Искупи мои грехи - Дарья Гроссман

разводить, — начала Фатима, — что ты маленькая что ли, уже не девочка, переживешь, — я пораженно уставилась на неё.

— Да Соня, она дело говорит, — донеслось от Ксении, — это не самая худшая участь и мы все это прекрасно понимаем. Мы пришли сюда добровольно, никто силком не тащил, вот и расплачиваемся теперь. Всего год, а там и свобода, ещё и забудешь всё. Так что хватит разлеживаться и давай собирать тебя, чтоб не злить демона, а то не хочется выйти отсюда тронувшимися умом.

Я согласно кивнула и медленно сползла с кровати. Да, если я сейчас взбрыкну, то и они получат, а они как раз ни в чём и не виноваты, сама же их к себе попросила.

Я быстро окунулась в бассейн и бодрая, с новыми силами вышла из воды. Девочки начали порхать вокруг меня, натирая пахучим кремом, завивая волосы и накладывая легкий макияж.

В дверь постучали, и тут же открыли её, в проёме показалась седая голова Райаны.

— Господин ждёт, я вас провожу, — сообщила она.

Ксения взяла с прикроватной тумбочки большую белую коробку (и как я её раньше не заметила?) и выудила из неё длинное шифоновое платье, чёрного цвета, в греческом стиле. Оно было подобранно под грудью широким золотым поясом, с V-образным вырезом. Что ж это лучше, чем униформа, в нём я буду чувствовать себя более защищённой.

Одевалось оно на голое тело, бюстгальтер здесь не к месту, а трусики мои почили смертью храбрых. Есть сменка в рюкзаке, но где он? Вот это вопрос. Наверно остался в том злосчастном зале.

Я посмотрела на себя в зеркало и стало как-то даже обидно, что так хорошо выгляжу. По спине, немного не доходя до талии, струились каштановые локоны, легкий макияж, благодаря которому синие глаза стали более выразительными и в отблесках заходящего солнца, как-то завораживающе блестели. Платье невесомо струилось по тонкой талии, грудь красиво улеглась в вырезе, а уже в её ложбинке нашел приют кобальтово-синий камушек.

— Тьху! — плюнула я на отражение в зеркале и двинулась к выходу. Ну уж нет, я ему не сдамся, у меня вообще-то жених есть, так что пусть выкусит!

Но несмотря на боевой настрой, тревога набатом била в груди….

Глава 4

Я была решительна как никогда. Когда шла в противоположный конец коридора, когда стояла перед массивной позолоченной дверью, когда сделала первый шаг в неизвестность, но заключительным аккордом этого героического настроя стала фраза "до тех пор". Я была решительна до тех пор, пока моему взгляду не предстал маленький столик, накрытый на две персоны, множество свечей, мягким светом освещающих апартаменты, рассыпанные вокруг лепестки роз и собственно говоря, сам демон с охапкой душистого символа страсти, букетом красных роз. Лицо у него было сосредоточенно-серьезным, он внимательно смотрел на меня, а я застыла как каменное изваяние с открытым ртом, не веря своим глазам. Он что за мной ухаживать пытается?! Из шока меня вывела с грохотом закрывшаяся дверь за спиной, заставив подпрыгнуть на месте от испуга. Нет, к такому я точно была не готова.

Демон сделал шаг в мою сторону, я назад, он шаг вперед, я еще назад, спины коснулось холодное дерево двери. Дальше отступать некуда. Авриэль неумолимо приближался, а мой мозг лихорадочно соображал, что же делать?! Так, лучшая защита это нападение и главное эффект неожиданности. Приводим в действие.

Я натянула на лице улыбку от уха до уха, и результат не заставил себя долго ждать. Авриэль споткнулся и застыл на месте в нескольких шагах от меня. Шок на его лице сменился страхом. Хе-хе, наверно подумал, что с ума сошла. Не на ту напал браток. Я вразвалочку подошла к нему и по заправски хлопнула по плечу.

— Классный антураж, — продолжила я начатое мной представление. — Слушай, как ты классно с ужином придумал, я голодная как волк, — быстро проследовала к столу под шокированным взглядом демона и, приземлившись на стул, стала пробовать всё съестное, что там стояло, некоторые блюда были мне не известны, не отравиться бы.

Демон обреченно опустил руки, выронив на пол все розы и наблюдал за мной с открытым ртом. А я что? Я кушала причём не без удовольствия. Несмотря на все печальные события, аппетит и не думал покидать меня. Тушеный кролик был особенно вкусным и я с аппетитом уплетала его, довольствуясь оказанным эффектом на нечисть. Но недолго длился мой триумф! Авриэль быстро пришёл в себя и занял за столом свободный стульчик, то бишь напротив меня, что вызвало внезапную асфиксию по причине попадания пережевываемого мной в дыхательные пути. Я старательно откашливалась под пристальным взглядом юродивого, тыкая пальцем в графин с водой. Тот все ни как не мог сообразить, что я от него хочу, и я уже мысленно богу душу отдавать начала, но все же получила желаемое и после пары глотков и вознесения благодарности небесам выдала:

— Ну, ты и тормоз.

Демон снова впал в глубочайшее состояние шока, старательно пытаясь удержать глаза в орбитах. Из его груди вырвалось предупреждающее рычание. Шучу, шучу. Я развела руки в стороны, показывая, что сдаюсь и опять приступила к ковырянию вилкой в своей тарелке.

— Вот не успел твою медицинскую карту посмотреть, интересно узнать заключение психиатра о твоём душевном здоровье, — донесся до меня ровный голос.

Я подняла взгляд и встретилась с черными безднами, в которых пылали маленькие огоньки, и засмотрелась, очень красиво, так завораживает, меня как будто тянуло к этим огонькам.

— Не смотри, — вывел меня из оцепенения хриплый голос демона. Я сбросила наваждение и отвела взгляд в сторону. Он прикрыл веки, потирая переносицу указательным и большим пальцами, для того чтобы спустя пару секунд снова явить свету свои прояснившиеся очи.

Я старалась смотреть куда угодно только не ему в глаза и в конечном итоге зацепилась взглядом за слегка сероватые губы. «Чувственные», — именно это слово приходило в голову при взгляде на них. Он наверно потрясно целуется. Так, стоп! Что-то меня вообще не в ту степь несёт. На чём мы там остановились? Вот же… забыла! И что прикажете делать с этой рыбьей памятью.

— Нам надо поговорить, — прервал Риэль мои тягостные размышления о своей забывчивости.

— Надо так надо, тебе лучше знать, — пожала я плечами и сделала еще один глоток, чтоб просушить внезапно пересохшее горло, все-таки жутко стало от его тона.

— Вижу, пеларгон пришёлся тебе по душе, — сказал демон. Я вопросительно посмотрела на него. — Камень, — указал он на украшение, пристроившееся в ложбинке моих