Рыцарь наслаждения - Маргарет Мэллори

Наконец-то Стивен смог сориентироваться: он в главной башне замка. Так чья это все-таки спальня? С Мари станется затащить его в постель другого любовника. Эта женщина жить не может без неприятностей.

Замок Кана был огромной крепостью, сколько построек вмещалось во внутреннем дворе площадью во много акров — не счесть. Путь до ворот занял так много времени, что у Стивена почти прояснилось в голове. Перейдя в конце концов мост в Старый город, Стивен ввалился в первый попавшийся кабак.

Прошло несколько часов, а он был все там же — набирался с кучкой горластых солдат. И вдруг Стивен ощутил на себе чей-то взгляд. Дверной проем почти полностью занимала знакомая фигура — это был сводный брат Стивена, лорд Уильям Фицалан. Другие, заметив Уильяма, вскочили с мест и освободили проход. Уильям не сводил со Стивена глаз.

Стивен налил себе еще вина и сделал вид, что брата не замечает.

— Да одарит нас Господь новыми победами! — выкрикнул один из его собутыльников.

Стивен не поднял кубок со всеми, однако вино выпил. Он снова наполнил кубок и решил произнести свой тост.

— Бог непременно дарует нам победу, — он вцепился в край стола, — даже если на пути к ней нам придется резать женщин и детей!

Он не заметил движения Уильяма, но брат уже схватил его за плечо железной рукой и вытащил на улицу. Там Уильям прижал Стивена к стене и взял его за подбородок. Приблизив свое лицо настолько, что их носы почти соприкасались, он сказал:

— Боже всемогущий, Стивен, что мне с тобой делать?

Пьяный или трезвый, Стивен не позволил бы другому человеку поднять на него руку, но сейчас перед ним стоял Уильям.

— То время, когда ответственность за меня висела на тебе, давно прошло, брат.

— Я слишком долго был тебе и братом, и отцом, чтобы стоять и спокойно смотреть, как ты себя губишь!

Уильям опустил руки и тяжело привалился к стене рядом со Стивеном.

— Мы сделали все возможное. Постарайся это пережить, — тихо сказал он.

Стивену не хотелось говорить о том, что произошло, когда оборона Кана рухнула и английские войска ворвались в город. Когда они с Уильямом добрались до рыночной площади, там уже вовсю шла резня. Доблестные английские воины набросились на толпу женщин, детей и стариков и стали резать всех без разбору. Стивен и Уильям продирались сквозь эту свалку, размахивая мечами, крича и отдирая палачей от несчастных жертв, и прошло немало времени, прежде чем приказ остановиться был услышан и выполнен.

Картины того дня никак не оставляли его.

Когда все закончилось, Стивен прошел через залитую кровью площадь. От воя женщин закладывало уши, запах крови душил — Стивен переступал через истерзанные тела детей и стариков. Он глянул себе под ноги: рядом с его окровавленным сапогом лежала оторванная детская ручка. Стивен прислонился к стене. Его рвало, пока не ослабели колени.

— Это не тот путь славы, какого я ожидал, отправляясь на войну с французами.

— Армия короля Генриха вырезает стариков, женщин и детей! — Голос Уильяма стал ниже от гнева. — Не думал, что увижу на своем веку такое.

— Нет, ты знал. Иначе с чего бы вдруг ты приказал Джейми в тот день оставаться за городскими стенами?

Вопрос Стивена звучал обвиняюще, однако на самом деле он чувствовал к брату огромную благодарность за то, что юному племяннику не пришлось увидеть бойню на площади.

— Парню всего пятнадцать, — возразил Уильям. — Я ожидал беды, это верно, но все же не такой страшной. Люди обезумели от жажды крови после того, как французы сожгли нашего рыцаря.

Защитники города забросали горящей соломой раненого рыцаря, лежавшего во рву под крепостной стеной. Англичане, не имея возможности добраться до товарища, вынуждены были в бессильной злобе сидеть у лагерных костров и слушать его предсмертные крики.

— А что король? — спросил Стивен, хотя уже знал ответ.

— Король считает, что люди сами навлекли на себя гнев Господень, — угрюмо ответил Уильям. — Чтобы избежать печальной участи, им нужно было всего-то на всего покориться ему как полноправному сюзерену.

— Женщин и детей не спрашивали, когда город решал, сдаться или противостоять.

— Король не отдавал приказа убивать мирных жителей. Бойня была вопиющим нарушением его воли, и он не допустит подобного впредь. — Уильям со свистом выдохнул воздух. — Другие города теперь сдадутся быстро.

— О, так, значит, та резня послужила великой цели? — напряженно проговорил Стивен. — Что ж, наш король — великолепный стратег, в этом ему не откажешь.

— Ты мыслишь опрометчиво, — сказал Уильям, правда, без особого нажима. — Если бы люди в Кане вняли голосу разума, они бы сразу открыли нам ворота. Французская знать — бич этой земли. И бургундцы, и арманьяки грабят простых людей и на том наживаются!

— Жаль, что французские войска не выступят против нас. Я так мечтал добывать для Англии победу в великих битвах. — Стивен смутился, и, пихнув Уильяма локтем, добавил уже менее напряженным тоном: — Как мой знаменитый брат.

— Бог свидетель, не думал я, что буду скучать по войне с шотландцами. — Уильям выпрямился. — Пойдем, я прогуляюсь с тобой до замка. Тебе надо выспаться — рано утром у тебя аудиенция у короля.

Стивен ощутил, как последние остатки хмеля выветрились из головы.

— Попросил за своего маленького непутевого братишку, так?

— Может, и непутевого, но едва ли маленького. — Уильям хлопнул его по спине. — И ни за кого я не просил. Еще когда ты был совсем зеленым парнишкой, король усмотрел в тебе нечто особенное — одному Богу известно, что именно. Он сказал, что у него есть для тебя задание.

— Что за задание?

Уильям пожал плечами:

— В подробности меня не посвятили.

В молчании, какое возможно только между добрыми друзьями, они прошли в замковые ворота. Днем внутренний двор полнился воинами, но сейчас, ночью, тут было тихо. Они дошли почти до Старого дворца, где Стивен делил комнату с племянником, когда Уильям вновь заговорил:

— Тебе стоило бы попросить у короля позволения вернуться в Нортумберленд. Пришло время тебе вступить во владения землями Карлтонов.

— Э, нет, я не такой дурак! Мама и Кэтрин не угомонятся, пока не сосватают мне кого-нибудь.

Нет, ну почему его холостяцкий статус им как заноза в… ну, в общем, не так уж важно где?

— Их можно понять: они хотят, чтобы ты остепенился, пока еще не вляпался в какую-нибудь историю из-за женщины. — Уильям покачал головой. — И они правы. Это неизбежно.

Стивен проигнорировал последнее замечание — он и раньше слышал это сто раз. Уильям помолчал.

— Знаешь, я мог бы много говорить о том, как здорово жить на своей земле с женой и детьми. Кэтрин — источник всех моих радостей.