Ты есть - Марина Кистяева

Была в её жизни и парочка достойных мужчин. Мне даже один очень сильно понравился. Я его, чего греха таить, даже отлично представляла в роли отчима. Павел Анатольевич, профессор, лингвист, умнейший человек. Хотя нет, вру, не таким уж и умным он оказался, если через год бросил мою маму ради крашеной фурсетки, одной студентки. Пусть теперь ей дарит цветы и разглагольствует о всемирной литературе. Только меня берут смутные сомнения, что ей это интересно.

И помимо моего дочернего желания видеть маму счастливой, я в конце концов хотела, чтобы в нашем доме появился мужчина! А что? Хорошее желание. Даже более того. Мне надоело воевать с жилсервисом, искать толкового слесаря, сантехника и самой вбивать гвозди!

Я не против влюбленности мамы… Но что-то не хотелось об этом узнавать сегодня.

Мы с ней хлопотали на кухне и разговаривали о пустяках.

– Так что ты решила по поводу Нового года?

Моя рука с ножом замерла над кабачком.

– Мам… ты уже второй раз за сегодня меня об этом спрашиваешь.

– Да? Не помню… Закружилась…

– Для тебя очень важно, где я буду встречать новогоднюю ночь? – я посмотрела на маму с нарастающим интересом. Та выглядела смущенной, стала суетиться, перекладывать овощи с места на место, зачем-то попыталась вернуть фарш в холодильник, но вовремя спохватилась.

– Как тебе сказать…

– Да уж говори, как есть!

– Тут такое дело… – внезапно мама брякнулась на стул и выдохнула на одном дыхании: – Юлька, я пропала…

– Так…

Я отложила в сторону все кухонные приборы и скрестила руки на груди.

– И что всё это может значить? – спросила я, уже предвидя ответ.

– Что значит… что значит… – мама, как нашкодившая школьница, положила руки на колени. Я выразительно подняла бровь кверху. – Это значит, что я познакомилась с потрясающим мужчиной…

Наигранно громко застонала.

– Мама, опять?

– Нет, ребенок, ты не понимаешь, тут всё иначе…

– Мама, я это слышу каждый раз!

– Может, мне тогда не рассказывать ничего?

– Что ты! Я вся обратилась вслух!

– Тогда не пререкайся!

– Уже перестала…

– Так вот, мы познакомились, и я… я не знаю, что теперь делать. Он предлагает встретить Новый год у него в загородном доме, но я в растерянности и пока думаю, что ответить.

Я тоже призадумалась. Конечно, хотелось, чтобы моя мама встретила ТОГО, Единственного, но ещё больше не хотелось слышать, как она плачет по ночам. В нашей небольшой квартире что-то скрыть друг от друга было проблематично.

Решение пришло само собой.

– Я еду с тобой. Надеюсь, твой новый ухажер будет не против?

– Юля, ты это серьезно? – стоило видеть глаза матери – они вспыхнули от радости, точно она только и ждала моих слов.

– Конечно, разве по мне видно, что я шучу?

– И ты правда готова пожертвовать новогодней ночью ради меня? – мама по-прежнему сомневалась в моем решении.

– Готова, готова, – с обреченным энтузиазмом продолжила я. – Только ты мне скажи, твой новый знакомый хоть стоящий?

Мама просто кивнула головой.

С мамой разобрались, замечательно.

Теперь Илья.

Небольшая предыстория. Илья мой лучший друг. Во веки вечные. А три дня назад он отчебучил. Признался, что любит меня. Не как друга. Я сглупила и рассмеялась. Он обиделся и перестал выходить на связь. Более того, объявил, что болеет. И болезнь, видимо, распространялась только в отношении меня.

Я прекрасно понимала, что не хочет он разговаривать только со мной. Объявил мне бойкот. Сначала даже собралась обидеться в ответку, но потом вспомнила народную мудрость, что на обиженных воду возят, и решила схитрить – позвонить с маминого смартфона. Но моя хитрость была шита белыми нитками. Илья не взял трубку.

Наконец, от него пришло смс-сообщение: «Не занимай линию».

Ах, вот как…

Но меня так просто было не одолеть. Через общих друзей-футболистов, я узнала, что у Ильи грипп. А больному простудой необходимо лечение. Раздобыв у бабушки малиновое варенье, отправилась в гости к Астахову. Благо уже не раз у него гостила.

Но, как говорится, незваный гость хуже татарина. Это как раз мой вариант.

С самыми благими намерениями подошла к дому Астахова и нажала на кнопку домофона.

Через полминуты послышалось сонное:

– Кто?

Это, несомненно, был Илюха. И мне не понравился его голос. Наверное, он на самом деле серьезно заболел.

– Илья, привет! Пустишь? – весело начала я.

Но мой энтузиазм не нашёл поддержки.

– Медведева…

– Она самая!

– Что ты тут делаешь?

– Лечить тебя пришла! Илья, открывай дверь, не будем же мы разговаривать на улице. К тому же, на дворе не май месяц. Я замерзла.

Ожидала услышать характерный писк домофона, но моим надеждам не суждено было сбыться.

Астахов молчал не меньше минуты, а потом послышалось:

– Ээээ… ты зря пришла. У меня карантин. Пока.

И всё.

Я стояла на крыльце перед подъездом и ошарашено смотрела на кнопки домофона. Нет, вы только посмотрите на него! Что он творит! Я ему принесла варенье, переступила через девчачью гордость, а у него карантин!

Интересно, карантин у него только для меня?

Уже подняла руку и в праведном гневе собралась ещё сделать вызов по домофону, когда на меня неожиданно накатила запоздалая обида. Нижняя губа затряслась, а на глаза выступили слёзы.

Ну, и черт с ним! С этим Астаховым! Пусть и дальше болеет!

Пусть и дальше избегает меня.

Пусть и дальше сходит с ума от собственной дурости.

Я больше кланяться и унижаться не буду. В конце концов, как-нибудь проживу без него. Подумаешь, друг… Тоже мне нашёлся! Так с друзьями не поступают!

В друзей, в конце концов, не влюбляются…

Я шмыгнула носом, прижала к себе пакет, где хранилась злосчастное варенье и побрела в сторону дома. Чувствовала себя глубоко несчастной и потерянной.

Я к человеку со всей душой, а он ко мне… известной пятой точкой.

Можно было бы хотя бы пустить погреться. Что вообще с ним происходит? Он теперь до конца жизни будет меня избегать?

Ну, и пожалуйста. Бегать за ним я больше не собираюсь.

Время было около семи, на улице давно стемнело, и я шла по инерции, бездумно переставляя ноги, ничего не замечая вокруг. Брела, погруженная в невеселые мысли. И сама не заметила, как, свернув за поворот, провалилась в сугроб.