Непрощенный - Лорен Кейт

– Наслаждаешься? – Голос раздался откуда-то сверху.

Люцифер.

– Спасибо за мимолетный взгляд, – ответил Кэм. – Теперь убирайся отсюда.

Дружелюбный смех сотряс деревья.

– Ты пришел сюда, умоляя меня позволить тебе увидеть состояние ее души, – сказал Люцифер. – Я позволил тебе навестить ее – но лишь потому, что ты один из моих любимчиков. Теперь почему бы нам не поговорить о деле?

Прежде чем Кэм успел ответить, под ним исчезла земля. Его желудок упал вниз – ощущение, которое мог вызвать только дьявол, – и Кэм, летя вниз, размышлял о пределах ангельской силы. Он редко сомневался в своих инстинктах, но этот инстинкт – любить Лилит и быть любимым ею снова, каким бы мощным он ни был, – либо потребует милосердия дьявола, либо заставит Кэма бороться с Люцифером. Он раскрыл крылья и посмотрел вниз, пока голубое пятно не увеличилось в размере и не стало четче под его ногами. Он приземлился на линолеумный пол.

Леса и ручья Гремучей Змеи не было, а Кэм оказался посреди ресторанного дворика в пустом торговом центре. Он сложил крылья и уселся на стул за оранжевым ламинированным столиком.

Огромный атриум ресторанного дворика был наполнен сотней уродливых столиков, подобных этому. Было невозможно понять, где он начинался и где заканчивался. Длинное окошко протянулось по потолку, но было таким пыльным, что Кэм не видел ничего за покрывшей стекло серой грязью. Пол был усеян мусором – пустыми тарелками, жирными салфетками, помятыми стаканчиками навынос и пожеванными пластиковыми соломинками. В воздухе повис затхлый запах.

Вокруг него располагались типичные ресторанчики – китайская еда, пицца, крылышки, – но все они были закрыты: бургерная спряталась за ставнями, лампочки в сэндвичной перегорели, а стеклянная витрина магазина с йогуртом была разбита. Горели огни лишь одного ресторанчика. На его черном навесе жирными золотыми буквами было написано одно слово – Aevum.

Парень с волнистыми каштановыми волосами стоял за стойкой. На нем была белая футболка, джинсы и плоская шапочка повара. Он готовил что-то, но Кэм не видел, что именно.

Маскировка дьявола после Падения могла быть какой угодно, но Кэм всегда узнал бы Люцифера по обжигающему жару, исходящему от него. Хотя их разделяло двадцать шагов, казалось, что Кэм стоит рядом с горячим грилем.

– Где мы? – спросил Кэм.

Люцифер бросил на него взгляд и одарил Кэма странной притягательной улыбкой. У него было красивое лицо харизматичного молодого человека двадцати двух лет, с покрытым веснушками носом.

– Это Аэвум, который иногда называют Лим-бо, – сказал дьявол, поднимая большую лопатку. – Это существование между временем и вечностью, и я подаю особенное блюдо для клиентов, пришедших в первый раз.

– Я не голоден, – сказал Кэм.

Дикие глаза Люцифера сверкнули, когда он перевернул лопаткой нечто шипящее на коричневый ресторанный поднос. Потом он пошел за бежевую кассу и поднял пластиковый разделитель, отделяющий маленькую кухню от ресторанного дворика.

Он отвел плечи назад и расправил крылья, огромные, жесткие и зелено-золотые, словно древние ювелирные украшения, потускневшие от времени. Кэм задержал дыхание, испытывая отвращение к затхлому запаху и крошечной черной проклятой живности, снующей и живущей в их складках.

Высоко держа поднос, Люцифер подошел к Кэму. Он прищурился, глядя на крылья Кэма, где белая трещина все еще сияла посреди золота.

– Белый цвет тебе не идет. Хочешь что-то мне рассказать?

– Почему она в Аду, Люцифер?

Лилит была одним из самых добродетельных людей, известных Кэму. Он не мог понять, как она вообще могла стать одной из подданных Люцифера.

– Ты же знаешь, я не могу разглашать тайну, – улыбнулся Люцифер и поставил пластиковый поднос прямо перед Кэмом. На нем был небольшой снежный шар на золотой подставке.

– Что это? – спросил Кэм. Темный пепел наполнял снежный шар. Он магическим образом падал беспрерывно, почти засыпая собой крошечную лиру, плавающую внутри.

– Сам посмотри, – сказал Люцифер. – Переверни его.

Кэм перевернул шар вверх тормашками и нашел маленький золотой выступ внизу. Повернул его и позволил музыке лиры нахлынуть на него. Это была все та же мелодия, которую он напевал с тех пор, как улетел из Трои: песня Лилит. Так он о ней думал.

Он закрыл глаза и снова оказался на берегу в Ханаане, три тысячелетия назад, слушая ее игру.

Это дешевая версия мелодии из музыкальной шкатулки растревожила душу сильнее, чем Кэм мог представить. Его пальцы сжались на шаре. Потом…

Чпок.

Снежный шар разлетелся на куски. Музыка затихла, а кровь потекла по ладони Кэма.

Люцифер кинул ему вонючую серую тряпку для посуды и велел убрать беспорядок.

– К счастью для тебя, у меня их так много. – Он кивнул на стол позади Кэма. – Давай, попробуй еще один. Каждый немного отличается!

Кэм опустил на стол осколки первого снежного шара, вытер руки и посмотрел, как порезы на ладонях заживают. Потом он повернулся и снова посмотрел на ресторанный дворик: в центре каждого из ранее пустых оранжевых столов находился снежный шар на коричневом пластиковом подносе. Количество столов в ресторанном дворике возросло – теперь их здесь было целое море, протянувшееся в расплывчатую даль.

Кэм потянулся к шару на столе позади него.

– Осторожно, – сказал Люцифер.

Внутри шара была крошечная скрипка. Кэм повернул ручку, и послышалась другая версия все той же сладко-горькой песни.

В третьем шаре была миниатюрная виолончель.

Люцифер сел и закинул ноги на стол, пока Кэм передвигался по ресторанному дворику, заводя все снежные шары, слушая музыку. Здесь были ситары, арфы, альты. Слайд-гитара, балалайки, мандолины – и все играли одну оду разбитому сердцу Лилит.

– Эти шары… – медленно сказал Кэм. – Они представляют все разновидности Ада, в которых ты ее заточил.

– И всякий раз, когда она умирает в одном из них, – сказал Люцифер, – она оказывается здесь, где ей снова напоминают о твоем предательстве.

Он встал и принялся ходить взад и вперед между столами, с гордостью рассматривая свои творения.

– А потом, чтобы было интереснее, я изгоняю ее в новый Ад, созданный специально для нее. – Люцифер широко улыбнулся, обнажая ряды острых как бритва зубов. – Я, правда, не могу сказать, что хуже – бесконечные Ады, в которые я ее отправляю снова и снова, или необходимость возвращаться и вспоминать, как сильно она тебя ненавидит. Но именно это помогает ей идти дальше – ее гнев и ее ненависть.

– Ко мне, – сглотнул Кэм.

– Я работаю с материалом, который мне дали. Не моя вина, что ты ее предал. – Люцифер так засмеялся, что барабанные перепонки Кэма завибрировали. – Хочешь узнать мой любимый сюжетный поворот в нынешнем Аду Лилит? Выходных нет! Школа каждый день года. Можешь себе представить? – Люцифер поднял снежный шар в воздух, а потом дал ему упасть на пол и разбиться. – Что касается ее, она типичный мрачный подросток, переживающий типичные мрачные годы старшей школы.