Скандинав - Валерий Александрович Гуров

том, как я на их глазах «воскрес» прости господи упырем. Получается убедительно:

— Ну ты скажешь, они тоже от куска арабского долю хотят, — хмыкает Мирослав.

— Да кто же им даст, — зло шипит Борислав.

— А что до нас, неудивительно, что не помнишь, ты, видать, братец пришлый, не ладожский.

— Угу, — быстро поддерживаю зарождающуюся легенду.

— Словене мы ильменские, коренные ладожане. — поясняет Борислав. — Сам то кто? Мирослав хоть и говорит, что видал тебя в Ладоге, а я тебя среди городских не припомню.

— Так говорю ж, пришлый. В Ладоге первый день был, — нагло вру. — Бежал, чтобы в рабство не попасть.

Борислав вымеряет меня взглядом.

— Кто тебя возьмет в рабы хворого, — ухмыляется он. — Мороки больше. А чего хотел то в Ладоге? Зачем пришел?

— Как че, бурлаком податься на пороги волховские, — пожимаю плечами, докручивая свою легенду.

— Вон оно, ну бурлаки это дело нужное, — соглашается Борислава.

— К Дешевъко хотел попасть что ли? — спрашивает Мирослав.

— Да, — соглашаюсь, хотя понятия не имею кто это такой. Кликуха такая или имя, из разряда «как у меня»?

— Почему к нам не пошел, чем мы тебе не по нраву пришлись?

— Э-э-э…

Выходит мои собеседники имеют отношение к бурлакам, неужто торговцы? У кого еще интерес на Волхове?

— Да с того, что Дешевъко платит сверху, от чего же еще, — Борислава зло пинает камушек лежавший на земле. — Ты бы тоже, Мирослав платил, коли так тебя зажали.

— Я вообще думаю, что это Дешевъко собак на Ладогу навел, потому что сам ушлый и с такими же ушлыми только может договориться, — заявляет Мирослав.

Слушаю внимательно, впитывая информацию как губка. Вон как интересно поворачивается. Выходит, я повстречал необычных ладожан, а из тех, кто занимается торгом с арабами, для того нанимает викингов в охрану «путей сообщения». Самая настоящая славянская элита. И выходит я стал свидетелем разборок в духе девяностых между Мирославом и Бориславом и неким Дешевъко, которые подобно Толе Уверенному являются авторитетными бизнесменами этого времени и держат в своих руках торговые пути с арабским миром.

Выходит, атака захватчиков, этого самого Рюрика Ютландского ничто иное, как внутренний междусобчик «бизнесменов» из девятого века. По крайней мере, все именно так со слов братьев. Ни о каком вокняжении Рюрика речи не идёт.

— Ладно, че гадать, — Борислав отмахивается. — Пустой разговор, с Дешевъко мы еще потолкуем по свойски.

— И куда вы теперь путь держите? — осведомляюсь у братьев, а то, что Дешевъко это пидор — я уже понял.

— Точно не местный, — усмехается Мирослав. — В Новгороде месяц другой отсидимся, эти собаки туда не сунутся, подождем пока наши наемнички подойдут и порешают со своими соплеменниками. Что еще делать? Зря что ли деньги им платим?

— Потом и в Ладогу воротимся, — подтверждает Борислав. — Не в первой.

— В Новгород? — переспрашиваю.

— Ну да, до туда они не пойдут.

Хмурюсь, по привычке потянувшись к консоли, чтобы вывести информацию о древнем городе. Разумеется, ничего не выходит, но о Новгороде я помню итак. Если верить последним научным исследованиям, Новгорода в 862 году еще не существовало — по археологическим изысканиям, датой основания города считается 918 год (плюс-минус 41 год). Именно в то время в Новгороде стоит крепость с деревянной защитной стеной. По словам же братьев, Новгород уже существовал… да, в летописи говорилось о том, что в 862 году Рюрик… Меня как током прошибает.

— Нельзя в Новгород!

— Это еще почему? — явно смущается Мирослав.

— Потому! Займут Новгород…

Не договариваю, Борислав грубо перебивает.

— Ты мне это прекращай! С чего бы они туда пойдут? Отродясь не ходили, а тут пойдут…

Теперь уже Борислава перебивает Мирослав, вернее заставляет брата замолчать, положив руку на его плечо и взглянув обезоруживающим взглядом — мол, братец, успокойся, у человека горе, ушибся головой, вот и несет всякую ерунду. Борислав замолкает, хотя и ворчит, а Мирослав поворачивается ко мне.

— Не переживай, не пойдут собаки дотуда, тамошно русы сидят, а они всю дурь выбьют из тех, кто в город сунется.

Понимаю, что спорить нет смысла. Да и спорить, когда мне нечем доказать свои слова дело неблагодарное. В глубине души, я сам не до конца уверен в том, что мои опасения имеют под собой твердые основания. Все «как-то» не так в этой реальности. Пусть шкала идентичности и показала совпадение на все 100 %.

— Очень надеюсь, что будет именно так, как вы говорите, — заключаю я.

— Еще вопросы? — спрашивает Мирослав.

Медленно качаю головой.

— Бывай…

— Подождите, — спохватываюсь. — Может дорогу в Новгород покажете? Не бросите же в поле подыхать?

Недовольно искажается лицо Борислава, да и Мирославу не нравятся эти слова. Я все же предпринимаю попытку вывернуть ситуацию в свою пользу.

— Мне идти особо некуда, но это не значит, что по пути я вас подъедать начну или распиздяйничать. Вы дорогу покажите, а я потом и бурлаком к вам наймусь. Дело?

Мирослав задумывается, он старший братом и решает подобного рода вопросы тоже он.

— Дело, — мужичок соглашается.

— Только ты это, ни на что особо не рассчитывай, понятно?

— Куда яснее, — тут уже соглашаюсь я.

— Слышь, а распизд… пфу ты и не выговорю даже? Это ты что имеешь ввиду? — щурится Борислав.

— Баклуши бить, — пожимаю плечами, а сам думаю — это то хоть будет понятно ладожанину? — Нахватался словечек, нет-нет, а подверну.

— У-у, ну понятно.

Хотя по роже вижу, что не понял Борислав ничего. Но разговор на этом заканчиваем. Братцы уходят, а я со своим положением прилипалы мирюсь наедине с собой. За разговором женушки братьев успели собрать топливо для костра. Остановились ночевать у небольшой рощи. Темнело и такое решение казалось разумным — следует набраться сил перед новым маршем, который начнется завтра с утра. Да и у меня уже ноги заплетаются — всяко в тему.

Несколько минут спустя развели костер. Потянуло готовящейся едой — у славян с собой провизия, которую они сумели захватить из Ладоги. У меня нет ничего, облизываюсь и слушаю как бурчит собственный желудок, едой с ним никто не поделился. Еще одно неприятное наблюдение — оказывается в виртуальном мире тоже хочется есть, да еще и как.

Чтобы попусту не дразнить себя запахом еды, отхожу подальше от костра, хотя никто меня оттуда не гонит. Усаживаюсь на землю и, подобрав колени, опускаю подбородок на них, устремив взгляд вдаль. Крепко задумываюсь. Странно все оборачивается итого. Если я все правильно рассчитал,