Скандал - Аманда Квик

Граф какое-то время только молча потягивал чай.

Эмили уже начала чувствовать себя более привычно, когда Саймон вдруг отставил чашку и, словно гром среди ясного неба, разразился словами:

— Кстати, о Байроне и ему подобных: кто-нибудь имел случай прочесть последнее творение лорда Эшбрука «Герой Марлианы»? Лично мне оно кажется лишь слабым подражанием Байрону, что едва ли достойно рекомендует автора. Этот господин далеко не столь интересен, как Байрон, не так ли? Ему не хватает настоящего чувства иронии. Но без сомнения, Эшбрук сейчас очень моден в определенных кругах. Любопытно было бы узнать ваше мнение.

Ошеломляющее воздействие сего, казалось бы, безобидного замечания проявилось сразу же. Обе мисс Инглбрайт одновременно поперхнулись. У мисс Брейсгердл от ужаса задрожали губы. Мисс Хорнсби переглянулась через всю комнату с мисс Остли. Эмили уставилась на свои руки, крепко сжатые на коленях. Даже Саймон, несмотря на всю свою философскую холодность, казался слегка опешившим от свинцовой тишины, нависшей над гостиной. Эта тишина была совсем иная, чем та, что время от времени устанавливалась раньше. В той чувствовалась неловкость, а в этой были явная враждебность и даже обвинение.

Саймон огляделся с несколько озадаченным видом:

— Я понимаю… вероятно, никто из вас не имел случая прочесть поэму Эшбрука?

— Нет, милорд. Мы ее не читали. — Эмили избегала его взгляда, зная, что щеки ее полыхают. Она снова потянулась за чашкой в отчаянной попытке занять чем-то свои дрожащие пальцы.

— Не слишком большая потеря, уверяю вас, — нараспев произнес Саймон. В его золотистых глазах загорелся опасный интерес — интерес дракона, наметившего себе добычу.

Леди из Общества литературных четвергов неожиданно пробудились к жизни. Они полностью завладели беседой, словно упоминание имени Эшбрука подхлестнуло их к действию. Их голоса зазвучали громче, заполнив гостиную долгим скучным обсуждением последнего произведения Марии Эджворт «Покровительство». Даже в «Эдинбургском обозрении», обычно заискивающем перед мисс Эджворт, затруднились отыскать в этом сочинении что-нибудь хорошее. Леди из литературных четвергов разметали его в клочья.

С холодной непонятной улыбкой Саймон вновь откинулся в кресле и предоставил дискуссии бушевать без него.

— Извините меня, — пробормотал он Эмили. — Похоже, я сказал что-то неудачное.

Эмили поперхнулась чаем.

— Ничего подобного, милорд, — выдавила она меж судорожных попыток вздохнуть. Глаза ее увлажнились. — Просто мы здесь не очень хорошо знакомы с произведениями лорда Эшбрука.

— Понятно. — Саймон наклонился и спокойно хлопнул Эмили по спине.

Эмили покачнулась, а затем вернула себе равновесие и способность дышать. Ей удалось произнести:

— Благодарю вас, милорд.

— Всегда к вашим услугам. — Сардонически усмехаясь уголками рта, граф встал. В гостиной мгновенно воцарилась тишина, на сей раз явно исполненная надежды на его уход. Он приподнял брови. — Прошу меня извинить, леди, но я доджей вас покинуть. Я обещал леди Гиллингем вернуться рано. Надеюсь иметь удовольствие видеть вас еще. Уверяю вас, это был очень познавательный вечер.

Несколько минут вежливой суматохи, и Саймон был поспешно препровожден к двери. Он вежливо поклонился и зашагал по узкой тропинке к воротам, где был привязан его жеребец. Он вскочил в седло, прощаясь, приподнял шляпу и поскакал по дорожке.

Почувствовав облегчение, все пять женщин дружно повернулись к Эмили.

— Я думала, он никогда не уйдет, — пробормотала Присцилла Инглбрайт, плюхаясь обратно в кресло. — Лавиния, налей нам всем по чашечке чая, хорошо?

— Конечно. — Ее сестра подняла чайник, пока остальные усаживались на свои места. — Такое было потрясение, когда лорд Гиллингем известил, что Блэйд вознамерился посетить нас. Отказать было невозможно. По словам Гиллингема, граф очень влиятельный в Лондоне человек.

— Блэйд, пожалуй, недурен в своем роде, — рассудила ее сестра, — но вряд ли он уместен в нашем маленьком кружке.

— Вряд ли, — вздохнула мисс Хорнсби. — Это все равно что развлекать громадного зверя, ненароком забредшего к нам в гостиную.

— Дракона, — тихо заметила Эмили.

— Дракон… Очень удачное сравнение, — немедленно согласилась мисс Остли. — Блэйд выглядит довольно опасным человеком, не правда ли? Что-то особенное есть в его странных глазах, от чего настораживаешься. Прямо дрожь пробирает от этих глаз.

— Нам следовало бы гордиться тем, что нас посетил граф, и я уверена, все мы чувствуем себя польщенными, но, честно говоря, я испытала большое облегчение, когда он ушел. Подобные люди не годятся для таких маленьких сельских гостиных, вроде нашей, — заявила Присцилла Инглбрайт. — Весьма утомительно, когда такой человек находится рядом.

— Его семья, кажется, когда-то жила в наших краях… — Лавиния задумчиво нахмурилась. Эмили с удивлением восприняла новость:

— Вы уверены?

— О да. С тех пор уже прошло больше двадцати лет. Мы с Присциллой тогда только поселились здесь. Семье графа принадлежали обширные угодья, как я припоминаю. — Лавиния вдруг осеклась, и в глазах у нее появилось странное выражение. — Впрочем, как я уже говорила, это было двадцать лет назад, и я, конечно же, не вспомню всех подробностей.

— Должна заметить, его появление именно сегодня оказалось несколько некстати, — заметила мисс Хорнсби. — Мы все целую вечность ждали вестей от Эмили и битый час обсуждали новейшие литературные обозрения. Чрезвычайно утомительно. Все планы нарушились. Но теперь мы наконец-то займемся делом. — Она перевела нетерпеливый взгляд своих поблекших глаз на Эмили. — Ну как, милочка? Как все прошло?

Эмили решительно поправила очки и открыла сумку. Теперь, когда Саймон Траэрн ушел, она ощущала гораздо большую ясность в мыслях:

— Леди из Общества литературных четвергов, я рада сообщить вам хорошую новость. — Говоря, она рылась в сумке и вытаскивала оттуда какие-то бумаги. — Акции навигационного канала, которые мы купили, проданы с большой прибылью. Я получила отчет мистера Давенпорта с утренней почтой. Он уже отнес чеки в банк и положил деньги на ваш счет.

— Ах ты господи! — оживилась мисс Брейсгердл, и глаза ее засияли. — Я наконец-то смогу позволить себе приобрести тот домик в конце улочки. Какое облегчение знать, что у тебя будет крыша над головой, когда твой последний подопечный уедет на будущий год в школу.

— Все это так волнующе, — заявила мисс Хорнсби. — Подумай только, Марта, — обратилась она к мисс Остли, — мы уже на пути к тому, чтобы обеспечить себе приличную пенсию.

— Особенно, — отозвалась Марта Остли, — когда становится очевидно, что ни один из наших работодателей не собирается утруждать себя заботой, чтоб она у нас была. Какое облегчение не думать, что старость твоя обречена на бедность.

— Если так пойдет, у нас с Лавинией скоро будет достаточно денег, чтобы открыть институт благородных девиц, — с восторгом подхватила Присцилла Инглбрайт. — Так долго все казалось недостижимой мечтой, и вот мечта уже почти осуществима.