Нулевой год - Константин Александрович Костин

какая штука… — осторожно начал Миша, опередив меня. — Мы больше не на Земле.

— То есть как так — не на земле? — недоверчиво переспросил военный, уставившись на свои заляпанные грязью сапоги.

Он даже, для верности, поднял одну ногу и внимательнейшим образом осмотрел подошву. Но ничего подозрительного не обнаружил — обычная грязь с налипшей сухой травой и углем с пожарищ.

— А то ты ничего странного не заметил? — ехидно поинтересовался участковый. — Два солнца, например? Или жару, от которой весь снег растаял? Мы на другой планете, Боря!

Эту новость полковник воспринял на удивление спокойно. Наверно, он и сам прокручивал в голове некоторые странности сегодняшнего дня, и, за неимением лучшего объяснения, пришел к похожим выводам.

— Дядя Боря… — произнес я. — Мы поедем, осмотримся… сколько вообще земли нам осталось…

— Засветло не вернетесь, — покачал головой военный, посмотрев на солнце.

— Но должны же мы знать, кто, кроме нас оказался в такой жопе! — возразил я. — Помощи, похоже, не дождемся!

— Да, — кивнул Семенов. — МЧС сюда долго ехать будет…

— Может, даже пару тысяч лет, — поддакнул Миша.

— Возьмите тогда МТЛБшку, — предложил дядя. — У нее и проходимость получше, да и… за броней поспокойней будет.

Это предложение мы восприняли на "ура". Пока я выгонял с огорода броневик, полковник копался в сарае, а вышел оттуда с тремя укороченными Калашами на плече и тремя подсумками с забитыми патронами магазинами. Капитан, злобно сверкнув глазами, только заскрежетал зубами.

— И много у тебя там такого добра?

— Да всего ничего, — отмахнулся военный, вручая нам оружие. — Так, на старость копил. Вот, пригодилось…

Из дома вышла заспанная Маришка. Завидев наши приготовления, она открыла от удивления ротик и захлопала ресницами.

— Вы на войну собрались?

— Нет, всего лишь поработить человечество, — отшутился я. — Все, поехали.

Машина на гусеничном ходу двигалась по бездорожью намного уверенней УАЗика. Впрочем, я особо не рисковал и ехал преимущественно по дороге, лишь изредка сворачивая, чтобы объехать уж совсем большие завалы. На севере разрушений оказалось гораздо меньше, чем на юге, но когда мы добрались границы земли, маленькое солнце уже клонилось к закату, а большое, хотя и было еще достаточно высоко, света почти не давало. Мы забрались на чудом уцелевший кряж.

И с этой стороны, сколько хватало глаз, простиралось болото. Я осмотрел горизонт через полевой бинокль, прихваченный из машины. Там, в дымке тумана, виднелись горы. Но до них был добрый десяток километров отвратительной непроходимой болотной жижи.

Поужинав сухпаем, разогрев консервы на таблетках сухого спирта, мы переночевали в броневике. Ночь не была спокойной. Кто-то терся об обшивку снаружи, а поутру на броне обнаружились подтеки слизи — точно такой, в какую я вляпался в УАЗике днем ранее.

Теперь мы поехали на запад. За сутки снег полностью успел растаять и теперь многочисленные лужицы парили на жаре. Тарахтя мотором, МТЛБшка перекатывалась по ухабам, разбрызгивая грязь по сторонам. Мы ехали довольно долго, когда перед нами предстала небольшая долина с водопадом. В центре долины сверкало в солнечных лучах небольшое озерцо — обрушившиеся горы запрудили реку и теперь она разливалась. А на пологом склоне стоял целый замок! Сложенный из красного кирпича, с высокими окнами, забранными решетками, он был больше похож на Алькатрас, чем на жилой дом. К замку вела тополиная аллея, наверно, совершенно чудесно выглядевшая летом. По ней мы и поехали, пока не уперлись в ворота, сваренные из прутьев в палец толщиной, с табличкой "Частная собственность. Проход и проезд запрещен".

— Думаю, в сложившихся обстоятельствах, но это можно начхать, — пробормотал я.

Замок висел с внутренней стороны, но для броневика ворота не представляли серьезное препятствие. Они лишь жалобно звякнули под натиском бронированной морды и гостеприимно рухнули на дорогу. Машина добила их гусеницами и подъехала к самому дому.

Мы даже не успели остановиться, как на террасу выбежал молодой человек в одном халате. Его лицо передернуло от бешенства, возбуждено маша руками, он сбежал по ступеням.

— Вы что, совсем страх потеряли? — завопил парень.

— А ну тихо! — прикрикнул Семенов, выйдя из броневика. — Милиция. Тьфу, блин! Полиция, то есть.

— А документики можно увидеть?

Капитан потянулся к карману, но тот, вместе с курткой, остался в джипе. Тогда он похлопал ладонью по висящему на груди автомату.

— Цевье, приклад и ствол — вот мои документы!

— Да срать я на тебя хотел! — не унимался молодой человек. — У меня дядя — судья! Ты у меня оленей на Северном Полюсе штрафовать будешь!

— А ну цыц! — оборвал парня сильный, властный голос.

На террасу вышел пожилой широкоплечий мужчина в сопровождении десятка крайне несимпатичных ребят, на плечах половины из которых чернела кожа сбруй с кобурами, явно не пустыми, а в руках каждый без исключения сжимал по помповому дробовику. Я положил ладонь на АКС-74У, нащупывая большим пальцем предохранитель.

— Руки с оружия, — приказал мужчина. — А то всех положим.

— Вы охренели что ли? — возмутился капитан, разводя в стороны согнутые в локтях руки. — Я — участковый!

— Участковый? — собеседник наморщил лоб. — А, то-то я думаю, видел тебя где-то! Семенов, так?

— Так, — кивнул он.

Мужчина сделал знак и черные провалы стволов ружей, нацеленных на нас, ушли в сторону.

— Может, хоть ты объяснишь, что за дерьмо тут происходит?

— Хреновое дерьмо тут происходит, — ответил я за капитана. — Мы на другой планете.

— Не понял? — насторожился хозяин замка.

— Чего тут непонятного, уважаемый? Вы же видели два солнца…

— И три луны, — перебил меня мужчина.

— Три луны? — переспросил я.

К своему стыду должен заметить, что за вчерашний день мы так намаялись, что ночью никто не удосужился поднять глаза на небо. Просто набили пузо и отправились на боковую.

— Ну да, три луны… — поддакнул Миша. — И жара. Мы перенеслись на другую планету. Неужели, непонятно?

— Ну, знаете ли… — рассмеялся мужчина. — С современным уровнем технологий и не такие спецэффекты можно показать. Но я вам верю! А что, планета обитаема?

— Теперь — да, — заверил я.

— А что, много нас, землян, перенеслось?

— Вот этого не могу сказать, — пожал я плечами. — Мы пока были только на юге и на севере. Вот, хотим посмотреть, что на востоке, а этот гандон…

— Этот гандон — мой сын!

— Вот я и говорю — этот штопанный гандон не дает нам проехать.

Поразмыслив с секунду, хозяин замка оценил шутку и рассмеялся.

— Поколение ЕГЭ, чего вы хотели? Конечно, проезжайте, но потом и мне расскажете, что там. Кстати, как насчет по стопарику за знакомство?

— Мы при исполнении, — покачал головой участковый.

— Так у меня и закуска есть!

— Нет, — ответил я. — Нам еще нужно посмотреть, что на