Весна новой эры - Игорь Семенов

Италия? У них тоже только на самом юге хоть что-то осталось… На севере там, впрочем, вообще тотальные разрушения от землетрясений, буквально ничего живого не осталось. Так что и жить там стало практически невозможно, кто мог – эвакуировался в Ливию. Правда, сейчас итальянцы рванули обратно – в Африке-то свирепствует так называемая «турецкая лихорадка». Во многом аналогичная ситуация и с Испанией. Всякие Бельгии с Голландиями – про них не известно вообще ничего… Во всяком случае, Михаилу не удавалось вспомнить про них никаких новостей.

Кто там дальше? Скандинавия? Ну в тех странах, как сообщалось, все эвакуировались в самые южные области, жрут выловленную рыбу и порезанных оленей. Сельского хозяйства фактически нет – тем более, что в прошлом году снег сходил лишь на самом юге, и то недолго – даже редиску не вырастить. Впрочем, если в СССР тогда снега выпадало до четырех-шести метров, то там доходило и до пятнадцати! Гольфстрим-то хоть и ослабевает, но в первую зиму океан еще сохранял немало тепла. Главная проблема скандинавов сейчас – дефицит топлива и электроэнергии, разрушения от землетрясений и цунами, прошедших по стране еще в августе 1966 года. Кроме того, немалую часть оставшегося рыболовецкого флота «мобилизовало» НАТО и назад, разумеется, уже не отдало.

В целом лучше всего сейчас складывалась ситуация в Норвегии с их гидроэлектростанциями и угольными шахтами Шпицбергена… Хуже всего – в Финляндии, там уж государство прекратило свое существование, на остатках страны вовсю свирепствовал голод, а население пыталось спасаться кто как может. В Швеции что-то более-менее организованное сохранилось лишь на юге страны, куда собралась часть населения страны. Что происходит севернее – можно было лишь гадать… Хотя, судя по данным авиаразведки, про которые писали в газете, выжившие там еще есть. Впрочем, сдвиг полюса, снижение средней температуры и все продолжающееся ослабевание Гольфстрима по прогнозам ученых приведут к образованию в Скандинавии нового ледника. И насколько далеко он уйдет – пока этого не мог предсказать никто. Так что в следующие годы там будет еще хуже, даже несмотря на то, что в целом по планете климат начинает стабилизироваться.

Еще вроде как остается Турция, но там все плохо – страна откровенно проигрывает битву с «турецкой лихорадкой». Так что что в итоге выйдет из Турции – теперь неизвестно.

Ну и кто нынче остается из достаточно серьезной и организованной силы? По сути, не так уж и много кто… Та самая Австралия, куда сбежавшие американцы вывезли даже некоторое количество тактического ядерного оружия. «Афрофранция», у которой тоже есть ядерное оружие и восстановлена на новом месте часть промышленности. Три американских правительства, сохранившие какую-то часть промышленности и небольшие запасы тактического ядерного оружия. Та самая «Афроиспания»… Все остальные если и выжили, то они теперь уж не субъекты, о объекты политики.

Что ж – мир окончательно и непоправимо изменился… Теперь Михаил мог бы окончательно сказать, что все знания о событиях его мира обесценились, превратились в ничто. Все изменилось и не станет как было уже никогда!

- О чем задумался? – тихо толкнув его локтем в бок, спросила Вика.

- О геополитике, - усмехнулся Михаил, поняв, что лекция подошла к концу. – Что в мире творится…

- Что творится… - вздохнула девушка. – Знаешь, Миш… Я стараюсь не думать об этом, относиться к происходящему в других странах как к чему-то такому далекому и словно даже ненастоящему. Словно, знаешь, как к чему-нибудь из учебника истории…

- Как к далекому и ненастоящему? – удивился такой формулировке Михаил.

- Ну да, - кивнула в ответ Вика. – Не принимать происходящее там близко к сердцу. Иначе оно… слишком страшно… Представить себе, как гибнут миллионы людей…

«А ведь все мы, наверное, привыкли смотреть на происходящее как-то так!» - вдруг подумал парень. И нет, даже не сейчас… Еще тогда, в его будущем, в 90-е, а то еще и в 80-е. Равнодушно смотрели новости о различных войнах, катастрофах, привыкли относиться равнодушно к бедам людей, если только они не произошли с близкими людьми или не были личными свидетелями произошедшего… Вот и чем это считать? Равнодушием? Или защитной реакцией на то, когда такое творится кругом постоянно?

- Знаешь, я тебя понимаю, - грустно вздохнув, произнес Михаил.

- А вот мне порой страшно становится – кем же мы станем? – тихо произнесла Вика. – Это ж неправильно!

- Даже не знаю, - ответил Михаил. – Надеюсь, что мы все же сможем остаться собой… Советскими людьми.

После этого разговора у них у обоих настолько упало настроение, что уже не хотелось даже говорить ни о чем. Так в молчании они и отсидели до конца пар и принялись собираться домой. Погода на улице стояла хорошая, теп… Ну не холодная, в общем. Вон даже снега почти не осталось. Ну так вторая неделя мая пошла! Сугробы, правда, еще оставались, но они еще долго могут пролежать. И прямо около университета – «раскопки»! Коммунальщики меняют трубы каких-то коммуникаций. Для чего, правда, пришлось сначала убрать сплошные сугробы. Тут-то труба под дорогой проходит, поэтому на зиму движение на участке перекрывали и заваливали все двух-трехметровым слоем снега для лучшей теплоизоляции. И таких перекрытых для движения дорог по городу было предостаточно. Лишь так можно было добиться более-менее стабильной работы коммунальных сетей. Хотя кое-где еще в прошлом году клали новые участки труб прямо по поверхности, защищая их от промерзания стекловатой. На улице Степана Разина, например, так целый участок переложили – поскольку старый проходил под землей рядом с трамвайной линией. Впрочем, в прошлом году много чего было предпринято для обеспечения нормального водоснабжения… Даже оборудовали котельные для подогрева воды, чтобы та не замерзала пока идет по трубам! В итоге в этом году количество коммунальных аварий снизилось почти до привычного по прежним годам уровня… Ну, точнее, раза так в два побольше.