Шурочка и Вася в древнем городе - Мия Шугар

– Дома ли ты… Вы кто такие?! О, Зевс, заслони мне взор… Голые девы…

Василина и Саша с открытыми ртами наблюдали, как невероятной наружности мужчина прикрывает глаза ладонью, не забывая при этом поглядывать на девушек сквозь растопыренные пальцы. Визитёр был не молод и не стар, впрочем, возраст его угадывался лишь примерно. Он был загорел и будто продублен ветром и солнцем, из-за чего вид имел суровый и закалённый. Волосы мужчины доставали до плеч, и удерживались шнурком, затянутым через лоб на манер повязки, которые надевают девушки во время косметических процедур. Одет мужчина был просто – в светло серый кусок льняного полотна, сколотый на плечах крупными пряжками. Сей замечательный наряд доставал ему до колен, и на талии был перехвачен простым поясом. На ногах у этого своеобразного господина, довершая образ, красовались простые сандалии, – подошва, да несколько ремешков.

– Древний грек, – констатировала безучастным голосом Потапова и бессильно привалилась к стене.

– Зачем это – древний? – обиделся мужчина. – Двадцать седьмую весну встретил. Да, не юнец безволосый, но и не древний ещё. А вы кто такие будете? Ученицы Эльпиды? Смелые девы.

– Почему смелые? – выдавила из себя Вася. Она ощущала себя какой угодно – растерянной, уставшей, опустошённой, но никак не смелой.

– Ну как же! Стоите при муже без одежды и прикрываться не думаете.

– При муже? – Потапова зачем-то оглянулась, словно рассчитывала увидеть тут ещё кого-то. – Так, стоп! Почему это мы без одежды?

– Ну как же, – мужчина бросил короткий красноречивый взгляд на голые ноги подруг и стыдливо отвёл глаза, повторяя шёпотом просьбу к Зевсу заслонить ему взор.

– Это – шорты. – назидательным тоном произнесла Шура. – Стыдно не знать такого. Что за каменный век!

Мужчина перестал разглядывать потолок и уставился на вызывающе подбоченившуюся Потапову. Особенно его интересовали её волосы, выкрашенные в розовый цвет. "Древний грек" даже подобрался поближе и вытянул шею, рассматривая девушку и её одежду. От его пытливого взгляда Саша занервничала и начала суетливо поправлять одежду, натягивая ниже майку-борцовку и одёргивая шорты.

– Не местные. – уверенно высказался "грек". – Не из Кафы ли? Слышал, там римлян больше, чем у нас, и девы при них обретаются нравом свободные.

– Это он на что намекает? – нахмурилась Шура, а Василина напряглась ещё больше.

– Он сказал – Кафа?

– Вроде да. А что такое?

– Кафа – это древнее название Феодосии.

Подруги переглянулись и развели руками. Ситуация всё больше запутывалась и Василина готова была признать, что тот чай на рынке точно включал в себя особый ингредиент.

– Так где Эльпида? Срочно требуется ей быть у Гераклида в доме.

– Я… Мы не знаем… Ушла куда-то и не сказалась… – Саша зачем-то начала подражать странной манере разговора "грека".

– Ушла, значит… Не ко времени совсем… Фенарета совсем плоха… Как бы на поклон к Аиду не отправилась. – Мужчина задумался и потеребил пряжку на плече. – А вы, говорите, ученицы целительницы?

Девушки дружно закивали головами.

– Да, ученицы мы, ученицы. – Признаваться мужику, обмотанному несвежей простынёй, в том, что они знать не знают никакой Эльпиды было страшновато, потому Вася и Саша решили пойти по пути наименьшего сопротивления и прикинуться теми, за кого их принял, судя по всему, недалёкий мужчина.

– Тогда одевайтесь и идите за мной.

– Так мы одеты…

– А куда идти?

Девушки заговорили разом, но под строгим взглядом незнакомца сбились и умолкли.

– Одеты они! Это у вас, в Кафе, может и называется одеждой. А у нас и блудницы одеты поболее. Собирайтесь скорее. Уйдёт в царство Аида Фенарета с младенцем, – всем нам головы не сносить. Не сегодня-завтра вернутся торговые суда Гераклида, всем ответ перед ним держать придётся – и целителям, и слугам, и люду, мимо проходящему. Торопитесь, ученицы целительницы! Надевайте хитоны, берите нужное и следуйте за мной.

– Что делать будем? – Шура выглянула в коридор и удостоверилась, что "грек" вышел на улицу.

– Я не знаю, – Вася пыталась собрать мысли вместе, но они упорно расползались и скакали с одного на другое, как блохи по бездомному коту Ваське, над которым сердобольные жители её подъезда взяли шефство.

– Как думаешь, кто с ума сошел – мы или он? – Потапова указала подбородком на дверной проем.

– Я не знаю… – повторила Василина.

– Девы, поспешайте! – стукнул во входную дверь "грек", Спартак вздрогнул и поджал хвост, а Вася приняла решение.

– Пойдем сходим, что ли, посмотрим, куда нас зовут.

– Вась, может, не надо? Я так поняла – там кто-то рожает. Мы-то тут при чем? Пусть в скорую звонят.

– Девы!!!

В дверь саданули так, что Саша забыла все свои разумные аргументы и бросилась перебирать куски ткани на "этажерке".

– Как думаешь, это одежда? – потрясла она грязно-синим отрезом материи, напоминающим сложенную вдвое простынь.

– Ты будешь смеяться, но, похоже, что это хитон… Вспомни, экскурсовод в музее подводила нас к манекену, замотанному в такую же штору, только богато украшенную.

– Нет, я не буду смеяться… Мне почему-то не смешно. – Саша крутила в руках средневековый наряд, не зная, как подступиться.

– Дай сюда, – Вася отобрала тряпку у Потаповой и натянула ей через голову. Одеяние сразу поползло вниз, и Саше пришлось придерживать его руками.

– И как в этой хламиде ходить? Устрою незапланированный стриптиз, мужичонку инфаркт хватит.

– Подожди, – Вася порылась на верхней полке "этажерки", нашла большие брошки или, по крайней мере, что-то весьма похожее на них. Повозилась с минуту и скрепила два куска ткани у Потаповой на плечах.

– Ну ты даёшь! Голова! – восхитилась Шура.

Ещё через пару минут одели и Василину. Ей достался голубой хитон, который закрепили на плечах уже с полным знанием дела и видом профессионалов.

– Девы! – "грек" голосил почти непрерывно, и очень настойчиво тарабанил в дверь.

– Да идём мы! Идём! – рявкнула Саша, схватила рюкзак, Спартака, и направилась на выход. Василина от подруги не отставала.

– Слава Зевсу! Думал белым волосом покроюсь, пока вы под звёзды выйдете. А где ваши плащи? И почему не подпоясаны? Вы девы благочестивые или танцовщицы?

Потапова зло выдохнула.

– Уважаемый, мы торопимся или уже нет?

– Тьфу на тебя, пурпурноголовая! Постерегись такое молвить! Следуйте за мной, чужачки.

"Грек" взял коня за поводья и быстро пошел вперёд по темной улице. Девушки посеменили следом.