Озеро. Вас убивает Таймыр - Вадим Денисов

Донцов вернулся на корму и вынул из специального планшета набор больших цветных фотографий спутниковой съемки — плод сложных финансово-обменных операций (они с Квестом выменяли их у английской экологической экспедиции, работавшей на Ламе, по-честному — на высохшие и безнадежно испорченные рога снежного барана), выбрал из них нужную. Среди обширных отмелей, желтых на фотографии, ясно проступала тоненькая синяя ниточка фарватера на входе в речку. Фотографии по своей сути отличались от привычных карт — в них было что-то живое. Казалось, при желании можно было различить и их катер, медленно продвигающийся на восток. Донцов даже согнулся, наклонившись поближе и погладил пальцем глянцевую бумагу.

— Пойдем-ка вниз, девчонки уже накрыли, небось. Водку пить будем. Остыла, наверное… Как раз до нормы… Хорошо водку пить сегодня — на душе празднично! Двинули, Андрюха, в кубрик, а то всю колбаску съедят, как в прошлый раз, помнишь?

— Двинули, все равно смотреть пока нечего… — с поспешной готовностью откликнулся тот. С поспешной, потому что надо было скорей стряхнуть с себя грустные мысли — не думал Донцов, что так сильно будет скучать по жене.

И спустился следом за Димкой.

Внизу было тепло и уютно. Каюта располагалась позади и чуть ниже капитанской рубки и была идеально приспособлена для неторопливого отдыха. Фарида Гафарова с Леной Малышкой уже изрезали по возможности красиво мясо и зелень. Поджарый, но основательно медлительный Игорь Лапин, недавно состоявшийся муж Ленки, разливал холодную водку из бутылки ужасающего размера в высокие пластиковые стаканчики с лживой надписью «Кока-Кола». Рассаживались как обычно — очень долго. Два раза Игорь бегал на палубу к рюкзакам за забытыми кулинарными и столовыми тонкостями.

— Сразу чувствуется, что не хватает еще одних женских рук, — хитро подмигнула Фарида Донцову. Тот грустно улыбнулся, выказывая тем полное согласие.

Наконец, все мелочи обрели свое место. Ребята чуть-чуть ритуально помолчали, проникаясь важностью момента. Андрей по традиции произнес сакраментальное: «За экспедицию!», все выпили — и так хорошо стало, что, еще чуток, и все бы пассажиры разом нежно всплакнули.

Мягко рокотал мощный дизель, ветерок сквозь щели легко колыхал занавески, плавно покачивало тела на поворотах. Плавная жизнь-Капитану не наливали, знали, что сейчас пить не будет — фарватер на реке сложный.

— Как говорил главком Западной Группы Войск в Германии и нашего Сержанта — «между первой и второй… пуля не должна пролететь!» — Квест всегда хорошо чувствовал общее настроение.

Налили уже поменьше, да и куда им торопиться — столько прекрасных дней впереди! Тем сильней был кайф «удовольствия понемногу». Гедонизм! Мясо было не импортное, а закопченное на родном колбасном заводе, контрабандные минусинские помидоры блестели большими и сочными боками. Как всегда, «экспедиция» начиналась с хорошо организованного пикника. В городской жизни вся эта компания была малопьющей, но уж в начале каждой своей поездки на озера они позволяли себе расслабиться — «чисто русским методом».

Потом охотно выпили за молодоженов Лапиных, за удачу свадебного путешествия, за хорошую погоду.

— А наш бедный Сержант, небось, очи выплакал, на воду глядючи, нас ожидаючи, — распевно молвил уже чуть завеселевший Квест, пытаясь выловить из алюминиевой кастрюли с салатом хрустящий кружок крупно нарезанной редиски.

— Ничего он там не выплакал, на пиво глядючи… Сидит себе со своим котом ненормальным на лавочке, природу вдыхает да сугудай трескает с двух рук! — возразил Донцов.

Он Барсика не любил, как и вообще всех кошек. Боевой кот отвечал ему вполне адекватно. Однажды крепко разодрал левую руку почти до кости только за то, что Андрей слишком сильно похлопал поддатого Сержанта по плечу.

— Взял бы себе пса нормального, лучше всего — лайку… Нет ведь, делает все — черти как! Детский сад… Удивляюсь, как его в такой серьезной больнице завотделением ставят… Завалит он там всю лечебную работу своими выходками!

— Испортили тебе… ой!.. тебя органы, Андрюха! Выдул ты в свисток милицейский свою способность прощать мелкие людские слабости… — Фарида попыталась обнять Донцова за могучие плечи, не смогла — не хватило рук, и продолжила: — А наш Сержант молодец — джигит! Стильно живет… Вот только женить его нужно экстренно…

— Ну так и жени его на себе, восточная женщина, — прозрел Игорь. — Крепкие семейные пары нужны стране как воздух. Посмотри на нас с Ленкой или на Донцовых — сыр в масле! В смысле, душа в душу…

— Вот фигушки! Моя вольная профессия предполагает вольную жизнь. Я и не мечтаю вовсе… — легко соврала Фарида.

— Мечтает, — возразил жующий Донцов.

— Это с каких это пор журналисты стали вольными людьми? — Квест выловил уже весь редис и с обычной для него язвительностью включился в словесную игру-перепалку.

— Вы, буржуи, нас не купите… — Фарида томно повела в его сторону карими арабскими глазами. — Хотя, надо подумать… Сержант не то что ты, Димка, он к женщинам с уважением относится.

— Ага. К высококлассным медсестрам, да и то, если хорошо стреляют из «Калашникова».

Ленка тут же заступилась за подругу:

— Ты его не слушай, Фарида. Специалист нашелся! По медсестрам… Хотела бы я посмотреть на твою будущую!

— И не мечтай! — возмутился Квест.

Но Фарида обиды не проявила. Обычная легкая пикировка между женской половиной группы и Димой Квестом имела давнюю историю и воспринималась как этакий интеллектуальный кетчуп, не более.

Коротко тявкнул ревун. Капитан повернулся, сказал что-то неслышное за шумом работавшего на полных оборотах дизеля и улыбнулся. Он всегда улыбался в этот момент пути. Спаянный экипаж давно уже научился все понимать по губам и повалил в рубку и на палубу. Катер КС-100 входил в самое красивое озеро на свете.

Для того, чтобы успешно объяснить никогда не бывавшему на Таймыре человеку красоту озера Лама, необходимо, чтобы тот сначала побывал на Байкале и Рице, Женевском озере и норвежских фиордах. Если все это сложить и умножить на два — получится озеро Лама… По крайней мере, так говорят люди, побывавшие во всех этих местах.

Природа подарила жителям Норильска, обиженных солнцем, теплом и правительством, россыпь красивейших огромных озер, разбросанных среди горной страны Путорана. Со многих именитых путешественников слетал гонор и снисходительное пренебрежение матерых путешественников, когда они первый раз приезжали сюда с «материка». «Материком» северяне называли всю остальную часть земного шара, расположенную ниже полярного круга.

Аборигены заполярного города, где властвовал знаменитый флагман цветной металлургии, традиционно много путешествовали. Необходимость отдохнуть после долгой полярной ночи заставляла людей проводить каждый год свой немалый отпуск на «материке». Сначала по всей территории бывшего Союза, потом России, а в более поздние годы — и по всему миру. Таким образом формировался особый, северный, образ жизни. Даже тяжелые периоды экономических катаклизмов не поставили этому барьер.