Арабская петля - Максим Михайлов

Влетев внутрь, он как раз успел отфиксировать спины нескольких бойцов исчезающих в ведущем на второй этаж проеме. Сверху уже доносились раскаты свирепой матерщины, топот тяжелых ботинок и какой-то истошно-тонкий визг, короче за снайпера можно было уже не беспокоиться. Отброшенное ударом взрывной волны вниз тело Негатива сломанной куклой лежало в углу. По неестественно вывернутой голове, явно свидетельствующей о переломе шейных позвонков и набухшей в нескольких местах темной венозной кровью одежде, Стасер понял, что помощь здесь уже не требуется. Кровь из ран не текла, а лишь лениво сочилась, напитывая собой жадную серую пыль. «Значит, сердце однозначно уже не бьется, и кровоток внутри организма полностью остановлен», — тупо отметил про себя Стасер. Рядом с телом сидел на корточках и тихонько раскачивался, сжимая голову руками, боец из группы Хунты, звали его, кажется Миха.

— Ты как? — окликнул его Стасер.

Боец никак не прореагировал, продолжая медленно и плавно качаться из стороны в сторону.

— Эй, военный, я спрашиваю, ты живой? — в этот раз для убедительности вопрос подкреплялся легким пинком ботинка по карману разгрузки с торчащим из него магазином.

Миха вскинул на Стасера совершенно безумные глаза и неожиданно в полный голос проорал:

— Наверху этот пидор! Наверху! Негативу сразу п… пришел, это он на растяжку на лестнице напоролся! А меня глушануло, ни хрена не слышу! П… какой-то! Парни уже наверху! П… теперь пидору, полный п…!

Будто в подтверждение его слов по ведущим наверх ступенькам затопали тяжелые шаги и на лестнице показался Хунта без всякой деликатности волочащий кого-то вниз прямо за волосы. Остальные парни топтались сзади, норовя придать пленнику ускорения добрым пинком. Стасер с облегчением выдохнул и привычным движением указательного пальца вернул на место предохранитель автомата. На сегодняшнюю ночь война похоже закончилась.

— Браво вызывает Базу, — Стасер старался говорить четко и размеренно почти по слогам.

— База на приеме, — тут же отозвались в наушниках.

— Нахожусь у «Горбатой». Снайпер взят. У меня один ноль двадцать первый. Высылайте транспорт.

— Отлично, парни. Ожидайте, транспорт будет через пятнадцать минут.

— Принял. До связи.

Подошедший Хунта грубо швырнул так и не сумевшего подняться на ноги снайпера на каменный пол и тут же от всей души врезал ему тупоносым десантным ботинком под ребра. Снайпер тоненько взвизгнул и завалился на бок. Стасер нагнулся над скорчившимся от боли худеньким телом, одетым в мешковато сидевший, явно с чужого плеча, камуфляж республиканского гвардейца и откинул в сторону густые пряди черных волос, закрывавшие лицо. Глубокие и черные, как два бездонных колодца глаза, смотрели куда-то мимо него, буквально выплескивая из расширенных зрачков тяжелую волну страха и боли, лопнувшая от удара верхняя губа сочилась ярко блестевшей струйкой крови. Секунду Стасер внимательно вглядывался в эти искаженные смертельным ужасом и, тем не менее, правильные и мягкие черты, слишком правильные и мягкие для мужчины, даже для мальчишки. Какое-то время он осмысливал неожиданную догадку, потом, чтобы окончательно убедиться потянулся к груди, одним движением, скорее досадливым, чем злым отбросив в сторону подбородок попытавшейся его укусить девчонки. Да сомнений быть не могло, едва сформировавшаяся, по-детски упругая, с кулачок размером грудь могла принадлежать только женщине, точнее девочке лет пятнадцати-шестнадцати, как теперь ясно видел Стасер.

— Блядь, вот блядь… — выдохнул он просто не находя слов. — Хунта, удод, ты кого мне приволок? Это что, снайпер?! Это же девка! Причем сыкуха малолетняя!

— Кто?! Вот это?!! — видимо и так державшийся на пределе душевных сил, Хунта мгновенно впал в дикую ярость и, изловчившись вновь пнул лежащую на полу девчонку.

Попавший в бедро удар вызвал тихий стон, лицо жертвы перекосила болезненная гримаса.

— А ну прекрати истерику! — рявкнул Стасер отпихивая норовившего приложиться еще раз Хунту в сторону.

— Это у нее сейчас истерика будет, когда я ее живьем на куски резать начну! — всхлипнул Хунта. — Ты за кого впрягаешься, командир?! Тебе ее винтовку показать?! Эй, кто там! Где винтарь этой суки?!

Откуда-то сзади в руки Хунты сунули потертую эсвэдэху, и он тут же протянул ее Стасеру.

— На смотри! На приклад обрати внимание! Зарубки посчитай! А то давай у нее плечо проверим?!

Стасер быстро осмотрел протянутое оружие. Особо разглядывать там, правда, было нечего: стандартная советская винтовка, 1973 года выпуска, ровесница, на прикладе действительно обнаружились аккуратные надпилы, с десяток примерно. Ствол пах лишь железом и свежей смазкой, значит, в ближайшее время из винтовки не стреляли, но это собственно ни о чем не говорило, понюхал ствол Стасер просто автоматически. Отстегнув магазин, он щелкнул затворной рамой, тускло блеснувший металлом патрон весело звякнул об каменный пол. «Современный, со стальным сердечником», — машинально отметил Стасер.

— Ну?! Убедился?! — все еще вздрагивая в нервном ознобе, прокричал Хунта. — Она это! Сто процентов она, командир!

Стасер лишь молча покачал головой. Приходилось признать очевидное, действительно страшным неуловимым снайпером столько времени терроризировавшим базу оказалась сопливая девчонка.

— Я этой суке в манду ствол запихаю и выстрелю! — в голосе Хунты звенели злые слезы.

— Уймись, — брезгливо отворачиваясь, процедил Стасер. — Заберем ее на базу, потом сдадим амерам, пусть разбираются.

— Да ты что, командир, какой заберем! Эта тварь убила Бормана, ты что забыл?! Да я ее голыми руками в клочья разорву! Ты просто Бормана толком не знал! Это же был такой парень! Он лучший был! Он меня от смерти спас! И его застрелила вот эта… — на секунду Хунта поперхнулся словами, подбирая наиболее соответствующее определение.

— Все, я сказал, прекрати истерить! — считая разговор законченным, Стасер отвернулся от подчиненного.

Пленная, скорчившись на полу и ощутимо дрожа всем телом, как загнанный зверек, напряженно вслушивалась в возникшую перепалку, видимо понимая, что эти страшные здоровенные мужики спорят сейчас о ее дальнейшей судьбе.

— Поживешь еще, хотя может и зря я это…

Закончить мысль не дал отразившийся в глазах девчонки, глядящей ему за спину поверх плеча, мгновенный испуг. Уже осознавая, что случилось непоправимое, что он зря вот так беспечно отвернулся от совершенно обезумевшего Хунты, Стасер попытался волчком крутнуться вокруг своей оси, явно запоздалым движением вскидывая ставший вдруг неимоверно тяжелым автомат. Он еще успел поймать краем глаза горящий ненавистью взгляд Хунты и стремительное размазывающееся в воздухе движение его гибкого тренированного тела… А потом был звонкий удар приклада о каску вибрирующей басовой струной загудевший в ушах и багровая муть с ярко-алыми высверками мелких звездочек непроглядным туманом окутавшая голову. «Надо вставать. Иначе добьет. Надо вставать», — стучалась в виски назойливая мысль. Видимо сознание его все-таки на какую-то долю секунды покинуло, потому что когда он резко тряхнул головой, разгоняя пляшущие перед лицом багровые сполохи, драться уже было не с кем. Хунта неестественно выгнувшийся в спине, вздернутый на носки и неистово хрипящий был накрепко схвачен в замок приземистым крепышом по прозвищу Крот, автомат его валялся далеко в стороне, а до висящего на поясе ножа ему было не дотянуться.