Прыжок - Симона Лапперт

Ману ухмыльнулась и поставила пакет с растением в траву около себя.

— Еще одно спасли.

— От чего? — спросил Финн.

Ману приподнялась.

— Пойдем со мной, я тебе кое-что покажу. — Она подняла кипрей, аккуратно обернула покрепче тряпку, которая слегка ослабилась, вокруг корней, взяла растение на руки, точно ребенка, и направилась в лес.

Финн включил фонарик на телефоне, чтобы видеть, куда ступает.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — волновался он. — Я слышал, здесь водятся дикие кабаны, у них сейчас как раз поросята народились.

Ману, не останавливаясь, повернулась к нему, продолжая шагать задом наперед.

— В худшем случае проведем ночь на дереве, — засмеялась она.

«Ну отлично, — подумал Финн, — теперь она знает, что я трус». Ману уверенно пробиралась сквозь чащу, придерживая ветки то левым, то правым локтем. Финн пытался повторять за ней, но ветки постоянно вонзались ему в бока или прилетали в лицо, через каждые несколько шагов он спотыкался о корни и даже случайно схватился рукой за крапиву. Он завидовал решимости Ману, но понимал, что, вероятно, никогда бы не встретил ее, будь у него хотя бы половина ее смелости. Тогда бы он уже давно отправился в большое велопутешествие, тогда бы уже давно катил свой велосипед по неаполитанскому или нью-йоркскому асфальту. «Но вот в конце мая, — думал Финн, — в конце мая я решусь, и, кто знает, может быть, Ману поедет со мной». Он вспомнил, как впервые увидел ее в один из последних теплых дней прошлой осени на островке безопасности у заправки. Она стояла, окруженная астрами, цинниями и анемонами — цветами, названия которых он узнал только после знакомства с ней. Уже темнело, ноги Финна забились после целого дня на велосипеде. Ману подпрыгивала среди цветов и размахивала руками.

— Эй ты, да-да, ты, поди сюда!

Он подъехал к ней, затормозил, она даже не дала ему спросить, что случилось.

— Можешь подержать, пожалуйста? — Она без объяснений всучила ему большой оранжевый фонарик. — Посвети-ка сюда, — сказала она, указывая на незасаженный клочок земли посреди островка.

Финн взял фонарик и направил свет на нужное место. Ману молча сажала оставшиеся астры в заранее вырытые ямки. За все время она ни разу не взглянула на него. Старательно посадив все растения, она уперла руки в бока, кивнула довольно и улыбнулась.

— Так, — сказала она, — с меня мороженое.

Он чуть было не врезался в Ману, когда она остановилась и правой рукой потянулась к ветке липы, встала на цыпочки, чтобы достать до соцветий.

— Ты просто обязан их попробовать, они на вкус сладкие как лето.

Финн взял цветок и покрутил между пальцев.

— Липы рано зацвели в этом году. Но их цветки помогают от любой боли, — сказала Ману и положила себе в рот сразу два цветка.

Финн недоверчиво попробовал. Цветок в самом деле на вкус был сладковатый и сочный, немного напоминал мед.

— Это там, впереди. — Ману указала в темноту. — Осталось всего несколько шагов.

Финн поднял телефон повыше и посветил во тьму между деревьями. Ману тоже включила маленький фонарик, висевший на связке ключей. Они вышли на большую поляну, в центре которой цвел внушительный сад; Финн узнал дикий мак, календулу, фуксию и пионы даже несмотря на то, что некоторые бутоны были закрыты. О названиях остальных растений он не имел ни малейшего понятия. По краю поляны росло пять фруктовых деревьев: яблоня и слива — в этом он был уверен, а еще, вероятно, груша и вишня, быть может даже абрикос, лимон или то, с горькими орехами, похожими на жареные апельсины.

— Мы на месте, — сказала Ману. — Мой приют для горшечных растений. — Она указала на фруктовое дерево: — Это померанцевое деревце было первым, я украла его со школьного двора. — Она подошла к навесу, сколоченному из деревянных планок, к его внутренней стене были прислонены садовые инструменты, тачка и лейка. Освободив корни кипрея от ткани, Ману взяла лопату. — А ты прихвати тачку.

Финн откинул тачку от стены и пошел вслед за Ману.

— Зачем ты пересадила сюда все эти растения? — спросил он.

Возле пионов Ману воткнула лопату в землю.

— Представь, что тебя заперли в изолированной камере без связи с внешним миром, без возможности общения. Как бы ты себя чувствовал? — Она активно заполняла тачку землей.

— Ужасно, — ответил Финн. — Наверное, в таких условиях я бы долго не протянул.

— Да уж, — произнесла Ману и посадила кипрей в выкопанную яму. — То же самое и с растениями, запертыми в горшках. Их изолируют. А растения — чуткие создания, они общаются друг с другом подземными переплетениями корней, образуют корневые сети, которыми вооружаются против непогоды. Они образуют сообщества, понимаешь?

Финн кивнул. Не отставая от Ману, он отвез тачку назад к навесу.

— Мне нравится твой украденный сад, — сказал он. — Робин Вуд[1], защитница обеспочвенных, спасительница померанцев!

Ману рассмеялась. Она приставила лопату к стене, повесила фонарь на крюк, ввинченный в кровлю, и уселась на мешок с опилками. Короткие волоски прилипли к ее вспотевшему лбу.

— Когда-нибудь у меня будет свой питомник со всеми видами редких растений. Если я буду упорно работать до конца года, то, наверное, смогу что-нибудь построить. Обжиться, купить шкаф и посуду, все в таком духе. Было бы неплохо.

Она достала два помидора из кармана толстовки, затем стянула ее через голову. Ману сидела перед Финном в одной майке, слегка запыхавшаяся, он видел, как над левой грудью колотится ее сердце.

— Тебе знакомо чувство, — продолжила она, — когда ты вдруг как будто вырастаешь из какого-то места? Когда твоя детская комната вдруг перестает казаться большой или ты сам себе в ней уже не кажешься маленьким? Я всегда, еще маленькой девочкой, хотела сбежать отсюда, просто сбежать, куда угодно. А теперь, теперь я впервые чувствую, что могу здесь прожить. — Она улыбнулась ему и продолжила: — И хорошо, что это не связано с тобой. Совсем никак.

Финн сглотнул. Что же тут хорошего?

— Пойми меня правильно, это правда хорошо, поверь. — Она протянула ему помидор. — Ты знал, что треть наших генов совпадает с генами помидоров? — Она зажала помидор между большим и указательным пальцами. — А это значит, что мы на одну треть пасленовые. — Она посмотрела на Финна, затем на помидор, затем снова на Финна. — Точно, — она ухмыльнулась, — определенное сходство прослеживается. — Ману вгрызлась в ягоду, и сок потек между ее грудей, испачкав майку. Но Ману это, кажется, не волновало.

Финн сел возле нее, покрутил помидор между пальцами, понюхал его, чтобы выиграть немного времени. Помидоры ему не нравились, во всяком