Академия проклятий. Книга 3 - Елена Звездная

Малышка кивнула, и едва ее поставили на ножки, бросилась к огромному, самому здоровенному из всех присутствующих, мужику.

— Грязно Руи играет, очень грязно. — тихо сказал недовольный отец.

Больше он произнести ничего не успел — к нам величественно подошли три моих жениха: кузнец Горт, охотник Радган, из папиного хорда — то есть охотничьего круга, и булочник Окр. Что Горт, что Окр смерили меня не особо довольными взглядами — видимо ждали кого помоложе, да по свежее, а вот Радган смотрел на меня приветливо, едва улыбку сдерживая. Чем-то он мне папу напоминал.

А из дома уже спешила тетушка, чтобы представить невесту женихам…

«Сейчас начнется, — подумала я». Но папа удивил:

— Сначала я с ними поговорю, — уверенно произнес он, заступая вперед и закрывая меня от тети. — А после представишь, как велят традиции.

Тетку я не видела, но сопение перекрыло даже шум начинающейся метели. Однако отец не стал ждать ее слов и произнес:

— Благословения не дам, ни одному из вас.

Пауза. Хорошо, что я позади папы стою. Дальше, в абсолютной тишине мимо нас прошел булочник Окр. и за ним все его родственники. После так же в молчании охотник Радган. да когда он мимо проходил, папа придержал его, положив руку на плечо, и тихо сказал:

— Без обид. Радган, я всего не знал.

— Да понял я. — так же тихо ответил охотник, — заходи завтра, расскажешь.

Вот так наш двор покинули два жениха, но не кузнец! Он остался стоять непоколебимой тушей и он же сказал:

— Мне обещали жену!

Тут уж тетка запела, разлилась широкой рекой, обратилась гиблым болотом. И не остановишь ведь — глава рода, все дела по бракосочетаниям она ведет, впрочем, и за разводы с нее спрос. И расписала она меня, честь по чести, да кузнеца, кузнец вообще чуть ли не за руку с императором по ее словам здоровался. И стояла я на морозе, нехотя слушала, а тут к ноге кто-то прижался. Голову чуть опустила, увидела Счастливчика. По традиции я должна была стоять, скромно потупившись, и ничего более, но я все же наклонилась, подняла котенка, и тут же услышала:

— Брось эту мяукающую пакость!

Молча выпрямилась, прижимая котенка к груди, в упор посмотрела на тетю…

— В дом иди, — тихо сказал отец, предотвращая назревающий скандал.

К сожалению, в тот вечер мне не удалось пообщаться ни с мамой, ни с сестрами, пришлось переодеваться, спускаться вниз и изображать гостеприимную хозяйку. Две мои сестры были на сносях, третья с маленьким ребенком на руках, и вокруг столов бегали мы с Сирой и мамой. Тут уж не до разговоров.

А потом началось:

— Какая ты Дэя быстрая да сноровистая, хорошая жена будет нашему Горту, — заявила полная женщина, что с тетей Руи сидела во главе стола.

Нет, свекромонстр определенно мне нравилась больше, там хоть было с кем поговорить.

— Спасибо, темнейшая, — вежливо ответила я.

— А Дэя будет моей мамой? — капризно спросила та девочка, что подбегала ко мне на дворе.

— И приданное за ней богатое, — вступила в разговор тетя, — а то что старовата… так и Горт не молод.

— И то верно, — поддержала мать кузнеца.

Моя собственная мать так и застыла с ковшом в руках. Но две сплетницы не угомонились:

— Подумаешь — ученая, тьфу позор на наш род, — разорялась тетя, — Горт мужик справный быстро всю дурь из головы выбьет.

Мама и так едва сдерживалась, а уж после этого, перехватив кувшин покрепче, направилась к тете Руи… Я, бросив поднос Сире, метнулась к ней, и перехватила в трех шагах от тети.

— Мамочка, — кувшин у нее быстро забрала, — тебе бы прилечь, правда. Набегалась сегодня явно.

А кое-кому помолчать бы следовало:

— Молодая еще, — важно заявила тетя Руи, — пусть побегает!

И все! Больше я терпеть не стала:

— Ассе кьерте уэме сао такьтян такэсо, — слова были произнесены шепотом, смотрела я при этом на тетку, которая как раз в очередной раз опустошала кружку со сливовицей…

К сожалению это не было проклятием острого поноса, так как увы — тетка быстро обвинила бы маму в попытке отравления, зато проклятие мгновенного опьянения не менее действенно выводит противника из строя.

— Ой! — тетя оторвалась от кружки, — и что это мне таааак хорошо стало… Ик…

В следующее мгновение туша сползла под стол, пьяно хихикая при этом. В абсолютной тишине, все присутствующие проследили за процессом сползания, и смущенно отвернулись, едва Руи захрапела, да так что начали дрожать стекла и посуда на столе.

Прости, тетя, это меньший вред, который я могла причинить.

— Схожу за дядей, — сказала я, и направилась на двор.

Невероятно — впервые сделала гадость ближнему, но почему-то совсем не сожалею об этом. Правда, выходя, украдкой огляделась — воды нигде не было, кроме как в кадке с цветами, но ту я вылью быстро; на Счастливчика проклятие не оказало никакого действия — а нормальная кошка сбежала бы сразу, ну и плесени в нашем доме никогда не было, так что и следов моего преступления не осталось.

Почти… не забыть ночью воду стоячую вылить.

Выйдя во двор, поежилась, оглядывая творящееся безобразие — мужчины себя в выпивке не ограничивали, и уже были в том состоянии, когда даже замерзшее мясо с удовольствием грызли, не замечая поскрипывающего на зубах льда. Папа с дядей сидели во главе первого из столов, кузнец во главе второго, третий унесли, когда два моих женишка ретировались. И я представляла, во сколько родителям обошлось это «сватовство», не зря у нас невесту сразу замуж отдавали — свадьба и то дешевле.

Обняв плечи руками, направилась к отцу и дяде Лусу, обходя стол с кузнецом и его родичами. То что произошло дальше, могло бы случиться в заведении Бурдуса, но никак не на сватовстве — проходящую мимо кузнеца меня схватили, и в следующее мгновение я оказалась сидящей у него на коленях. Мои родственники все как один вскочили с мест, и куда только опьянение делось, зато кузнецовы загоготали, да по столу застучали, одобрительно родича поддерживая. Я же начала возмущенные попытки вырваться, как услышала его тихое:

— Я тебя об одном прошу — не отказывайся от помолвки до третьего дня, Дэюшка. Потом уйду, про тебя забуду, но до третьего-то дня, Бездны ради, Дэя…

Отец уже шел к нам, дяди тоже, братьям не по статусу вмешиваться было, а я смотрела на кузнеца, который умолял взглядом и…

— До третьего дня, — сдаваясь, прошептала я. — а дальше, чтобы я вас не видела!

Кузнец отпустил мгновенно. И только прошептал мне в спину: «Спасибо, Дэюшка».

Знала бы я на что согласилась! Но тогда, сообщив дяде о случившемся с Руи, я как-то не задумалась. Да и последующие два дня сплошного накрывания и убирания столов, в перерывах между приготовлением огромного количества еды, как-то не до этого было. На сон едва времени хватало. И третий день тоже мало чем отличатся — разве что с утра тетка нагрянула, с подарочком.