Свадьба леди Клайв - Наталья Мустафина

– Любовь – Фыркнул презрительно – Даже смешно произносить это слово, нет – Мотнул головой – Вернее противно. Почему все так стремятся, чуть ли не каждый свой поступок, иногда даже самый отвратительный, прикрыть этим словом и ведь никому даже не важно, что в результате возможно кто-то будет страдать всю свою жизнь?

Уйэкфилд, казалось, не находил себе места, кожа на скулах его лица заметно натянулась, прикрыв глаза застонал в голос, непонятно почему, но было очевидно, что этот невольный вздох их наставника внезапно охладил Уилла, на несколько секунд он замер, уперев взгляд в землю, затем медленно поднял глаза, переводя их на рыцаря, набрал полную грудь воздуха и громко выдохнул, устало, подняв руку, равнодушно махнул, поднимаясь с валуна. Считая разговор не оконченным Седрик настойчиво потребовал:

– Не понимаю о чем, вообще разговор? Ты не можешь ответить или не хочешь?

Лениво тряхнув головой, Уилл перевел взгляд на брата и безразличным голосом отрезал:

– Надеюсь, и никогда не поймешь. А по поводу Агнессы предоставим самой даме сделать выбор, хоть с этим думаю не будешь спорить?

Седрик в замешательстве смотрел на брата, за время их разговора настроение того успело несколько раз поменяться, он все еще пока не мог до конца поверить, что Уилл говорит вполне серьезно, ничего не ответив на вполне разумное решение молча подошел к коню, проверяя подпругу. Старший брат продолжал внимательно следить за ним и вдруг неожиданно громко рассмеялся:

– Ох, как же я мог забыть ты, же твердо уверен, что неотразим. Все хочу спросить, как думаешь, когда о тебе говорят отчаянный, подразумевают способности в постели или, что отчаянно самонадеян?

Терпение Седрика, по всей видимости, все-таки лопнуло порывисто развернувшись он решительно бросился к спокойно ожидавшему брату, Уйэкфилд как будто ждал этого предусмотрительно встав между ними попытался вразумить:

– Совсем с ума посходили нашли время, когда выяснять отношения, не забыли, что едете на похороны к отцу?

Напоминание о смерти отца в миг охладило их, пристыженные, оба молча послушно вскочили в седла, пришпорив коней, пустили в галоп.

Через час начался дождь вначале мелкий, затем, постепенно расходясь превратился в настоящий ливень небо потемнело, порывы ветра усиливались с каждой минутой, все неистовей и ниже пригибая деревья к земле. Уйэкфилд с сомнением бросил взгляд в сторону леса, на минуту пришла мысль немного переждать разыгравшуюся стихию укрывшись там, но тут же отмел эту идею, подумав про себя: «Еще один такой разговор и мирно это уж точно не закончится, надо быстрей добраться до замка, может родные стены и вид умершего отца их наконец образумит».

Уже совсем стемнело, природа неожиданно смилостивилась над путниками, дождь почти прекратился, но скользкая от вязкой грязи дорога затрудняла животным бег, все троя облегченно вздохнули, когда перед ними в темноте ночи вырисовались освещенные лунным светом стены замка. Увидев приближающихся к воротам замка всадников, привратник прильнул к бойницам, стараясь направить свет факела на них, и получше разглядеть прибывших. Первым к воротам приблизился Уилл, помахав рукой в знак приветствия, громко назвал свое имя, в ту же минуту створки ворот распахнулись.

Весь следующий день целиком был посвящен к печальным приготовлениям, братья обращались друг к другу строго при необходимости обсудить вопросы, связанные с этим мероприятием, при этом оба усиленно старались не смотреть друг другу в глаза. Уже поздно вечером считая, что все давно спят, Седрик отправился в комнату отца, испытывая острую потребность побыть с ним наедине. Войдя в комнату, совсем не удивился застав там Уиила, вздрогнув, брат быстро отвернулся, но ему хватило мгновения, чтобы успеть заметить, глаза того покраснели. Сердце Седрика болезненно сжалось, он и сам бродил по темным залам не находя себе места, страдая от суровой безысходности и понимания невозможности облегчить боль и горечь утраты. Видя, что то же самое происходит и с Уиллом неожиданно осознал, что испытывает к брату смешанные чувства благодарности и признательности, на душе стало теплее при мысли, что рядом есть еще один человек, который, как и он пытается справиться с тем же самым горем, только, к сожалению, в одиночку. Сопереживая подошел ближе, Уилл резко развернулся и не глядя на него вышел из комнаты.

На следующий день к обеду прибыл королевский кортеж. Король сдержал слово, вместе с ним прибыл принц Ричард. Возле маленькой часовни не было свободного места, воины, слуги и все жители замка пришли проститься со своим лордом, на лицах всех была написана искренняя скорбь, вместе с тем взгляды большинства были прикованы к Генриху и его сыну, им впервые представилась возможность увидеть короля и принца, да еще так близко. Похоронили лорда Томаса Тотт в родовом склепе, находящемся в подземелье замка, рядом с женой. Сразу же после поминального пира королевский кортеж тронулся в обратный путь, на прощанье принц посоветовал Седрику:

– Не думаю, что тебе стоит здесь задерживаться, будет гораздо лучше если вернешься ко двору.

– Я больше, чем уверен, что дни, которые я здесь еще проведу, будутуж точно последними в этих стенах.

– Не забывай, я жду тебя.

Печально посматривая в их сторону, король с горьким сожалением размышлял «Ну почему между его сыновьями не могут быть вот такие же теплые и дружеские отношения? разочарованно вздохнув, отвернулся, прекрасно зная ответ он был абсолютно уверен в душе, подобное невозможно.

* * *

Как же он мечтал очутиться в родном доме. И вот теперь он здесь, но не испытывает никаких чувств кроме холодной пустоты, он почти не выходил из комнаты совсем не интересуясь, что происходит за их стенами, единственный человек, которого сейчас мог видеть была старая Мэг, которая когда-то была личной служанкой их матери. Сколько знал Седрик ее та всегда отличалась необыкновенной добротой, он прекрасно помнил все сказки, которые она рассказывала им с братом в детстве. И сейчас время от времени навещая его женщина ничуть не смущаясь подходила, то целуя Седрика в лоб, то ласково гладя его по голове, как не странно, но он в душе был благодарен женщине за такие трогательные порывы. Прошло три недели, прежде чем Уилл первый раз зашел в комнату к брату, без всякого вступления с ходу спросил:

– Можно узнать, что собираешься делать дальше?

– Что именно тебя интересует? – в тон ему парировал Седрик.

– Поясню – Милостиво согласился брат – Я собираюсь жениться и прекрасно знаю, для нас троих просто невозможно будет находиться вместе, уверен ты, думаешь также.

На лице Седрика даже не дрогнул ни один мускул, совершенно спокойным голосом поинтересовался:

– И кто же эта счастливая?

Заранее не сомневаясь, каким будет ответ брата, все-таки в глубине души продолжал надеяться, что Уилл просто наслаждается, дразня его. В том, что Уиллу действительно нравится Агнесса Седрик даже не сомневался, но ведь не более того? Ни о какой любви не было даже и речи, по крайней мере, он так считал, неужели Уилл действительно настолько сильно ненавидит его, что ради желания разбить брату сердце способен пожертвовать собственной свободой и жениться и тем самым окончательно уничтожит последнюю надежду на возможность восстановления их отношений.