Моя маленькая Ведьма - Андрей Арсланович Мансуров

она как раз этого и ждёт? Чтобы как-то воздействовать именно на… Женщин?

— Некоторые ваши "сверхпроницательные" подозрения, господин майор, иногда напоминают мне, вы уж извините, банальную паранойю. Это — дитя! Ребёнок! Ну как бы она могла воздействовать на организм взрослой, сформировавшейся, женщины?!

— Как?! Этого и я пока не знаю. Более того: именно от вашей группы я жду таких сведений. Вам нужен подопытный, чтоб это узнать? Берите кого-нибудь из… Морпехов. Я хочу выяснить точно: какие в ней есть… Скрытые способности!

Но! Пусть она, так сказать, будет изолирована от остальных наших. Людей. Именно потому, что я, как вы выразились, параноик, девочка остаётся и останется здесь. Пока…

— Да — пока — что?!

— Пока я не решу, что её возможная, вложенная кем-то боевая программа, не нейтрализована. Или хотя бы — не забыта. Надёжно.

— Чёрт вас задери, майор! Что за чушь вы несёте?! Какая на…, "боевая программа"?! — всегда выдержанного доктора наконец прорвало, и он не столько говорил, сколько шипел, — Девочке — пять лет! Вы что, всерьёз считаете, что это — биоробот-убийца?! "Новое оружие", разработанное противником?! Да ведь противник — нежить, у которой мозги разлагаются с течением времени точно так же, как тает лёд под лучами солнца! Что такого они могут придумать, чего мы не смогли бы обнаружить нашими приборами?!

А девочка — страдает! И от шока смены обстановки, и от отсутствия общения. С матерью. С подругами-ровесницами. Просто — с людьми, наконец! Одиночество наносит — возможно, прямо сейчас! — непоправимый ущерб её психике! Который ни вы, ни я адекватно оценить не в состоянии! Вы что — хотите, чтоб она превратилась в закомплексованную "маугли"?! А если она, как вы предлагаете, будет общаться только с морпехом — так и вырастет… Солдафоном-убийцей!

Майор не отвечал довольно долго, продолжая наблюдать, как там, за стеклом, чисто вымытая и одетая в аккуратный светло-зелёный комбез девочка терпеливо громоздит разноцветные пластиковые кубы друг на друга: сложное здание с портиками и арками достигало уже высоты столика. Не глянув на доктора, начальник безопасности наконец произнёс:

— Основной противник — и правда: безмозглая нежить. Но вот его руководство… Профессионалы.

Пусть и постаревшие, и ограниченные в возможностях, но — профессионалы.

Режим полного карантина. Ещё на пять дней.

В приёмной майора уже ожидал Рольф:

— Здравия желаю, сэр!

— Здравия желаю. Прошу, капитан, — майор, кивнув Рольфу и лейтенанту-секретарю, отпер дверь, пропуская Рольфа вперёд.

В тесной клетушке кабинета из "излишеств" только и имелось, что картина с горным пейзажем на стене напротив кресла майора. Всё остальное — собственность Армии. Казённая.

— Присаживайтесь. — майор, пройдя за стол, указал целой рукой на ближайший к себе стул. Капитан сел.

Глядя на пейзаж, майор подумал, что человек рядом с ним куда как более выдержан и спокоен. Или так происходит потому, что он — охотник? Член, если можно так сказать про этот клан независимых непримиримых фанатиков, — клуба профессиональных убийц. Но почему же…

Вот именно для того, чтоб выяснить это, он и позвал его.

— Рольф. Вы, безусловно уже догадались, для чего я вас пригласил.

— Разумеется, господин майор, сэр.

— Прошу: докладывайте.

— Есть, сэр. Собственно, докладывать практически нечего — я всё изложил в Рапорте.

— Да, знаю. Я перечитал его три раза. Но… Я хочу знать о том, что в чёртову официальную бумажку не вошло!

О ваших подсознательных подозрениях. Сомнениях. Ну, словом, о том, что говорил тогда… И, возможно, и сейчас говорит — ваш инстинкт.

Потому что вы — охотник. Это у вас — смутные у обычных, — майор дёрнул плечом, — людей предупреждения подсознания отточены до состояния боевого инструмента.

Оружия.

— Да, сэр. Есть, рассказать о… подозрениях. — Рольф словно замялся на долю секунды. Затем привычка чётко формулировать в конкретную форму даже неопределённые сомнения, опасения, и обрывки мыслей, взяла верх, плечи чуть откинулись назад, желваки на скулах заходили, — Девочку я с самого начала, буквально в первую же секунду, как увидел, посчитал подсадной уткой. Позже это ощущение прошло.

Нет, не так: не прошло. Оно просто притупилось. Но не исчезло до конца. Думаю, именно так это и задумывали эти гады… — майор отметил, как оба огромных кулака, которые охотник положил на стол перед собой, сжались. Да так, что выступили сухожилия — словно стальные канаты! — И я до сих пор считаю, что Миерна — хитро замаскированный засланный к нам вражеский агент. Может, она и сама этого не знает, но…

Думаю, при определённых обстоятельствах, когда поступит какой-нибудь внешний сигнал, или сработает какой-то внутренний условный рефлекс, её боевая программа придёт в действие! И тогда…

Нам всем — каюк!

Майор молча покивал. Приятно осознавать, что не только у него здесь паранойя. Или это — просто обострённая жутчайшими условиями передовой, осторожность. Не позволяющая расслабиться и пропустить удар!

Рольф, выдохнув, и разжав кулаки, уже куда спокойней продолжил:

— Конечно, так я считал тогда. Пока держал её за руку. При… Контакте ощущение внутреннего беспокойства куда сильнее! А вот когда она на расстоянии, это чувство словно уменьшается, но до конца не… Ну, будто оса зудит. Или как, скажем, жужжит кондиционер здесь у вас. Тихо, но — вибрация воздуха и пола — ощутима!

— Значит, вы считаете, что она для нас опасна?

— Да. Но… Это может ничего и не значить — то, что я считаю… Ведь, повторю ещё раз — она может и сама не знать, что ей предстоит сделать. И когда. Может, в техногенных игрушках мы и превосходим наших врагов. Чисто, так сказать, "материально". Но вот в управлении, программировании психики — вряд ли. Особенно — психики ребёнка.

— Но ведь раньше такого не бывало никогда! Чтоб, поймав выжившую девочку, наши противники оставили её в… Неукушенном состоянии!

— Откуда мы можем это знать? — в голосе капитана, явно тоже мучившегося этим вопросом все прошедшие пять суток, прорезалась горечь, — Может, нам до этого просто не встречалось тех, кто из таких детей прошёл бы всю их "программу подготовки" до конца?! Я имею в виду, не встречалось — оставшихся в живых. И — сохранивших трезвый рассудок. Ведь ведьмы пленных жалеть точно не собираются.

— Согласен. — майор кивнул, — Выживших детей не встречалось. И вот ещё что. Я считаю, что раз уж противник добился, наконец, явно — нужного ему результата, и подбросил нам эту… девочку, нам нужно быть особенно бдительными. И не поддаваться эмоциям. Потому что уж слишком напрашивается этот "коварный"