Неспособность любить - Евгения Горская

Когда-то Лиза читала, что оренбургский платок однажды был подарен английской королеве. То ли от воспоминаний о королеве, то ли еще почему, но к платку Лиза быстро привыкла и носила его даже в оттепель.

– Привези, – попросила она Нику и вежливо добавила: – Пожалуйста.

Теперь встать было необходимо. Лиза тяжело поднялась, задержалась у портрета, объяснила, что сейчас приедет Ника. Саша смотрел на нее понимающе. Лиза вздохнула, поплелась в ванную. Глядя в зеркало и не замечая собственного отражения, в который раз подумала, что лучше бы не стало ее, чем Саши.

Ника позвонила в дверь минут через пятнадцать, Лиза как раз успела приготовить кофе.

– Вот, – протянула она платок.

Лиза забросила его на вешалку. Вешалка висела высоко, под Сашин рост. Лизе дотягиваться до нее было тяжело. Но она не станет перевешивать. Это их общий дом, и здесь всегда будет ощущаться Сашино присутствие.

– Проходи, – посторонилась Лиза.

Ника замялась. Разговаривать с Лизой ей было не о чем, сидеть просто так – глупо и тоскливо.

– Проходи, Ника. Кофе попьем. – Лиза медленно пошла на кухню, Нике ничего не оставалось как пройти следом.

– Как Елена Сергеевна?

– Да так, – сказала Ника, садясь в угол стола. – Хорошего мало.

– У нее нет… предположений? – Лиза налила кофе в две небольшие чашки, села напротив Ники.

– Что? – В первый момент Ника не поняла, но тут же догадалась. Лиза спрашивала про отравленный коньяк.

– У Елены Сергеевны никаких предположений нет? – Лиза тяжело села напротив, отпила кофе, поставила чашку на стол. На Нику она не смотрела.

– Не знаю, – покачала головой Ника. – А у тебя?

Лиза тоже покачала головой – нет у нее предположений.

– У Саши были враги? – зачем-то спросила Ника. Просто так спросила, не молчать же, сидя напротив друг друга.

– Враги бывают у всех.

Нике всегда казалось, что Саша последний, кто может иметь смертельных врагов. Лизин муж, хотя и был не слишком разговорчивым, производил впечатление человека доброго и надежного. В отличие от бывшего мужа Ники. Впрочем, Кирилл тоже производил неплохое впечатление. Просто он Нику выгнал, вот она теперь и думает о нем плохо.

Похоже, Лизу интересовало только одно: есть ли предположения у Елены Сергеевны. Отчего-то Нике стало обидно.

– Чем они отравились, известно? – Кофе Нике не хотелось, но она допила.

– Нет еще.

– Я сейчас поеду в квартиру Кирилла, – зачем-то сказала Ника. – Елена Сергеевна просила оттуда все вещи забрать.

Лиза кивнула – правильно.

Больше сказать было нечего, и Ника поднялась. Лиза заперла за ней дверь, села у портрета.

– Я еще не заплатила Варе, – вспомнила она, глядя на Сашу.

Заплатить Сашиной медсестре было необходимо. Саша платил помощнице один раз в конце месяца, а в феврале девушка отработала больше половины месяца. Зарплату Варя не просила и при таких обстоятельствах, скорее всего, не попросит, но заплатить надо.

Помощница Саше была нужна, это Лиза понимала. Саша работал частным образом, на вольных хлебах, ездил на вызовы, принимал больных в специально снятой для этого квартире, и вести регистрацию просто не успевал. Взять Варю на работу попросила давняя приятельница, когда Лиза пожаловалась, как сильно Саша устает. Девочка Варя приходилась приятельнице дальней родственницей, окончила медицинское училище и мечтала об институте. Деньги девочке были очень нужны, семья была небогатой.

Лиза сто раз прокляла себя за то, что черт потянул за язык поделиться своими проблемами. Ей хотелось, чтобы с Сашей работала какая-нибудь старая тетка предпенсионного возраста. Сразу отказать приятельнице Лиза не смогла и с Варей встретилась.

Девчонка Лизе понравилась. Варя смотрела на Лизу такими испуганными глазами, что Лиза сразу ее пожалела. Похожая на колобок фигура, плохо уложенные волосы и испуганный взгляд производили общее впечатление какой-то убогости. Потом это впечатление исчезло, Варя оказалась доброй и веселой девчонкой.

Я поговорю с мужем, пообещала Лиза, и Варя начала работать с Сашей. Долго работала, почти год.

Лиза оторвалась от портрета, позвонила Варе. Телефон оказался вне зоны сети. Девушка уехала на свадьбу к подруге как раз накануне страшного происшествия. Лиза звонила ей, узнав о смерти мужа, Варя заплакала, хотела немедленно приехать, но Лиза медсестру остановила. Это ее горе, все остальные должны жить, как жили.

– Ты не помнишь, кто подарил Александру Ивановичу коньяк? – спросила тогда Лиза. – Совсем недавно, прямо перед твоим отъездом?

– Н-нет, не видела. Ему конфеты подарили в последний день, но Александр Иванович их мне отдал.

Больше Варя ничем не могла помочь, и Лиза о ней не вспоминала.

Лиза опять вернулась к портрету, но потом решительно от него отошла, заставила себя одеться и уже достала телефон, чтобы вызвать такси, но тут телефон зазвонил, и она ответила Федору.

– Ты как? – хмуро спросил брат мужа. То есть двоюродный брат.

– Никак, – сказала Лиза. – Хочу поехать к Саше в кабинет.

Кабинетом называлась квартира, в которой муж работал.

– Давай я с тобой съезжу, – предложил Федор.

– Давай, – согласилась Лиза. Из кабинета нужно было многое забрать, без помощи она не справится.

Пока Федор до нее добирался, она сидела у портрета и смотрела на Сашу. Самая большая несправедливость состояла в том, что Кирилл человеком был так себе, а Саша на редкость порядочным.

Только убить пытались Сашу, и попытка удалась.

Бутылка с отравленным коньяком несколько дней стояла у них дома. У них, а не у Кирилла.

Окончательной экспертизы еще не было, но то, что отравлен именно коньяк, известно.

Возвращаться в квартиру, где она была по-настоящему счастлива и откуда ее потом грубо выгнали, было противно. У Ники вообще все, что она делала после сообщения о смерти Кирилла, вызывало внутренний протест. Когда-то ей с большим трудом удалось подавить в себе любовь к мужу, и обиду удалось подавить, и она привыкла думать о Кирилле как о совершенно постороннем человеке. Человеке, который не имел к ней абсолютно никакого отношения.

А теперь получалось, что он все-таки имел к ней отношение, и она просто не желает выполнять свой долг. Мысли были нехорошие, злые, но Ника ничего не могла с ними поделать.

Идти от метро до старой квартиры было недалеко, она заметила небольшое кафе по дороге, попросила кофе, села у окна. Раньше этого кафе не было, они с Кириллом несколько раз ходили в ресторан, который располагался чуть дальше к метро. Проходя мимо, Ника не обратила внимания, существует ли ресторан до сих пор. Впрочем, какая ей разница?