Книга Трех - Дмитрий Билик

— А кто такой Прошка? — спросил я.

— Домовой наш. Хотя еще можно поспорить, кто из них — Поликарпыч или он, — более нудный.

Старик, шаркающий в сторону дома, услышал собственное имя и обернулся. Но Димон махнул рукой, мол, ничего.

— Потапыч, ты понял про домового? Никаких конфликтов.

— Не понимаю, чего ты глупости такие говоришь, хозяин? Уж миролюбивее меня и существа найти сложно.

— Я тебя предупредил. Дима, знакомься, дядя Коля.

— Дмитрий, — протянул руку Байков со всей присущей ему серьезностью.

Когда со всеми формальностями было покончено, Димон провел нас к одному из домов. Точнее, избе, как и сказал старик-Поликарпыч. Когда Байков говорил, что он благородный, я представлял себе какой-то богатый загородный дом с лепниной, голыми статуями и фонтаном. Когда узнал, что Димон из обедневшего рода, то лепнины стало меньше, статуи исчезли, но фонтан остался. Реальность была более сурова.

В избе стояла печь. Старая, грубо побеленная. На ней лежали матрасы, справедливости ради, действительно заправленные простынями. Еще стоял стол с какой-то лампой, несколько стульев и прялка. Такой себе домик для гостей. Удобства во дворе, света нет. Так и хотелось сказать: «Дом свободный, живите, кто хотите».

— Как добрались? — сел на блажайший стул Байков.

— С приключениями, — приземлился я рядом и стал рассказывать.

Бедный дядя Коля примостился у печки и старался не спать, хотя получалось у него откровенно плохо. Его даже не удивило, когда Байков стряхнул с пальца огонек и зажег лампу. Точнее, керосинку, как он пояснил. Отчим клевал носом, но держался из последних сил, стараясь слушать, о чем болтают среди ночи два подростка.

— Повезло, — подытожил Байков, когда я закончил.

— Ты же говорил, что маг ветра, а тут огонь зажигаешь, — указал я на лампу.

— Стихийная магия лишь подразумевает, что в какой-то области ты более талантлив, чем в других. На простейших уровнях каждый может зажечь костер или призвать лужицу воду. Макс, это все, что тебя сейчас интересует?

— Да нет, просто спросил. Делать теперь чего? Я так понял, в Конклав обращаться бесполезно. Правда, мы там еще немножко город разворотили. С другой стороны, я защищался.

— Думаю, за это можно не переживать, — отмахнулся Байков. — Если это были люди Терлецкого…

— Димон, ты издеваешься, что ли? Я же говорю, сам видел!

— Ладно, ладно. Так вот, Терлецкий больше всех будет заинтересован, чтобы никто ни о чем не узнал. Скорее всего, там уже заметают следы.

— А мне чего делать? — вкрадчиво спросил я.

— Не знаю. Я еще не придумал. Спать пока ложись. Как я и говорил, здесь тебе ничего не грозит. На нашем имении родовая сила. Плюс, домовой, Поликарпыч, дядя, в конце концов. Пусть только попробуют сунуться.

— Спасибо тебе, Димон. У тебя теперь не будет неприятностей?

— Хуже чем есть, уже не будет, — как-то слишком философски сказал Байков. — Ладно, спокойной ночи.

Дядя Коля к тому моменту уже откровенно заснул, уронив голову на грудь. Пришлось будить его. Признаться, я никогда не спал на печи. Меня же Максимом назвали, а не Емелей. Однако как только залез на теплую постель и вытянулся, так сразу срубило. Спал я крепко, без всяких сновидений до самого утра. И был разбужен лишь тихой перебранкой.

— А я тебе говорю, песья твоя голова, что спать изволят, — шипел Потапыч.

— Сам ты песья голова, отрок шелудивый, — отвечал звонкий голос. — Мне хозяин сказал к трапезе пригласить, я пришел. Пусти.

— Нашел отрока, я тебе в отцы гожусь, если бы с кошками якшался. Домовые же от них происходят?

— Что вы там разгалделись? — свесился я вниз.

В дверях стоял домовой, самый обычный. Уж мне их пришлось повидать. Крепкий мужичонка с копной русых волос, нос картошкой, глаза-пуговицы.

— Ты Прошка?

— Так и есть, — набычась, отвечал тот, — хозяин приказал…

— Я слышал. Сейчас мы придем. Только скажи, куда?

— В господский дом. Я вот тут вам ведро воды принес, умыться.

— Спасибо. Дядя Коля, вставай. Тут еще и кормят.

Короткие гигиенические процедуры заняли от силы минут пять. Хорошо, что я заблаговременно взял достаточно одежды, которую при побеге скинул в баню. И для себя, и для отчима. Поэтому мы облачились в чистое и с видом не таких уж и бедных родственников, отправились в «господский дом».

Тут уже было чуть цивильнее и обстановка намного современнее. Правда, полностью я все осмотреть не успел. Прошка завел нас в «трапезную», где за столом с кучей разной еды (я хотел было пошутить на тему, что знаю, отчего разорились Байковы) нас и ожидали. Семен Поликарпович стоял с таким отчужденным видом, словно он был на диете. Во главе стола находился Димон, по правую руку от него позевывал грузный молодой мужчина с небрежной прической. А чуть далее сидел маг лет сорока — точная копия Димона, только с пустым, отсутствующим взглядом, уставленным куда-то в стену. Рядом с ним замерла в томительном ожидании женщина с лицом серого цвета.

Она мне не понравилась сразу. Сила клубилась вокруг нее. Незнакомка словно купалась в ней. И это было странно. Обычно энергия выходила из мага, а никак не окружала оболочку. Зато мужчина возле ее был почти пуст. Я бы сравнил его с высушенным колодцем, на дне которого осталась крохотная лужица. Странная парочка. Да и кто это, интересно?

— О, гости! — встрепенулся взлохмаченный, вскакивая. — Давайте знакомиться. Олег Мстиславич Байков. Можно просто Олег.

Мы по очереди представились. Дядя Коля вовсе сник, чувствуя себя не в своей тарелке. При этом он не сводил взгляда с женщины, что уже становилось совсем неприличным.

— Можем садиться, — сказал Димон. — У нас тут есть пирожные…

— Дмитрий, с твоей стороны невежливо не представить гостям всех членов нашего завтрака, — вмешался дядя.

Парочка, про которую шла речь, даже не шелохнулась.

— С позволения главы фамилии, имею честь представить вам моего брата Алексея Мстиславича и его супругу Марию Александровну, — взлохмаченный не смог скрыть лукавой улыбки, будто комедиант, довольный своей шуткой, — родителей Дмитрия Алексеевича Байкова.

Трудно было представить более неловкого завтрака, чем тот, на котором я присутствовал сейчас. Даже те самые расхваленные Димоном пирожные не лезли в рот. Да и вообще, трудно есть, когда родители Байкова сидят за столом, не притронувшись к еде. Еще и дядя Коля прилип взглядом к матери Димона, словно не смотреть на нее было выше его сил.

У немощных отношения с магией обстояли вообще интересно. Обычно сила оберегала их от «ненужной» информации. Призванная магом молния маскировалась под замкнувший трансформатор, взрытый заклинанием асфальт — банальным оседанием дороги, огненный перевертыш — обычной, пусть и большой дворнягой.