«Каскад» начинает прорыв - Игорь Срибный

Около 12–00 на дороге послышался гул, и Иса передал по рации, что видит танк с противоминным тралом.

– Жди, пока танк сравнаитса с оринтирам номэр пят! – приказал Абдельджаффар. – Ми его будэм жечь, штаб она закрила дарога! Пригатовитса! Вистрел!

Четыре мины точно накрыли громоздкий корпус танка. Тот содрогнулся и, заскрежетав трансмиссией, встал, накренившись левым боком в глубокий кювет. Из моторного отсека повалил черный дым… И вдруг полыхнуло чадящим пламенем. Танкисты выпрыгнули из танка, разбегаясь по кюветам. Пламя теперь вырывалось из всех щелей. Сдетонировал боекомплект, сорвав башню, и она медленно сползла на дорогу, перекрыв ее.

– Цел давай! – приказал по рации араб.

– Ориентир номер один! – крикнул Иса.

– Выстрел! – скомандовал Абдельджаффар, быстро наведя прицелы на минометах.

Второй залп накрыл БМП, сметя с брони десант. Машина села на брюхо, раскорячив гусеницы. Одна из них, перебитая прямым попаданием мины, медленно разворачиваясь, поползла по дороге.

– Кто там воюет? – спросил Седой, прислушиваясь к звукам разгорающегося где-то поблизости боя.

– Судя по звукам выстрелов, бьют минометы, – сказал Паршаков.

– Это те, которые ты взорвал? – искоса взглянул на прапорщика Седой.

– Сделал, что смог, – хмуро ответил тот. – К тому же мы сразу передали в штаб координаты батареи. Ты забыл? Что стоит сейчас накрыть ее «Градами»?

Седой стал долбить штаб, повторно загоняя координаты минометной батареи боевиков. Его радиограмму принял начальник оперативного отделения и пообещал сейчас же отдать приказ артиллерии.

Непонятно почему, но командир мотострелкового полка принял другое решение и отправил на высоту разведроту. Попав под огонь минометов и потеряв шесть бойцов, разведчики откатились на дорогу. Но комполка посылал их снова и снова, и разведрота вынуждена была штурмовать высоту, теряя людей. Боевики подтянули к сопке подкрепление и полностью перекрыли гребень, отрезав доступ к батарее. А батарея посылала на дорогу мину за миной, разнося колонну в пух и прах, и скоро вся дорога была забита сгоревшей и подбитой техникой.

Разведрота, встретив ожесточенное сопротивление боевиков и потеряв треть личного состава убитыми и ранеными, была наконец-то отведена на отдых. Собрав погибших, хмурые разведчики ушли в расположение, не понимая уже ничего в этой бессмысленной бойне…

С наступлением темноты боевики прекратили огонь, и на дорогу выползли ремонтники. Сгоревшую технику распихали по кюветам, подбитую стали вытаскивать в тылы, освобождая дорогу…

Группа Седого к концу дня добралась до высоты 947,0, но плато под высотой было забито прибывающими подразделениями «духов». Нечего было и думать прорваться сквозь их порядки, и Седой увел группу в глубокий распадок.

– Командир, а почему не работала в течение дня наша артиллерия? – спросил прапорщик Паршаков, завязывая тесемки маскхалата. – Мы же сбросили им координаты батареи «духов»!

– Ты не знаешь, почему? – с глухой яростью переспросил Седой. – Да потому, что ее нет! Плавает где-то в лужах… А если и есть, то без боезапаса, поскольку колесная техника по такому распутью просто не пройдет. Вот поэтому я и приказал тебе уничтожить батарею минометов!

Дрюня виновато опустил голову…

19 февраля 2000 г. 8-00.

Расположение разведчиков

Седой построил группу и, разделив на две части, отправил работать с наводчиками по целям.

Связавшись со штабом и узнав, что в горы выброшено еще несколько групп разведки мотострелков и ГРУ, он взялся за голову и некоторое время сидел, раскачиваясь всем телом.

– Хоть бы, блин, своих не перестреляли! – наконец выдавил сквозь зубы. – Ни одна группа не сможет выполнять задание: в течение дня все завязнут в локальных боестолкновениях. Это же ясно, как божий день! Что они там, в штабах, вообще с ума посходили?!

Он предупредил по портативной рации своих разведчиков, что теперь в лесу они не одни, и приказал удвоить бдительность, чтоб не вступить в бой с разведгруппами пехоты и ГРУ.

Седой оказался прав: очень скоро с разных направлений послышались автоматные и пулеметные очереди; правда, все стычки заканчивались очень быстро – постреляли и разбежались в разные стороны.

Он не находил себе места. Хотя от ушедших на задание групп поступали рабочие доклады, командир каждый миг ждал беды. Кто-то должен был нарваться на крупную группу «духов», и он молил господа, чтоб это были не его пацаны…

И все же первой нарвалась группа Стаса. Наведя артиллерию на две позиции «духов», она вышла к накатанной лесной дороге, которая не была обозначена на карте. Разведчики только начали по одному проскакивать дорогу, как из-за деревьев вылетел «КамАЗ», а следом за ним – старый, раздолбанный «ЗИЛ-130». Шульгин сразу же влепил очередь в ветровое стекло «КамАЗа», прочертив его ровным пунктиром, и автомобиль, завиляв по дороге, врезался в дерево и заглох. «Зилок» остановился так резко, что его занесло на мокром снегу и поставило поперек дороги. Из кузова горохом посыпались «духи», сразу же уходя под прикрытие машины и открывая огонь. Тюлень и Суслик свалились в снег. Точку в сражении поставил Филин. Сдернув с плеча «Муху», он быстро привел ее в боевое положение и послал заряд в бензобак. «Зилок» рванул так, что задние колеса оторвались от земли на метр, и сразу полыхнул огнем. Разведчики заскочили за пылающий грузовик и добили раненых «духов», отброшенных взрывом от горящего автомобиля.

Заглянув в кузов «КамАЗа», Шульгин увидел, что тот полностью забит ящиками с боеприпасами, и окликнул сапера:

– Крот! У тебя сколько тротила?

– Десять шашек по 400 граммов, – ответил тот.

– Хватит, чтоб взорвать все?

Крот заглянул в кузов и присвистнул.

– Все не протянуть… Что-то сдетонирует, а бо́льшую часть разбросает по лесу. Лучше поджечь. Когда ящики начнут гореть, они будут детонировать сами по себе. Тогда взорвется каждый ящик.

– Поджигай! – приказал Стас.

Крот отцепил ведро, висящее на крюке около кабины, и свернутый в кольцо шланг. Соснув из шланга, пустил толстую струю соляры из бака и, наполнив ведро, полез в кузов. Стас подал ему ведро, и Крот аккуратно облил дизтопливом ящики. В баке оказалось всего три ведра топлива, но их хватило, чтобы полностью полить ящики с боеприпасами. Остатками солярки из последнего ведра он облил колеса. Соорудив факел из найденной в кабине промасленной ветоши, зажег его и поднес поочередно к каждому колесу. Колеса полыхнули, задымив черным, чадящим дымом.

– Разойдись! – крикнул Крот и, дождавшись, пока разведчики отойдут на безопасное расстояние, метнул факел в кузов. Раздался хлопок, и огненный шар медленно растекся по всей поверхности снарядных ящиков. Сухое дерево снарядных ящиков стало быстро разгораться, потрескивая.