Звездный патент - Дмитрий Градинар

— Деформация эфира? А-а! Вы подумали, у меня пробой экранов? — капитан «Селены» улавливал всё на раз, и было очень непохоже, что он играет, пытаясь скрыть конфуз.

Да и конфуз ли это? В таких случаях краснеть должны инженеры завода-верфи, на которой изготовлена «Селена», но никак не те, кто ею управляет.

— Увы, рад бы вас успокоить признанием, но… И, кстати, добытчик, то, что вы услышали, нас почему-то не коснулось… Нет, я верю, конечно, только мало ли чего не случается в том пруду, где нам доводится плавать, верно? Голос квазера, какие-то помехи из-за пульсации Лахо… Если бы у меня искрили движки, вы бы не то чтоб услышали и удивились, — оглохли бы, наверное! Всё-таки, четыре разгонных, плюс две дюзы маршевых, с диаметром основного потока шестьдесят метров. Нет, добытчик, «Селена» тут ни при чём.

— Может быть, может быть… — согласился Шкип. — Просто совпало как-то… Второй месяц в Листопадном Зале, все звуки — обычный фон в эфире, а тут появились вы и сразу вот такой визг и скрежет.

Шкип заново испытывал досаду — снова на себя самого, но уже по другому поводу. Надо же! Как ребёнок, утверждающий, что в шкафу кто-то шевелится ночью!

— Караванный! — Шкип вздрогнул снова, будто предчувствуя, что после произошедшего станут появляться только плохие новости. И Крег полностью оправдал эти опасения!

— У нас чертовщина какая-то… Пропала связь с третьей группой. Как отрезало после той мерзости в эфире! Захотел поделиться впечатлениями с отсутствующими, заодно спросить, как они, а там… Даже дальсвязь не пробивает, караванный… Проси «Селену», пусть прощупают Восьмой Грот, у круизёра энергосканеры на три порядка лучше, чем на Большой Маме…

Сама по себе новость не казалась из разряда наихудших. Пропажа связи между группами добытчиков нет-нет и случается. Причины могут быть разные. В основном, технические неполадки или же какие-нибудь выкрутасы космических объёктов. Но вот когда два странных события следуют один за другим, тут было над чем задуматься. Шкип втянул воздух, как перед затяжным нырянием в бассейне.

— Командор. У нас проблема. Не могли бы вы оказать одну услугу, это не отнимет много времени.

— Для вас — что угодно, парни! Только временем я действительно не располагаю. Минута с четвертью до входа в Прилив…

— Пропала связь с некоторыми из наших, это совсем рядом, Восьмой Грот, то есть, сектор пять-тридцать, — уточнил Шкип. — Если вам хватит мощности энергосканеров проверить это место…

— Ае, добытчик. Уже делается. Сейчас — сейчас… Есть квадрат пять-тридцать. Но вот только в нём никого нет.

— То есть как — никого нет? Проверьте ещё раз! — изумился Шкип, как будто командор лайнера являлся его подчиненным и только что выдал какую-то несуразицу.

— Гарантированно никого нет. Сканеры показывают нулевую энергоактивность. Зато присутствуют какие-то странные отметки в квадрате пять-восемьдесят. Как раз там, откуда, по моим прикидкам, мог прийти сигнал, что вас напугал…

Ну, что ж. Любезность за любезность. Шкип вздохнул. Сам виноват, позволил усомниться в ответе командора, к тому же сделал это не без экспрессии, вот и нарвался на комплимент. Надо же! Сигнал, который испугал… Пугливым не место среди добытчиков — враз башку сносит, если способен чего-то пугаться. Проще и не жить. Это у военных, как все уже наслышаны, какие-то хитрые штуки появились, блокирующие страх, а у добытчика, для которого каждый день может оказаться последним, вместо секретных приспособлений только его воля, его уверенность, его напор.

— Ае, командор, — Шкип усмехнулся, — Спасибо за помощь. Ещё раз — лёгкой швартовки. Крег, за старшего, а я смотаюсь в пять-тридцать, посмотрю, что там стряслось, может быть ребята погасили дюзы и висят за какой-то крупной глыбой, нашли что-то или просто толкуют. Потом гляну и в пять-восемьдесят… Чтобы не пугаться…

Крег ответил, что принял руководство звеном, а на лайнере Шкипа уже не слышали. «Селена» вошла в Прилив, и только быстро гаснущая плазма и слабая отметка на грависканере отмечали приливную точку. Последнюю координату круизёра в этом секторе пространства. Ровно через двадцать одну с хвостиком минуту круизёр выскочит совсем в другом уголке Галактики. Там, где нет и намёка на кружащиеся глыбы, так похожие в лучах звезды Лахо на падающие листья. Если смотреть и оценивать отвлечённо…

— Кстати, Монки! Отслеживай пока пять-восемьдесят. Если этот скрежет повторится, постарайся локировать сигнал и прогнать его на компьютере. Потом скинешь данные научникам, на Большую Маму.

На любой Большой Маме — Центральном Модуле отрядов рудодобытчиков — помимо промышленного и навигационного оборудования, автоматических мастерских, ангаров для кораблей и цехов переработки всегда имелась небольшая группа исследователей, а также, пусть миниатюрная, но великолепно оснащённая исследовательская лаборатория. Всё-таки космос — это космос!

Непознанный Океан и океан Непознанного!

— Ае, караванный, будь спок! Передай Рейни, — так звали старшего третьего отряда, — чтобы в следующий раз не опустошал кредитки на всех женщин, какие ему только подвернутся, а сменил аппаратуру связи. У него же «Ти-Эр», первая модель, древнее моей прабабушки, так что неудивительно…

— Обязательно передам, — ответил Шкип.

Но почему-то не ощутил уверенности в таком ответе. Внутренний голос, будто голос потерявших надежду, подсказывал, что дело вовсе не в дряхлой аппаратуре, у него у самого на «Трайде» стояла «Ти-Эр» и действовала безотказно…

Слишком уверенно сообщил командор круизёра данные со своего сканера. Слишком странное совпадение — потусторонний звук-сигнал и молчание Рейни. К тому же, Шкип знал это точно, на корабле одного из новичков имелась аппаратура дальсвязи, отличная аппаратура, вариант полицейской «Маги», обеспечивающая связь-мгновенку. И опять же — почему Рейни никак не предупредил его, что собирается устроить передышку?

От этих мыслей у Шкипа как-то противно засосало под ложечкой. Плохой признак. Последний раз так было в Долине Кактусов, — системе Лаки-Красный, когда бесформенная, щетинящаяся во все стороны километровыми сталагмитами ледяная комета неожиданно ожила, начав дымить десятком мощных гейзеров, а корабль Шкипа как раз находился между двумя массивными рогами. Тогда он снялся с места за пару секунд до начала хаотичного вращения кометы, иначе могло случиться всё, что угодно. И долго затем ему снился один и тот же сон — насаженный на острый пик звездолёт, с распоротой обшивкой, с застывшим ледяной статуей пилотом, который не успел захлопнуть забрало скафандра и стартовать за две секунды до гибели.

Вот и сейчас. Противные холодные слюни, которые приходится сглатывать. То ли самопроизвольная реакция на хреновые известия, то ли предчувствие чего-то ещё более хренового.

К Восьмому Гроту можно было добраться обычным ходом, на форсаже это заняло бы около сорока минут. Но Шкип решил идти сквозь Прилив. Не намного быстрей, с учётом маневрирования перед входом в приливную точку, зато спокойней. Будет возможность собраться, успокоиться, стряхнуть с себя всю эту чушь!