Дом у озера - Сьюзен Виггз

— Тогда «ТВ-гид», — предложил Аарон.

— У нас нет телевизора.

— Я хотя бы буду знать, что пропускаю и… Постой, мам… Посмотри-ка, твоя! — Он схватил со стойки газету и протянул ей.

Руки вдруг похолодели, сердце заколотилось где-то у самого горла, пальцы задрожали. В такие моменты Кейт ненавидела себя за слабость — это ведь всего лишь газета! — но ничего не могла с собой поделать. Газета называлась «Сиэтл ньюс», выходила раз в неделю и обычно содержала заметки о местных группах, стихотворные подборки, обзоры фильмов и прочие материалы на культурные темы. Сама Кейт, в дополнение к чисто производственной работе, в последнее время писала о моде и извела море чернил, описывая характерную для жителей Сиэтла тенденцию носить носки с сандалиями или сравнивая достоинства и недостатки таких явлений моды, как пирсинг и тату.

Но, по мнению ее редактора Сильвии, этого было недостаточно. И вместо признания за безупречную пятилетнюю службу Кейт получила «розовый листок»[6].

Она развернула газету. Взгляд сам скользнул в верхнюю половину второй страницы, где долгое время, с самого начала, помещалась ее колонка. Теперь над кричащим заголовком новой рубрики красовалась хитро усмехающаяся физиономия «Стильной девчонки». «Стильная девчонка», называвшая себя Венди Норвич, звалась в реальной жизни Элси Крамп и до самого последнего времени обрабатывала корреспонденцию. Повысили Элси, вероятно, за огромное самомнение — от ее речей у Кейт неизменно начинали ныть зубы. Сегодняшняя тема была посвящена обзору местных салонов красоты.

В самом низу страницы скрывалось скромное, набранное мелким шрифтом извещение: «Модный приговор» Кейт временно закрыт».

Вот так. Вся ее профессиональная жизнь уложилась в пять слов.

— Мам, а что значит «временно закрыт»? — спросил Аарон.

— Это значит, что я как бы в отпуске, — объяснила Кейт, чувствуя, как к горлу подступает комок, и презирая себя за это. Она закрыла газету и сунула на место. Отпуск. Только я из него уже не вернусь.

— А жевательную резинку можно? — спросил Аарон, не подозревая о ее душевных терзаниях. — Без сахара. — Он повертел пакетиком, количество вкладышей в котором намного превышало количество пластинок собственно продукта.

— Конечно, можно. — Она наклонилась, чтобы переложить покупки на конвейерную ленту.

За спиной у нее стояла пожилая пара. С первого взгляда было ясно, что эти двое вместе всю жизнь. В их манере держаться присутствовала та легкая непринужденность, что приходит после долгих лет близости и заботы друг о друге; их соединяла та особая связь, что позволяла общаться взглядом или жестом.

Глядя на них, Кейт ощутила в себе ужасную пустоту. Ей было уже двадцать девять, а она до сих пор так и не испытала одной из самых главных радостей жизни. Ни один мужчина не признавался ей в любви. Она не представляла, каково это — чувствовать, что с тобой рядом верный, надежный спутник жизни, человек, на которого можно положиться, тот, кто вопреки всему останется с тобой до конца. Да, у нее есть сын, которого она обожает, родные, которые всегда и во всем помогают и поддерживают. Кейт была благодарна судьбе за все это и иногда чуть ли не стыдилась того, что жаждет большего, мечтает о чем-то еще.

И все же порой, когда Кейт видела счастливую, обнимающуюся, забывшую обо всем на свете пару, она чувствовала глубокую, щемящую боль пустоты. Любить — со стороны это выглядело так просто. Но с ней этого почему-то не случалось. Жизнь обделила ее.

Когда-то, уже давно, Кейт всем сердцем верила, что они с Натаном любят друг друга. Потом, слишком поздно, выяснилось, что никакого надежного основания под тем, что у них было, нет, а их отношения, не выдержав серьезного испытания ее беременностью, рассыпались, словно льдина, на кусочки, постепенно разнесенные течением в разные стороны.

Разгружая тележку, Кейт ощутила на себе взгляд парня в бейсболке «Джон Дир». В том, что он наблюдает за ней, не было ни малейших сомнений, хотя его глаза и прятались за стеклами очков. Их разделяло два ряда, и Кейт, повернувшись, увидела только его спину, но она могла бы поклясться, что еще секунду назад он смотрел на нее. Может, хотел проверить, пользуется ли она продовольственными талонами.

А вот это уж не твое дело, подумала Кейт. Тоже мне, еще и с маллетом. Ее взгляд скользнул по широким плечам под клетчатой рубашкой.

Счет превысил ее ожидания, но Кейт успокоила себя той мудрой мыслью, что начиная с нуля человек всегда тратит вначале чуть больше. Она провела платежной картой по автомату и с удивлением увидела сообщение об ошибке. Отлично! Она повторила попытку, и на этот раз машина дала другой ответ: «Пожалуйста, подождите кассира».

— Похоже, моя карточка не работает. — Кейт протянула карточку кассирше.

Та набрала код вручную.

— Извините, мэм. Запрос отклонен. Отклонен. У нее засосало под ложечкой.

— Я выпишу чек. — Кейт принужденно улыбнулась и достала из сумочки чековую книжку.

— Мы принимаем только местные чеки, — извиняющимся тоном предупредила кассирша.

Кейт оглянулась на стоящую за спиной пожилую пару.

— Хорошо, я расплачусь наличными, — пробормотала она. — Вы ведь принимаете наличные?

— А у тебя хватит? — спросил Аарон, и его пронзительный голосок наверняка долетел до парня в бейсболке.

Молча поджав губы, Кейт пересчитала наличные — четыре двадцатки, десятку, две бумажки по доллару и тридцать три цента мелочью — и взглянула на дисплей кассового аппарата.

— Пошарь по карманам, Аарон. Мне не хватает двух долларов и девяти центов.

Сын запустил руку в карман «ливайсов», а Кейт изо всех сил старалась удержать улыбку, стиснув зубы и избегая встречаться глазами как с кассиршей, так и с пожилой парой.

Какой позор. Какой позор. Только эта мысль и билась в голове, отгоняя все прочие. Ненавижу.

— У меня четвертак и пенни, — сказал, сосчитав мелочь, Аарон. — И больше ничего. — Он положил монетки ей на ладонь.

— Ладно, придется положить что-нибудь на место. — Кейт с удовольствием провалилась бы в этот миг сквозь землю. — Извините, — сказала она стоявшим за ней старичкам и потянулась за пакетом «Читос», их любимым лакомством.

— Только не «Читос». Что угодно, кроме «Читос», — процедил сквозь стиснутые зубы Аарон.

— Оставьте все как есть, — произнес рядом густой спокойный голос. — Я доплачу.

Еще не обернувшись, Кейт уже поняла, кто пришел на помощь. Разумеется, спасителем был он, парень с маллетом. Она перевела дыхание и обернулась. Уходи. Мне никто не нужен. Я справлюсь сама. Все эти слова так и остались при ней. Вслух же прозвучало лишь скромное:

— В этом вовсе нет такой уж необходимости…