Сокровище - Клайв Касслер

Лемке потянулся вверх, взял сумку и включил фонарик. Взглянув на часы, он убедился, что в запасе у него около пяти минут до прибытия остальных членов экипажа. Уверенно – в процессе подготовки он повторил это упражнение не менее пятидесяти раз – он извлек из сумки подвижной контакт силового привода и соединил его с миниатюрным часовым механизмом, который пронес на борт, спрятав в головном уборе. Затем он закрепил полученную конструкцию на петлях небольшой дверцы, ведущей наружу, которой иногда пользовались механики аэропорта. После этого он выложил из сумки парашют.

Когда прибыли первый и второй пилоты, Лемке сидел в своем кресле и читал информационное сообщение аэропорта. Летчики обменялись обычными приветствиями и начали предполетную подготовку. Ни пилот, ни инженер не почувствовали, что Лемке необычно спокоен и углублен в себя.

Они наверняка обратили бы на это внимание, если в знати, что наступившая ночь должна была стать последней в их жизни.

* * *

Гада Камиль стояла в заполненном людьми зале ожидания перед великим множеством микрофонов, под объективами камер и терпеливо отвечала на бесчисленные вопросы репортеров, обладавших настойчивостью и упорством средневековых инквизиторов.

Только немногие спрашивали о ее поездке по Европе и встречах с главами государств. Большинство интересовалось ее мыслями по поводу казавшегося неминуемым свержения египетского правительства мусульманскими фундаменталистами.

Масштаб беспорядков был ей пока неизвестен. Фанатики под предводительством Ахмеда Язида, ярого приверженца ислама, разожгли религиозные страсти и повели за собой миллионы бедняков. За них были доведенные до нищеты крестьяне из многочисленных, разбросанных вдоль Нила деревушек и городская беднота. Высокопоставленные офицеры армии и военно-воздушных сил открыто сговорились с исламскими радикалами свергнуть недавно вступившего в должность президента Надава Хасана. Ситуация была в высшей степени нестабильной, постоянно менялась, и у госпожи Камиль не было последней информации о состоянии дел, поэтому она была вынуждена ограничиться общими фразами.

Гала прекрасно владела собой, ее невозмутимости мог бы позавидовать сфинкс. На вопросы она отвечала спокойно, без эмоций, но в ее душе царило смятение. Ей все время казалось, что она смотрит на себя откуда-то издалека, словно в центре вышедших из-под контроля событий находится кто-то другой и ему невозможно помочь и остается только пожалеть.

Маэстро Тутмес, глядя на нее, вполне мог бы создать тонкий и поэтичный скульптурный портрет царицы Нефертити, один из которых выставлен в Берлинском музее. Во внешности обеих женщин действительно было много общего: длинная шея, тонкие черты лица, пристальный взгляд. Госпоже Камиль было сорок два года. Стройная, черноглазая, смуглая, с длинными иссиня-черными волосами, расчесанными на прямой пробор и свободно спадающими на плечи, при росте пять футов одиннадцать дюймов она всегда носила туфли на высоких каблуках, а ее изумительно красивый гибкий стан облегал элегантный костюм.

В разное время у Галы было четыре любовника, но она никогда не была замужем. Семья, хоть Гала и сожалела об этом, не вписывалась в ее жизнь.

Гала родилась в Каире. Ее отец был кинорежиссером, а мать – учительницей. Сама Гала каждую свободную минуту посвящала рисованию или археологическим раскопкам. После получения степени доктора философии в области египтологии Гала Камиль стала выполнять исследовательские работы по заказу Министерства культуры.

Напористая, уверенная и энергичная, она сумела побороть исламские предрассудки и со временем возглавила департамент информации. Ее заметил президент Мубарак и предложил поработать в составе египетской делегации в Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций. Спустя пять лет Гала была назначена вице-председателем делегации. Это было, когда Перес де Куэльяр подал в отставку в середине второго срока пребывания на посту Генерального секретаря ООН. Причиной послужил выход пяти мусульманских государств из состава ООН из-за разногласий, связанных с требованием религиозных реформ. После того как те, кто стоял в списке претендентов перед ней, отказались от предложенного поста, Гала Камиль была избрана Генеральным секретарем ООН. Она лелеяла надежду на то, что ей удастся заделать постоянно появляющиеся трещины в фундаменте организации...

К ней подошел помощник и тихо произнес несколько слов. Гала кивнула и подняла руку.

– Мне доложили, что самолет готов к взлету, – проговорила она. – Последний вопрос, пожалуйста.

Поднялся лес рук, и множество голосов зазвучали одновременно. Гала указала на человека, стоявшего у дверей с магнитофоном в руке.

– Ли Хант, Би-би-си. Госпожа Камиль, если демократическое правительство президента Хасана сменится исламской республикой, вы вернетесь в Египет?

– Я египтянка. Если руководители моей страны потребуют, чтобы я вернулась, я подчинюсь.

– Даже несмотря на то что Ахмед Язид назвал вас еретичкой и предательницей?

– Даже несмотря на это, – спокойно ответила Гала.

– Если он хотя бы наполовину столь же фанатичен, как аятолла Хомейни, вас может ожидать очень суровое наказание. Не хотите ли это прокомментировать?

Гала покачала головой и улыбнулась:

– Извините, мне пора. Всем большое спасибо.

В окружении телохранителей она проследовала к трапу. Ее помощники и делегация ЮНЕСКО уже разместились в самолете. Четыре представителя Всемирного банка пили у стойки бара шампанское и тихо переговаривались.

Только устроившись в кресле, Гала почувствовала, как сильно устала. Она пристегнула ремень и посмотрела в окно. По земле стелился легкий туман, и голубые огни вдоль взлетно-посадочной полосы расплывались, приобретая форму тускло светящихся, сливающихся друг с другом шаров. Гала сняла туфли, закрыла глаза и решила, что она вполне успеет немного подремать, пока стюардесса принесет коктейль.

* * *

Дождавшись своей очереди на взлет, самолет Организации Объединенных Наций, вылетавший из Лондона чартерным рейсом № 106, вырулил на взлетную полосу. Получив разрешение на взлет, Лемке выполнил необходимые манипуляции, и «Боинг 720-В», разбежавшись по мокрому бетонному покрытию, поднялся во влажный, пропитанный сыростью воздух.

Достигнув заданной высоты, Лемке включил автопилот, отстегнул ремень, удерживавший его в кресле, и встал.

– Природа зовет, – сказал он и направился к двери кабины.

Второй пилот, он же бортинженер, светловолосый человек со спокойным лицом, покрытым сеточкой морщин, улыбнулся, ни на мгновение не отрывая глаз от панели управления.

– Я подожду здесь.

Лемке выдавил короткий смешок и вышел в пассажирский, салон. Стюардессы готовились разносить еду. Капитан жестом подозвал к себе главного стюарда.

– Я могу что-нибудь для вас сделать, командир?