Разбитые грёзы. Книга 2 - Александра Салиева

Он… улыбнулся. Ласково. Понимающе. И остановился. На улице. У машины. Которую сперва открыл, а затем меня в неё запихнул.

– Даже не надейся, сокровище, – сообщил, прежде чем пристегнуть ремнём безопасности.

За рулём в считанные доли секунд оказался. Я и сделать ничего не успела. И тут же сорвался с места. Мне только и оставалось, что с тоской провожать взглядом отдаляющееся от нас здание с моей съёмной квартирой.

Вернусь ли я туда когда-нибудь снова?

Аврора

Машина набрала высокую скорость довольно быстро. Хотя моё бедное сердце всё равно билось куда быстрее. Это же черти что! Меня похитили прямо из квартиры. И кто? Чувак с клыками и светящимися глазами! С которым я переспала по собственной воле. И более того, мне понравилось, и я желала повторения!

Нормальная я вообще?

Видимо, нет. Потому что вместо того, чтоб орать благим матом на всю улицу и пытаться бежать, я просто сидела и ждала, что он станет делать со мной дальше. И действительно была готова к позированию, если придётся, лишь бы отпустил.

Тем себя и успокаивала.

До поры до времени.

Пока впереди не показалась взлётная полоса частной авиалинии, а на ней огромная махина, именуемая самолётом.

Мамочка моя дорогая!

Он ведь не предлагает мне взойти на его борт?!

Надеюсь, нет…

Потому что при взгляде на лётный транспорт, такой страх обуял, аж перед глазами потемнело на мгновение, а ещё недавно бьющееся сердце замерло и ухнуло в самые пятки, сделав ноги похожими на воздушную вату. И вообще возникло ощущение, что я сама лечу куда-то вниз. А едва мужчина вытащил меня на улицу…

– Я туда не пойду, – запротестовала, вжимаясь спиной в автомобиль. – Ни за что… – замотала головой, неотрывно глядя на огромную махину, которая если вдруг рухнет – точно не выживешь.

А я почему-то была уверена, что она рухнет. Не знаю, откуда взялось это чувство, но противиться ему я не могла. Мне моё похищение и то показалось ерундой полнейшей на фоне охватившего меня ужаса.

Пусть делает со мной, что хочет, но только не тащит в самолёт!

А он именно потащил…

Сдавив такой крепкой хваткой, что едва ли оставалась возможность свободно дышать.

– Тише, сокровище, – то ли поиздевался, то ли в самом деле попытался успокоить, слишком уж проникновенным воспринимался его вкрадчивый голос. – Всё будет хорошо, – добавил, неся меня к самолёту, уткнувшись носом мне в висок, опаляя жарким дыханием.

Не будет!

Ничего хорошего!

Раз он тащит меня внутрь этой адской машины!

Мы упадём, разобьёмся и умрём!

Я знаю!

Не пойду!

Не буду!

– Пусти меня, пусти, – повторяла то и дело, толкая его от себя и пытаясь обрести свободу. – Я никуда с тобой не полечу. Я хочу домой. Верни меня домой. Верни. Верни. Сейчас же.

Вот только новые попытки выкрутиться и уйти от неминуемой гибели разбивались о его силу и выдержку.

Да чтоб тебя!

Паника уже не просто затмевала разум и зрение, но будто вела тупым ножом по мозгам.

– Нет! Нет! Нет!

Ладонь опалило болью. Так неожиданно и сильно. Разом привело в чувства. Вернуло в реальность, где на лице моего похитителя остался след моей несдержанности. А помимо него на нём красовались ещё и многочисленные царапины.

Это я его так?

Да я оказывается мазохистка…

И всё равно:

– Не хочу. Не полечу. Не надо. Пожалуйста… – уже чуть не плакала. – Он упадёт. Он обязательно рухнет, и мы умрём. Ты умрёшь. Ну, пожалуйста, – всё-таки разревелась.

Уткнулась ему в плечо, обняв крепко за шею, я ревела и ревела. Мужчина, на удивление, стойко терпел и даже мстить мне за содеянное не спешил. Хотя в самолёт всё равно затащил. Уселся в ближайшее кресло сам и меня у себя на коленях устроил, крепко прижав к себе всем телом.

– Раз уж очень хочешь вернуться домой, так и быть, верну, – погладил по волосам и прижался губами к моему виску. – Позже.

Ну да, конечно, так я ему и поверила. Но то про себя. Вслух:

– Правда вернёшь? – посмотрела него одновременно с недоверием и благодарностью.

Значит не убьёт. Уже радует. Если не врёт, конечно. Надеюсь, нет.

– Правда, – улыбнулся и снова подарил поцелуй в висок, а после чуть отстранился, заглядывая в мои глаза, обхватывая моё лицо обеими ладонями. – Я вообще не имею привычки врать.

Можно подумать, это утешает. Лучше бы он не имел привычки красть. О чём конечно же промолчала. Решит ещё, что я нарываюсь. Да и не столь важно это. А вот движущийся самолёт – да.

Мы все умрём. Обязательно умрём. Разобьёмся насмерть, как только взлетим.

Ни о чём другом думать не получалось…

Ровно до момента, пока незнакомец вдруг не впился в мои губы жадным глубоким поцелуем. Растерялась. В первое мгновение. Во второе – по телу пронеслась дрожь удовольствия. Руки, обнимающие его плечи, усилили хватку, а губы – приоткрылись навстречу, отвечая на поцелуй. Все страхи отошли на второй план. Неважно стало, что будет дальше. Пусть упадём. Плевать. Лишь бы он продолжал меня целовать. Наверное, опиумная зависимость точно также себя проявляла, потому её и запретили. И мне нужно запретить ему меня целовать. Нужно. Прям очень-очень. Чтобы продолжал. И чтобы уж точно не отстранился, сама же вжалась в него полнее всем телом, с наслаждением ощущая, какой он твёрдый абсолютно везде. Из-за меня. Для меня. Опьяняющее чувство. И моя кража теперь виделась несколько иначе – в розовом свете. Какая девушка в глубине души не мечтала о том, чтобы в этом мире нашёлся потрясающий самец, который бы назвал её своей, перекинул через плечо и понёс в закат, после чего жили они долго и счастливо и умерли в один день?

Вот.

Сбылась мечта всех идиоток.

Со мной в главной роли.

Вот только что дальше?

Если я не хочу…

То есть хочу, но этого мало для всего остального.

Хотя его метод подействовал. Страх не совсем ушёл, но притупился. Стал терпимее. Так что как только поцелуй прервался, я просто сделала вид, что хочу спать. И не сказать, что это неправда. Но расслабляться я не собиралась. Каким бы убедительным ни был незнакомец, как бы меня к нему не тянуло, нужно помнить о том, что он меня похитил, непонятно зачем и куда увозит, и неизвестно когда теперь отпустит. Если вообще отпустит.

Нет.

Не стоит думать о плохом.

Нужно думать о хорошем.

Так проще настраивать себя на то, что всё получится.