Неизбежное зло - Абир Мукерджи

парень? Удивляюсь, как он не отправил вас двоих в постовые, проверять лицензии у рикша-валла. Ладно, давайте уже описывайте своего мужика. Если вам двоим нечем заняться, то у меня полно дел.

Я начал описание – борода, пепельный след на лбу.

Уилсон по ходу дела мотал головой:

– То есть вас обвел вокруг пальца жрец? Отличное шоу, джентльмены. Жаль, меня там не было, с удовольствием бы поглядел.

– Этот человек был вооружен, – наставительно произнес Несокрушим.

– Ага, как и твой босс. – И Уилсон указал на меня черным от угля пальцем.

Не прекращая болтать, он набросал портрет, поправляя глаза или волосы согласно нашим подсказкам. Наконец, решив, что рисунок меня удовлетворяет, я констатировал:

– Неплохо.

– Тогда отошлю это в газеты, – сказал Уилсон.

– И в английские, и в бенгальские, – попросил я. – И проверь, не печатают ли в городе газеты из Ориссы.

Уилсон скривился:

– Я художник, помнишь? А вы, два клоуна, вроде бы пока детективы. Вот вы и узнавайте про газеты Ориссы. А я передам это обычным клиентам.

– Спасибо. – И я повернулся к двери.

– Удачи, Уиндем, – пожелал он на прощанье. – А вам, сержант Банерджи, и впрямь пора перестать якшаться с такими, как капитан. Жаль будет узнать, что талант вроде вас вынужден инспектировать гужевые повозки.

* * *

По пути от Лал-базара в «Гранд-отель» Несокрушим молчал, лицо его вытянулось, как бар в Бенгальском клубе. Впрочем, я тоже был не в настроении разговаривать. Неспособность предотвратить убийство, разумеется, не самая приятная тема для беседы.

– Вы хорошо знали принца? – выдержав паузу, все же спросил я.

– Неплохо, – ответил Несокрушим. – Он учился вместе с моим братом в Хэрроу, на несколько классов старше, чем я. А близко познакомились мы, когда оба оказались в Кембридже.

– Вы дружили?

– Не то чтобы, хотя в университете все индийцы в той или иной степени сблизились. Вместе безопаснее и все такое. Ади, может, и принц, но для английских студентов он был просто еще одним «цветным». Боюсь, те годы сильно повлияли на него.

– А вас, похоже, учеба в Англии не слишком ранила.

– Я отлично играл в крикет, – задумчиво проговорил Несокрушим. – Мальчишки не склонны обращать внимание на цвет кожи, если ты можешь запустить крученый мяч в игре против Итона.

– Не представляете, кто мог желать его смерти?

– Боюсь, что нет, сэр, – покачал головой сержант.

Наш автомобиль миновал украшенный колоннами фасад «Гранд-отеля» и остановился во дворе напротив главного входа. Лакей в тюрбане проворно подскочил и открыл дверь.

Мы прошли вдоль аллеи миниатюрных пальм и вступили в фешенебельный мраморный вестибюль, благоухающий цветущими франжипани и немножко лаком для мебели. В дальнем конце безупречно сияющего пространства за стойкой красного дерева распоряжался делами отеля облаченный в визитку усатый администратор из местных. Я показал ему удостоверение и спросил, где номер принца.

– Апартаменты Самбалпура, сэр. Третий этаж.

– А номер комнаты?

– Там нет номеров, сэр. Это апартаменты, сэр. Апартаменты Самбалпура. Они принадлежат княжеству Самбалпур.

Я не мог оценить выражение его лица, уж слишком высоко он задрал нос, но у меня сложилось впечатление, что он считает меня идиотом. Всегда ужасно раздражает, когда туземцы разговаривают с тобой свысока, но, вместо того чтобы огрызнуться, я прикусил язык, поблагодарил и протянул ему десятирупиевую купюру. С персоналом самых роскошных отелей города выгоднее быть в добрых отношениях. Никогда не знаешь, вдруг в один прекрасный день они снабдят тебя ценной информацией.

С Несокрушимом, следующим по пятам, я направился к лестнице, прикидывая, сколько может стоить бессрочная аренда апартаментов в «Гранд-отеле».

* * *

Двери отворил лакей в изумрудной с золотом ливрее.

– Капитан Уиндем и сержант Банерджи к первому министру Даве, – представился я.

Слуга кивнул и проводил нас в гостиную в конце длинного коридора.

Апартаменты Самбалпура оказались даже роскошнее, чем я представлял, – все в золоте и белом мраморе, который для Калькутты такое же обычное дело, как красный кирпич в Лондоне; стены украшали гобелены и произведения восточного искусства. Все тут было исполнено изысканности и изящества, которые нечасто встретишь в отеле, – по крайней мере, в тех отелях, где я бывал.

Из коридора вели полдюжины дверей; по всей видимости, апартаменты Самбалпура по размерам гораздо просторнее, чем весь мой пансион. Да и цена, пожалуй, повыше.

Оставив нас у входа в гостиную, слуга удалился на поиски дивана. Несокрушим сел на позолоченную кушетку, обтянутую золотым шелком, – что-то французское, Луи Четырнадцатый или вроде того, – в общем, из тех предметов мебели, на которые приятнее любоваться издали, чем сидеть на них. Я подошел к окну, откуда открывался вид на Майдан и реку за ним. К юго-западу, всего в нескольких сотнях ярдов от отеля, отлично видно было место, где встретил свою смерть наследный принц. Майо-роуд была перекрыта, место огорожено лентами, пара констеблей несли караул. Остальные полицейские ползали на четвереньках, выискивая следы по моему приказу, хотя я сомневался, что отыщется что-то еще, кроме двух гильз, которые я уже подобрал. Я не эксперт, но гильз все же повидал на своем веку немало, и такие мне точно не попадались. Очень старые. Возможно, еще довоенные. Вероятно, даже произведенные не в двадцатом веке.

Несокрушим затих на своей кушетке. Он никогда не был особенно разговорчив – и это мне в нем очень нравилось, – но молчание бывает разным, и когда достаточно знаешь человека, научаешься это различать. Он был совсем молод, и хотя уже убил несколько человек – некоторых, спасая мою шкуру, – он пока не переживал кошмарных мгновений, когда пуля попадает в друга у тебя на глазах и ты беспомощно смотришь, как жизнь покидает его тело.

Я же испытывал подобное слишком много раз и потому не чувствовал уже ничего.

– Вы в порядке, сержант? – спросил я.

– Сэр?

– Хотите сигарету?

– Нет. Благодарю вас, сэр.

Из коридора донеслись голоса. Они становились все громче и внезапно оборвались. Мгновение спустя дверь распахнулась и Даве с лицом пепельного цвета вошел в гостиную. Несокрушим встал, приветствуя его.

– Джентльмены, – начал диван. – Если вы не против, давайте обойдемся без церемоний. Вы понимаете, что сегодняшние события… мучительны. Я был бы признателен за любую помощь, которую вы можете оказать в деле возвращения на родину останков Его Высочества принца Адира.

Мы с Несокрушимом переглянулись.

– Боюсь, здесь мы ничем помочь не сможем, – произнес я. – Но убежден, тело принца будет вам возвращено, как только это станет возможно.

Мои слова определенно не понравились Даве, зато вернули немного цвета его щекам.

– Его Величеству махарадже сообщили трагическую новость, и он распорядился, чтобы останки его сына были возвращены в Самбалпур без промедления. Никакое вскрытие недопустимо, его тело ни при каких условиях не должно подвергнуться дальнейшему осквернению.