Королевский брак - Кара Колтер

— Что с вами? — спросила она.

Он вздрогнул, будто проснулся. Карли наклонилась к нему всем телом и, почти выскользнув из рук Рэйчел, потянулась к нему на ручки.

Рэйчел показалось, что Дэймон испуганно дернулся, но быстро взял себя в руки и улыбнулся, хотя улыбка получилась натянутой.

— Это и есть главный гном, я полагаю? — проговорил он, но все же не взял Карли на руки. Наклонясь, он коснулся ее щеки рукой. — Привет. Как же тебя зовут? Уж точно ты не Ворчун. Определенно не Соня. И не Док. И не Растяпа. Ты, видимо, Счастливчик.

Карли фыркнула, поймала его руку и потащила в рот палец. Он ловко высвободил свой палец у нее изо рта.

— Вот Кусаки среди семи гномов не было.

— Ваше Высочество, позвольте познакомить вас с моей дочерью Карли, — серьезно представила Рэйчел свою малышку.

— Весьма польщен, — произнес он. — Я был бы рад, если бы вы звали меня Дэймон. — Он согнулся в глубоком поклоне, чем совершенно очаровал Карли, не говоря уж о ее маме.

У Рэйчел появилось чувство, будто она так звала его всегда, и сразу все формальности между ними стали выглядеть нелепо.

Когда он выпрямился, Карли посмотрела на него, затем провела пухленькими пальчиками по его лицу и вцепилась ему в нос. С одобрением кивнув, она громко заявила:

— Пусти.

Рэйчел поставила Карли на пол, и малышка пошла через комнату, подняв руки, как канатоходец, качаясь, но не падая. Она благополучно дошла до переполненной корзины с игрушками, которые бесцеремонно выбросила на пол, и со вздохом уселась на пол рядом с кучей своих сокровищ.

— Вы смотрите на нее затаив дыхание? — спросил Дэймон.

— Я на нее буду смотреть затаив дыхание до ее восемнадцатилетия, — ответила Рэйчел и почему-то подумала о своей сестре, которой было двадцать семь, и о своих волнениях в связи с ее исчезновением… — Возможно, и потом тоже.

— Красивый ребенок, — сказал Дэймон, наблюдая с легкой улыбкой, как Карли энергично бросала игрушки в корзину.

Конечно, он должен уметь говорить комплименты. Его, вероятно, учили быть любезным, учтивым и умным.

— Благодарю вас.

Он заколебался.

— А где ее отец?

— Последнее, что я слышала, — он работал лифтером где-то в Канаде.

— Я сожалею.

— А я — нет. Нам обеим лучше без него.

Ее слова прозвучали пренебрежительно — она не хотела, чтобы ее жалели. Дэймон отвел взгляд от ребенка и с нескрываемым интересом оглядел небольшую гостиную.

На его лице не отразилось ничего, но, несомненно, гараж для его машины был больше.

Рэйчел знала, что обстановка ее жилища была более чем скромной. Но ей нравилась уютная атмосфера, которую она создала собственными руками с помощью нескольких салфеток из шотландки, кувшинов с сухими цветами, ярких картин, небольших плетеных корзин, в которых лежали книги, яблоки и документы, и большой корзины, единственной, до которой Карли могла дотянуться и в которой хранились ее игрушки.

В углу была единственная современная вещь в комнате — компьютер для работы.

По лестнице спустилась няня — невысокая пожилая дама, у которой Рэйчел арендовала домик. Несколько седых прядей выбились у нее из узла на затылке, очки сидели косо, свитер потерял форму, и она уже не выглядела такой аккуратной, какой вошла в дверь несколько часов тому назад. Ее вид был, несомненно, делом рук неутомимой малышки Карли.

— Боже, — любезно произнесла миссис Брамбл, — у малышки столько энергии. Я никогда не видела младенца ее возраста, который был бы таким активным.

— Миссис Брамбл, она плохо вела себя? — спросила Рэйчел, глядя широко раскрытыми глазами на растрепанный вид ее величавой хозяйки.

— Не плохо. Нет. Требовательно. Она очень любопытна. — Пожилая леди остановилась, вздохнула и улыбнулась. — Вовсе не плохо, — повторила она. — Я очень люблю детей и могу присматривать за нею всякий раз, когда вам придется куда-нибудь пойти.

— Вы так добры, — искренне сказала Рэйчел.

Когда родилась Карли, жизнь стала труднее. Брайен дал понять, что не хочет связывать с Рэйчел и дочкой свою жизнь. Потом умерла мать Рэйчел. А теперь и сестра исчезла.

И чем труднее становилась жизнь, тем чаще Бог посылал Рэйчел добрых людей, которые помогали ей преодолевать все трудности.

Миссис Брамбл с интересом смотрела на Дэймона, прищурив глаза.

— Боже мой, боже мой, вы не тот ли молодой Монтегю?

Рэйчел сомневалась, что так можно говорить с принцем, но он лишь усмехнулся.

— Конечно, я тот самый молодой Монтегю.

Миссис Брамбл протянула ему руку, и он на короткий миг накрыл ее своей. Рэйчел могла бы поклясться, что миссис Брамбл таяла от радости.

— Я — Эйлин Брамбл. Мы несколько раз пили чай с принцессой Норой, когда я приезжала на остров Роксбери. Мы обе являемся членами Общества больных раком. Я знала и вашу прелестную жену. Я была потрясена ее смертью. Такая трагедия.

Рэйчел показалось, что улыбка Дэймона стала несколько искусственной, но ответил он очень вежливо:

— Я обязательно расскажу матери, что встретил вас, и передам от вас привет.

Похоже, ее домовладелица вращалась среди герцогов, маркизов и графов.

— Благодарю вас! Вы очень любезны. Я была бы счастлива, — величаво произнесла миссис Брамбл.

Прихожая была явно мала для троих, и Дэймон проскользнул в гостиную, пока миссис Брамбл одевалась, а Рэйчел снимала плащ. Свитер и юбка, которые она надела специально для визита в полицейский участок, теперь показались ей особенно скучными и пригодными лишь для старой девы.

А ей так хотелось наедине с привлекательным мужчиной выглядеть наилучшим образом!

Когда дверь за необычной няней наконец закрылась, Рэйчел повернулась и увидела, что Дэймон изучает картины на стене, которые вдруг показались ей тоже скучными и дешевыми, а совсем не веселыми и яркими.

Вдруг миссис Брамбл просунула голову в дверь и сказала шепотом, который наверняка слышал весь Тортонбург:

— Этот человек может обеспечить тебя, дитя мое. Не упусти его.

Рэйчел не знала, куда деваться, хотя слова старой леди были произнесены таким любезным тоном, будто социальные барьеры существовали лишь в уме Рэйчел, а не Дэймона или миссис Брамбл.

Рэйчел ожидала, что Дэймон проводит ее и уйдет, и теперь смотрела на его широкую спину с некоторой неприязнью. Но поскольку он не собирался уходить, ей осталось только сказать:

— Не хотите ли чаю?

Конечно, он не собирается пить чай. Он ждет возможности попрощаться и уйти.

И они никогда больше не увидят друг друга.