Соло для валторны с арфой - Дмитрий Ков-Фёдоров

с распущенными волосами, она так явно выделялась среди остальных отдыхающих, что казалось, не нашлось ни одного человека кто бы не бросил в ее сторону хотя бы один мимолетный взгляд.

Шура присела на край лавочки и сразу стала осматривать музыкантов. Влад втянул голову в плечи, постарался закрыться пультом с нотами и последние два произведения отыграл в этой неудобной позе. Очки снял сразу, как только прозвучали финальные аккорды. Художественный руководитель объявил об окончании программы. Старушки, только что бодро вальсирующие друг с другом на деревянной танцплощадке, стали расходиться. Те, кто просто слушал музыку, поднялись. Встала и Александра. Всё ещё пытаясь отыскать своего недавнего больного, отошла чуть в сторону.

Кто-то из музыкантов толкнул Влада локтем.

– Мальцев, посмотри какая краля. А ведь пришла послушать серьёзную музыку. Никогда бы не подумал.

Замечание осталось без ответа. Владлен уже третий раз пытался уложить валторну в футляр, а замки почему-то упорно не желали закрываться. Эстрада постепенно пустела, и тянуть время дальше уже становилось неприлично. Глядя под ноги, Влад спустился по лестнице, и впервые позволил себе открыто посмотреть девушке в глаза. Что же он в них увидел? Недоумение, удивление, растерянность?

Шура и вправду не ожидала увидеть своего спасителя в таком необычном образе. Неприятным для нее оказалось и то, что она, с высоты своих высоченных каблуков смотрела на него сверху вниз. Там, в больничной палате ей почему-то казалось, что он выше, взрослее, интереснее, а тут… Стоит какой-то мальчик, из музыкальной школы, переминается с ноги на ногу.

– Привет, – сказал он, пытаясь выдавить из себя улыбку. – Я почему-то был уверен, что ты придешь.

– Вот вспомнила, что вы играете по выходным в парке, решила послушать. А тебя и не узнать. Смотрю-смотрю… Кругом трубы, большие, маленькие и все сверкают на солнце. Вы что их специально начищаете?

Про музыку девушка не сказала ни слова, для нее это, видимо, был просто шум.

– Да, у нас все стараются держать свои инструменты в чистоте.

– А твоя труба блестит, наверное, ярче всех? Забыла, как она называется?

– Валторна.

Владу захотелось сменить тему разговора, но он вдруг с ужасом подумал, что просто не знает, что девушке предложить. Все его фантазии, относительно этой встречи, всегда ограничивались вот этим самым моментом. Он увидит ее, подойдет, улыбнется, а дальше… Дальше всё произойдет само собой. Они будут долго гулять, болтать, сидеть на берегу пруда, есть мороженое, кататься на американских горках и в то время, когда вагончик станет падать в пропасть с головокружительной высоты, а уши закладывать от перепада давления и от женского визга, он, конечно же, будет ее целовать, целовать свою Сашеньку…

Вот только у Сашеньки были совсем другие планы. Она уже, кажется, пожалела, что пришла и теперь думала только об одном – как бы поскорее закончить это странное свидание.

– Ты знаешь, – сказала она, растягивая слова, – я, ведь, пришла сюда ненадолго. У меня всего полчаса свободного времени.

– У тебя что, какие-то важные дела?

– Да-да – дела. Важные дела.

Она повернулась и пошла вдоль аллеи, с опаской глядя по сторонам. Вдруг попадется кто-то из знакомых, потом ведь не отделаешься от насмешек. Хотя все ее знакомые после ночных дискотек и обильных возлияний, только-только просыпались и на таких мероприятиях, как выступление духового оркестра, пусть даже и бесплатное, встретить их было практически невозможно.

Владик, словно маленькая собачонка, смешно семенил за девушкой, которая намеренно двигалась на полшага впереди, и со стороны могло показаться, что эти двое, в лучшем случае, – брат с сестрой. В какой-то момент младший брат решил вдруг взять сестру за руку, но та руку отдернула, небрежно бросила через плечо:

– Слушай, мы же не в детском саду.

– А они?

Влад кивнул в сторону парочки, идущей навстречу, держась за руки.

Сандра неопределенно дернула плечами и ничего не ответила.

Наконец аллея закончилась, дальше начиналась городская территория. Мимо по оживленной улице проносились автомобили. Девушка спросила:

– Как ты считаешь, до какой остановки ближе – направо, или налево?

– Не знаю. По-моему, одинаково.

«А вот если бы у меня была своя машина…», – подумал Влад, с горечью, и в это время среди потока «Жигулей» и «Таврий» показалась белая иномарка с открытым верхом. Показалась, окатила удивленных прохожих волной ритмичной музыки и помчалась дальше. Влад заметил, с каким неподдельным восторгом посмотрела вслед автомобилю его Сашенька. Взгляд девушки говорил; «Куда же ты, почему проехал мимо, остановись, я с удовольствием поеду с тобой» и вдруг…, это могло показаться странным, ее мольбы были услышаны: машина действительно остановилась. Водитель включил заднюю скорость, уверенно подал назад и притормозил аккуратно рядом с Шурой.

Дверца открылась. Молодой мужчина восточного вида, вышедший из автомобиля, на небольшую толпу зевак, моментально собравшихся вокруг необычной машины, внимания не обратил. Его белоснежная улыбка была адресована одной-единственной девушке.

– Сандра!

– Фархад!

Она сразу вспомнила свой прошлогодний роман, нежный трогательный, но очень короткий. Фархад уже тогда начинал проворачивать какие-то сомнительные сделки, Пропадал на день, на два, а то и на неделю, потом появлялся с цветами, клялся в любви и вновь исчезал. Из-за этих постоянных отлучек они и расстались. И вот сейчас, он идет ей навстречу, – высокий, красивый, уверенный в себе. И, судя по автомобилю, дела у него идут совсем неплохо.

– Фархад!

– Сандра!

Молодые люди обнялись, увлеченно заговорили о чем-то своём, «Ну как ты? А как ты?» Владлен отошел в сторону. Не хотел мешать. Ему всё казалось, что знакомый Шуры скоро уедет, и тогда девушка вспомнит о нем, но, похоже, неприметный паренек, в черных брюках, белой рубашке с валторной в нелепом футляре, девушку больше не интересовал. А когда гордый аксакал, пробившись к своему роскошному авто, галантно распахнул перед Сандрой дверцу, предлагая сесть, Влад развернулся и зашагал прочь. Смотреть на то, как его, теперь уже бывшая, девушка мчится в неизвестном направлении, у него совершенно не было ни желания, ни сил.

Домой он шел, не разбирая дороги. От обиды и отчаяния внутри все клокотало. Слезы застилали глаза, и сквозь них мир вокруг казался нереальным. Таким же нереальным показалось ему испуганное лицо мамы.

– Что случилось, сынок? – спросила Людмила Владимировна обеспокоенно. – Ты что, опять с кем-то подрался?

– Всё нормально, мам. Я просто устал.

– Устал?

– Да, устал. Может же человек, в конце концов, просто устать!

Он прошел в свою комнату, плотно прикрыл дверь, лег и зарылся лицом в подушку. Ему хотелось забыться, не думать ни о чем, но