязным и даже скучным.