Серый прилив - Дмитрий Градинар

Десять кораблей, под завязку набитые гравиквазерами! Да ему в жизни никто не дарил более дорогие подарки! Десять — это достойная цена, — решил Беркли.

— Внимание! Всем постам! Выходим в атаку на северную полусферу! Задача — связать боем семь крейсеров и истребители! «Остальные пять мы уже проворонили», — чуть не добавил он. — Джамиль! На тебе истребители. Отсекайте их от приливной точки. Сделайте все, что сможете!

— Принято, ком! — Командир выводил оставшиеся после трех минут боя тридцать миниджетов наперехват быстроходным «Кнопкам».

Его пилоты сжигали сейчас остатки энергии, не думая о возврате. Энергии и кислорода. Какова частота вдохов при пульсе в сто восемьдесят — двести? И перегрузках свыше двадцати «же»? «Вариоры» на ходу меняли рисунок боя, и каждый критический вираж бил по экзоскелетам СВЗ будто двухтонная кувалда. Джеты вели бой, для которого не были предназначены.

— Эрнальдо! Помни! Ты обещал довести половину!

— Славной тебе смерти, командор Беркли! Я помню. Доведу!

Караван перестроился в четыре колонны, по пять кораблей в каждой, и на форсаже стартовал к Приливу.

«Эрнальдо не мальчишка, чтобы безответственно раздавать такие обещания. Наверное, даже умудрился связаться с мониторами, узнавая, когда следующий безопасный коридор!» Затем все мысли Беркли обратились к пожеланию шкипера-владельца, — как красиво обустроить собственную смерть и не подпустить другие крейсера к приливной точке, пока не ушел караван.

Не только эмоции опасная в бою вещь. Еще есть чувство самосохранения. В некоторых случаях оно более опасно, чем все остальные чувства, данные человеку природой. Индап командира линкора способен решать и эту проблему, когда в том есть необходимость. Так же, как и индапы офицеров расчетных служб, старшего навигатора и главного корабельного комендора. Всех тех, кто владеет ситуацией полностью и имеет достаточно четкое ее понимание. Остальные члены экипажа — эритроциты кровяного потока, направляемого сердцем и венами, питающими корабль жизнью. Знает ли эритроцит, осознает ли он свою миссию по поддержанию огромного организма в функционирующем состоянии? Пусть даже этот организм — линкор 1-го класса «Инк», изготовленный на верфи «Сатурн — основная», а эритроцит... Да хоть командир расчета седьмого излучателя пятой палубы левого борта!

Упоминание о пятой палубе — не случайно. Она перестала существовать всего пару минут назад, когда одновременный запуск торпед тремя крейсерами достиг своей цели. И два из сорока шаров, наполненные смертью по самое не хочу, вгрызлись в казематы этой палубы. Но до самого последнего мига артиллеристы делали свое дело. Залитые синим мертвенным светом, они и раньше казались Беркли мертвецами.

— Отсечение пятой палубы! Выставлены антирадиационные заслонки. — Центральный бортовой вычислитель бесстрастно озвучивает действия, выполняемые аварийными системами корабля.

— Накрытие! — Доклад с другой палубы.

Теперь остались только «Кросроуды», без всяких «Букименов».

А майор Джамиль замолчал. «Выбыл из боя» — поясняет строка состояния на тактическом терминале. Для джетов принудительная эвакуация не предусмотрена— не та электронная начинка. Да уже, вполне вероятно, там некого и нечего эвакуировать.

Майора сменил другой пилот, которому достался под командование всего десяток «Вариоров».

Если даже «Зигзаги» не всегда выходят победителями из боя с «Кнопками», то что говорить о миниджетах? Кстати, истребители Бессмертных за время скоротечной схватки на контркурсах потеряли всего две машины. Да и то потому, что пилоты двух «Вариоров» вышли на таран. Они, человекоторпеды линкора, тоже относятся к касте Избранных. Тех, чьи индапы умеют делать из людей берсеркеров. И удивляться тут нечему. И некогда. Надо работать!

— Планетарная бомбардировка! — командует Беркли, заметив, что истребители врага пытаются обмануть торпеды линкора, направляясь к Приливу впритирку с кольцами планеты. — Объект атаки — астероидный пояс!

И через минуту, благо планета находилась недалеко, геометрически четкий узор ее колец, состоящий из миллиона маленьких Лун, рушится, покрываясь нестерпимо-белыми язвами.

Расчетчики вовремя разгадали коварный маневр группы истребителей. Бомбардировка вышла идеальной, на упреждение. Десять «Кнопок» сгинули бесследно в том пестром аду, что творился на орбите планеты. Еще несколько получили серьезные повреждения, не успев провести маневр уклонения от разящих астероидных останков.

Это было хорошее известие. Но оно тут же уравновесилось другим.

— Следы финиша еще двадцати «Кнопок»! Сразу направляются к нашей приливной точке!

Удивительно, как это «Метео-4» не развалился в тех гравитационных бурях, что вихрились сейчас вокруг огрызающегося линкора?

К предыдущему сообщению добавилось еще одно.

— Отсечение третьей и четвертой палуб правого борта! Выставлены антирадиационные заслонки. Повреждение дюз разгонного двигателя! — констатирует Центральный бортовой.

— Накрытие! «Кросроуд» под оперативным — восемь, выходит из боя!

— Еще накрытие! Ушел номер шесть! — перекрывают доклады Центрального с орудийных палуб.

Хотя это вряд ли можно было назвать очень уж хорошими новостями. Линкор — на то и линкор, чтобы давить крейсерский (и линейный, если повезет) флот противника. Потеря трех орудийных палуб из двенадцати — пять с каждого борта, кормовая и носовая — еще не самое страшное для него. А вот повреждение дюз разгонного двигателя — это нога в капкане, которую не перекусить, как делают дикие звери. И от капкана того не освободиться, нет никаких шансов у ремонтного батальона хоть как-то исправить положение в условиях непрерывного маневрирования посреди отчаянной схватки.

У Беркли в запасе был еще один козырь, но помня о семнадцати минутах и о той легкости, с которой враг вводил в бой все новые и новые силы, командор держал свой козырь про запас. На самый последний миг. Ждал, когда можно будет с честью завершить сражение — поставить жирную точку, или умереть красиво, как пожелал ему капитан-владелец каравана.

— Командор! Мои старатели в Приливе! Иду замыкающим! — Эрнальдо словно подслушал, о чем думает сейчас Беркли. — Прошло одиннадцать кораблей, я— двенадцатый. Если сумеешь продержаться хоть пятнадцать минут, поймаешь свой шанс! Там, кажется, кто-то спешит на помощь. Я не разобрал... С мониторов сообщили, что...

Передача оборвалась. Как понял Беркли, из-за того, что последний рудодобытчик вошел в Прилив, а держать связь, находясь в Приливе, — невозможно. Сквозь Прилив — обязательно да! — без этого была бы невозможной связь-мгновенка. Сквозь — да, а в нем — категорично нет. Ни выйти на связь, ни принять сигнал. Непреложная данность, секрет другого, более глубокого секрета самого явления Прилива.

Итак, Эрнальдо ушел. Прорвался-таки, черт! Провел двенадцать рудодобытчиков сквозь строй вражеских крейсеров. И это без орудийных палуб, пользуясь одними только гравитационными ловушками, пускай даже со сверхактивными генераторами гравитации! Противометеоритные пушки, естественно, не в счет. Вот кому командовать линкором! Такому капитану, как Эрнальдо, а не ему, некогда самому удачливому командиру, а ныне — самому невезучему из всех неудачников!