Пресс-тур - Андрей Поляков

в районе Эрмитажа выскочила из машины, безнадежно застрявшей в пробке. Она побежала через Дворцовый и Биржевой мосты к Тучкову Буяну. По дороге сделала пару селфи с узнавшими ее, несмотря на шапку и очки, фанатками, записала десять голосовых сообщений друзьям и менеджеру по рекламе и ровно в назначенный срок оказалась на месте.

– Точность – вежливость королей. – Кинула она нервно поджидавшему ее на входе в парк сопровождающему из пресс-службы.

* * *

– Хэй-хэй, это Кира! – Девушка вела стрим, который смотрели больше двух сотен тысяч человек. Герман продемонстрировала в камеру телефона жест «виктори» и свой выбритый треугольник. – Сегодня вы не поверите, где я: в парке Тучков Буян, он наконец-то открылся, специально под Новый год. Я безумно рада такому подарку всем горожанам. Я очень долго ждала нового тусового места в моем любимом городе на Неве! Мы ждали, ждали – и вот завтра вход сюда будет свободным для всех, а сейчас я одна из первых гостей!

Минутой ранее вы видели, как закончил выступление Степан Сергеевич, мэр Петербурга. Надо сказать, что очень во многом открытие парка – его заслуга, так что, питерцы, кто меня смотрит, золотой человек ваш мэр! Берегите такого! Я сама примчала сюда по новой велодорожной сети, что была им запущена в прошлом году. Да, она работает даже зимой. Мы скоро перегоним по велодвижению Амстердам!

В общем, мне очень нравится, что происходит с городом. Итак, давайте посмотрим, что для нас придумали архитекторы и ландшафтные дизайнеры. И начнем с новой достопримечательности Петербурга – искусственного холма, с которого открывается вид на мегаполис. Уверена, вы захотите отсюда скатиться на ледяной горке. По-о-о-ехали!

* * *

Четырьмя часами позже она впервые за сутки вздохнула свободно. В районе небоскребов, выросшем вокруг Лахта-центра, было особенно приятно смотреть на закат, сидя в баре на крыше шестьдесят пятого этажа нового стеклянного офисного монстра. Бесконечный день подходил к концу. Развалившись, Кира любовалась необычно безоблачным питерским небом, потягивая кисло-сладкий «Брамбл». С соседней высотки бил в глаза яркий медиафасад с рекламой «Росальтэна». Завтра полдня на шопинг и друзей, забежать на кофе с сырниками в Бертгольд-центр, а потом опять поезд, бесконечная череда съемок, модных показов, бессонных ночей в Китай-городе и вал сообщений от фанатов.

В кармане завибрировало. Герман извлекла телефон и разложила его вчетверо. Сидевший рядом на диване менеджер в костюмчике, стараясь не подавать виду, покосился: гибкие экраны давным-давно перестали быть фантастикой, но оставались дорогой игрушкой. Высветилось сообщение:

«Кира, привет! Это Павел. Если помнишь, в прошлом году на регате пересекались, шампанское пили) Тут такая тема, думаю, ты слышала про «Росальтэн», скоро они в первый раз повезут людей показывать завод, хотят пригласить и тебя, поработать с продвинутой молодой аудиторией. Ты как на это смотришь? Думаю, это будет очень интересно твоим подписчикам, настоящий эксклюзив, там еще никто никогда не был».

«Привет! Интересно, но ты же знаешь, я в пресс-туры просто так не езжу. Теряю заработок. По деньгам-то чего?»

«Знаю, да) какие твои ожидания?»

Кира ухмыльнулась и убрала телефон. Надо немного помариновать, чтобы набить цену. День заканчивался чудесно. Она никогда не любила пресс-туры, но ради денег можно было и потерпеть.

* * *

– Парень, ты неправильно делаешь, – раздался голос за спиной. – Ноги до конца не доводишь, вес себе поставил слишком большой для твоего уровня физической подготовки.

Илья закатил глаза. Он терпеть не мог советчиков в качалке.

– Давай я тебе покажу, как надо?

Голос переместился за правое плечо. Демьянов поднял глаза, ожидая увидеть не отягощенного интеллектом тренажерного мачо. Но перед ним стоял поджарый мужчина средних лет, с умными глазами и холодным жестким взглядом, в простеньких шортах и футболке. На ногах – старые стоптанные кроссовки.

– Знаю, бесит, когда вот так подходят, как я. Но я все время делал ровно ту же ошибку, пока мне не показали.

Илья с сомнением доверился незнакомцу. Так он впервые встретился с Лосем. Мужчину звали Денис, но он почему-то не любил свое имя, всем представляясь кличкой, о происхождении которой не распространялся. Илья и не спрашивал, видя, что новый знакомый не любит говорить о прошлом. Приехал из Новосибирска, живет в городе уже несколько лет, работает охранником на аэродроме – вот и вся известная биография. Как-то в раздевалке Демьянов заметил у Лося несколько выцветших татуировок, явно тюремного происхождения, но тактично промолчал.

Постепенно они стали общаться больше, встречаясь в качалке пару раз в неделю. Лось показывал разные упражнения, помогал Илье нарастить мускулатуру; тот, в свою очередь, болтал с ним о машинах и высмеивал поп-клипы, что крутили по телевизору в тренажерном зале.

Жили они недалеко друг от друга. Летними вечерами Илья и Лось нередко выходили вдвоем из здания спортклуба на улице Победы и шли до перекрестка с улицей Летчиков. Там парень шел налево, в свою разваливающуюся хрущевку, в квартиру, где жил с матерью, а мужчина прямо – за строящейся на углу церковью и старым кладбищем, по дороге к старому военному аэродрому, располагалось общежитие для охраны и технического персонала нового городского аэропорта.

Демьянов стал иногда подкидывать Денису халтурку в автомастерской. Обычным охранникам аэропорта платили не очень много, поэтому тот был благодарен. Постепенно они узнавали друг друга все лучше, но о своем прошлом Лось все так же предпочитал не распространяться.

Денис представлял собой сплав грубой силы и природного ума: не сказать, что интеллектуал, но он был начитан, хорошо разбирался в технике, знал немного английский, а еще в разговорах с ним регулярно проскакивало презрение и ненависть к «Росальтэну».

Однажды теплым весенним вечером они незапланированно напились. Закончив ремонт очередной машины в одиннадцатом часу, Илья достал пару банок пива. Этим, предсказуемо, не ограничилось. Они пошли в магазин и купили еще, потом немного покутили в недавно открывшемся в новых районах баре, потом взяли еще по нескольку банок с собой и отправились на одну из излюбленных у горожан достопримечательностей – Сухой холм.

Кто первым придумал это название, было неясно; впрочем, оно предельно хорошо описывало суть места. Минутах в двадцати ходьбы от города через лес, прямо посреди еловой чащи, возвышался холм, на котором ничего не росло, кроме травы – деревья его словно бы сторонились, и ни одного кустика не прижилось на его склонах. Поговаривали, что это природная аномалия, что собираются прилететь ученые из Москвы, впрочем, до этого пока не дошло.

Как бы то ни было, верхушка холма возвышалась над лесом и дарила прекрасный вид на ночное небо и засыпающий город. Сюда