Дамир. Любой ценой - Юлия Бонд

«Моя девочка», – режет по больному. Будто ковыряет отвёрткой свежую рану. Я хмурю лоб.

– Так вышло. Не сошлись во взглядах.

– Странно, – задумчиво произносит Давид, садясь на диван.

На горизонте появляется Анита. Увидев брата, малышка распахивает объятия. Пользуясь моментом, я тактично ухожу. Пробираюсь сквозь пьяную толпу. Миную танцпол, коридор. Останавливаюсь напротив двери уборной. Жду. Секунду. Две. У меня сдают нервы. Дёргаю за ручку. Вхожу внутрь.

Картина маслом, как я и ожидал. Эта дура плачет перед зеркалом. В уборной пусто. Нет никого, кроме Дины, меня и её слёз.

Я запираю дверь на замок. Прижимаюсь к стене спиной. Скрещиваю на груди руки. Заметив моё присутствие, блондинистая стерва приходит в шок. Бледнеет ещё больше. Тянется рукой к лицу. Размазывает по щекам потёкшую тушь.

– Не ожидала? – спрашиваю, ухмыляюсь.

– Нет, – качает головой.

– Я – тоже. Не хочешь мне всё объяснить?

– Нет.

– Мне не походит «нет». Дина! – рявкаю, не выдержав. – Твою мать, объясни мне. Что ты забыла рядом с моим другом?

Дина

Я хлюпаю носом, не в силах взять себя в руки. Закусываю губу, растираю по щекам слёзы. Какой же он жестокий. Чёрствый. Разве не видит, как мне больно? Как невыносимо. Я раздавлена. Разбита. Меня будто рассыпали на осколки, а то и меньше. Сердце болит. Оживают затянувшиеся шрамы. Думала, больше никогда не узнаю, что такое боль. Ошибалась. Дамир и боль – слова-синонимы. Этот человек разрушает всё, к чему прикасается. Однажды он уже разрушил меня. Растоптал. Но я поднялась. Долго, мучительно приходила в себя. А теперь...

Он стоит напротив. Бросается в меня вопросами, будто имеет право что-то требовать. Не имеет. Абсолютно! Я – прочитанная книга. Ступенька. Перешагнул и пошёл дальше. Тогда почему же он не отпускает?!

– Будешь и дальше мотать свои сопли на кулак или хоть что-то скажешь? – ухмыляется. Лениво. На одну сторону.

Чудовище... Ненавижу. Точнее, хочу ненавидеть. Очень. Но не получается. Внутри пищит мой дурацкий голос совести, а в голове стучит его голос. В душе плачут струны. На надрыв.

– Мне нечего тебе сказать, – гордо поднимаю подбородок вверх и смотрю. Лучше бы не смотрела. Ослепла. Чтобы никогда не видеть этих глаз, цвета виски.

Он надвигается в мою сторону. Шаг за шагом наступает, будто хищник на свою добычу. Я пячусь назад. Медленно отдаляюсь до тех пор, пока моя спина не прилипает к стене.

– Вот значит, как получается, – насмешливо произносит. – Тебе даже сказать нечего. А мне есть!

– Не говори, – качаю головой.

Дамир игнорирует мою просьбу. Подходит ближе. Вплотную. Расставляет руки. Упирается ладонями в стену. Точно берёт в плен. Он – охотник, а я – зверушка. Боюсь его. Трясусь, как маленький котёнок перед здоровой овчаркой!

– А я любил тебя, – заходит издалека. – Когда-то. Думал, ты та… Единственная. Роковая. Фатальная, – смеётся. – Так и получилось. Ты оказалась моим нокдауном. Положила на лопатки, со счётом десять–ноль.

– Дамир...

Он не даёт договорить. Прикладывает к губам палец. Медлит его убирать. Проводит линию, трогая кожу. Я плотнее сжимаю челюсти и отворачиваюсь в сторону.

– Смотреть! На меня! – звучит приказной тон. – Зачем ты так со мной, Дина? Я же всё делал ради тебя. И ту чёртовую машину угнал, лишь бы помочь... Тебе!

Со всей силы бьёт кулаком по стене. Я вскрикиваю, но вовремя прихожу в себя. Зажимаю рот ладонью.

– А ты даже не писала мне. Не ответила. Ни разу!

Я столбенею. Не понимаю, что он несёт! Какая машина? Что за бред? Почему я должна была писать?

– Стерва! – рычит, а не говорит. – Сломала меня. А теперь снова врываешься в мою жизнь. Вся такая красивая. Счастливая. Чужая. Что? Обычные парни больше не привлекают? Теперь только богатые? Типа него.

Я хочу ответить, но язык прилип к нёбу. Ничего не говорю. Точно онемела, а, может быть, никогда и не умела говорить.

– Видишь, как получается. Тебе плевать. Даже сейчас. Тебе насрать на всё, что я говорю. Я больше не нужен тебе. Не твой формат. Поэтому ты молчишь. Да?

– Да… Мир, – глотаю слёзы.

Боже мой, что происходит?! Я не понимаю. Ничего не понимаю. Совсем!

Дина

Мы не успеваем выяснить отношения, как в моей сумочке раздаётся трель мобильника. Я достаю телефон и принимаю вызов, не глядя.

На том конце провода звучит голос Давида. Он волнуется. Спрашивает всё ли хорошо и куда я пропала. Я коротко бросаю ему: «Уже иду» и завершаю вызов. Всё это время Дамир молча наблюдает за мной. Некий блеск в его глазах вызывает во мне подозрения. Ревнует или бесится?

– Где ты познакомилась с Давидом? – неожиданно спрашивает, когда я уже собираюсь уходить.

– На вызове скорой помощи.

– Как сегодня со мной? – выгибает бровь.

Я киваю головой в ответ и ухожу. Успеваю дойти до двери. Тянусь к замку, но... На моём бицепсе сжимаются пальцы. Дамир дёргает меня за руку, и я едва не падаю назад, на его грудь.

– Ты расстанешься с ним. В ближайшее время, – произносит над моим ухом, и я вздрагиваю.

Медленно оборачиваюсь назад. Смотрю на него исподлобья, поджимая губу. В ладонях свербит. Так хочется треснуть его по щеке. Сбить с лица дурацкую ухмылку.

– Нет, – набираюсь смелости ответить.

– Да! Иначе я расскажу ему о нас!

– Почему?

– Потому что я так хочу. Не позволю тебе сломать жизнь моему другу.

Я глотаю в горле ком и, не говоря ни слова, всё-таки выхожу из уборной. В коридоре встречаюсь с Давидом. Лоб в лоб. Вздрагиваю. Хоть бы тот призрак из прошлого не додумался выйти за мной следом. Боже, пусть пронесёт!

– Я тебя уже заждался! – Давид обнимает меня за талию и, прижимая к своей груди, целует в макушку. – Всё хорошо?

– Да, – отвечаю более-менее убедительно.

Взявшись за руки, мы идём с Давидом в vip зону. Минуем танцпол и останавливаемся возле своего столика. Замечаю девушку. На диване сидит брюнетка. Красивая. Видная. Кожа светится бронзовыми загаром. Длинные волосы, такого же цвета, как и у Давида, свободно лежат на плечах. Неосознанно я сравниваю себя и эту девушку, понимая, что проигрываю ей по всем фронтам.

– Знакомьтесь, – Давид обращается к брюнетке. – Это Дина, – поворачивается ко мне, – Анита. Моя сестра.

– Рада знакомству, – выдавливаю из себя дружескую улыбку.

Девушка мило улыбается. Откладывает в сторону свой телефон. Протягивает перед собой руку. Пожимает мою: