Хозяйка «Логова» - Елена Звездная

— Но вряд ли трогать, — напомнил он, обжигая холодным взглядом. Я не обратила внимания на явную издевку.

— Так есть такой?

— Нет.

— В таком случае я отка…

— Есть! — перебил меня Суо, объявившийся в дверях. Он медленно прошел на кухню и поставил на стол пустой кувшин. — Есть такой. Главный наследник рода Таллик Дори… Вернее, был. Пропал лет пять назад во время первой военной кампании в ваши горы. Сорвался со скалы, упал в расщелину и не выбрался.

— Таллик, — повторила я задумчиво. — Родной брат, пропавший, но тариец.

— Не надо… — старик мягко прервал возмутившегося воина, опустив руку ему на плечо.

— Я понимаю, господин, вам больно о нем вспоминать. Но если бы у Таллика осталась в этих краях супруга, было бы куда проще все решить сейчас, — произнес маг многозначительно, и я начала что-то понимать в их недомолвках.

— У вас сложности с наследованием. Я права?

— Отчасти, — ответил Суо.

— Что-то значимое?

— Бесценное, — подтвердил старик и, сокрушаясь, проговорил: — Реликвия передается от первенца к первенцу, но Таллик сгинул в небытие, и теперь к родовому артефакту потянулись чуждые ему руки.

Дори заскрипел зубами и вскочил, желая высказать свое мнение, но лишь беззвучно прокричал его. Жилы на шее вздулись, ноздри расширены, на лице самый настоящий оскал, а сказать ничего не в силах. И по его гневно сверкающим глазам видно было — маг поплатится за временную немоту Инваго Дори.

— Господин крайне возмущен наглостью этих лиц, — объяснил Суо, указав на медленно звереющего воина и его многозначительные жесты. — Как видишь, он всех хочет нарезать на куски и затолкать им в глотку их же… — И уже укоризненно тарийцу: — Вам не стоит опускаться до подобных угроз в присутствии невестки.

Это было последней каплей.

Дори схватил искусника мрака за грудки и вынес на вытянутых руках вначале в коридор, а уже оттуда через двор в конюшню. И ничто его не остановило, ни усталая и в то же время лукавая улыбка мага, ни запертая с ночи дверь, ни разбушевавшаяся с новой силой метель.

— Хоть бы не помер, — покачала я головой, невольно записав старика в покойники.

— Что случилось? Кто собр-р-рался умир-р-рать? — в кухню из кладовой ворвался встревоженный оборотень, напугал меня своим рыком и чуть не получил кувшином по волчьей морде. Правда, вряд ли бы этот снаряд его остановил. Хвостатый нелюдь по размерам не уступал вампиру, а может, и превосходил его. По виду он был тяжелее и шире, что в груди, что в бедрах, шея так вообще — бычья, голова — как три мои. Словом, огромный и массивный, или это только кажется из-за шкуры. В книгах говорилось, что ни ходить как люди, ни говорить двуликие не могут, шкура на несчастных сморчках нарастает клочьями, взгляд безумен, пена капает изо рта. Эх, видели бы они экземпляр, что стоит передо мной, постыдились бы писать клевету на красавца с наглой мордой и возмущенным взглядом умных карих глаз.

— Тора! — сердито отфыркиваясь от пролившегося на него отвара, Асд уже человеком преодолел оставшиеся метры до стола. Со стуком поставил почти пустой кувшин и навис надо мной. — Прежде чем тарой кидаться, ты бы хоть опустошала ее.

— Некогда было! — прошипела я, прижимая руку к сердцу, выпрыгивающему из груди. — Бестолочь, хоть бы знак какой подал, прежде чем ко мне врываться, да еще в таком виде.

— В каком виде? — переспросил он, а затем смекнул. — А, в этом виде. Так привыкай, мы с Гилтом теперь часто будем здесь… защищать тебя, присматривать за «Логовом».

— А смысл? Если я выйду замуж за пропавшего брата Дори, то меня, как вдову, защищать будет род.

— Какого брата? — не понял Асд и тоже сел. — Нет у него брата.

— Сейчас нет, а раньше был, но сгинул. И звали пропавшего Таллик.

Оборотень мотнул головой, хотел сказать что-то явно важное, но тут дверь отворилось, и к нам влетел Гилт.

— Чего ссидишь? Я дал клич к ссбору еще минуту назад! — Этот своего истинного вида также не стеснялся, но кувшин поймал аккуратнее, ни капли не пролил. Водрузил на стол, заметив коротко: — Не стоит хозяйсской утварью кидатьсся. Дори не оценит.

— Инваго — нет, а Таллик — вполне, — хмыкнула я, уже мысленно представляя многочисленные плюсы этого брака. Ведь чем знатнее род, тем больше возможностей открывается для носителей его имени. А значит, все товары из Тарии я теперь могу заказывать по сниженной цене.

Последнюю мысль явно произнесла вслух, и вампир фыркнул:

— Это меньшее из вссего, что сстанет для тебя досступным. Но я понять не могу. — Он, как и оборотень, обернулся человеком и сел за стол. — Ты сказала Таллик, а не Инваго. Почему?

— Он мертв, — сообщила я, вызвав у нелюдей кривые ухмылки, — ну или пропал, потерялся. Да какая разница! Главное другое.

Что другое, они слушать не стали, переглянулись и поднялись, а я и не собиралась рассказывать. Краем уха уловила Тимкин кашель, прихватив растирку и питье, ринулась на помощь. Пока возилась с хрипящим братцем, то и дело бросала взгляд на Торопа, смирно лежащего на второй койке. Мой названый отец давно проснулся и, как всегда, первым делом разрабатывал кисть, возвращая чувствительность немеющей со сна правой руке. Ранее он попутно обдумывал и проговаривал план действий на день, а сейчас решил по полочкам разложить провалившийся план побега.

— Тора, они нас выставили до того как уснули, но я был уверен, что ты успеешь сбежать.

— Я тоже.

— Так почему задержалась? — говорил он тихо, почти скрывая скрип голоса. — Неужели из-за Гайны?

— Из-за нее, — я всегда удивлялась проницательности бывшего вояки и мало что могла скрыть от него. Потому и говорила прямо, без утайки: — Плащ ее увидела и добрых двадцать минут искала глупую.

— Нашла.

— Да. В гостевых покоях, четвертая дверь справа.

— Лазила по сундукам? — нахмурился Тим, предположив самый большой, по его мнению, грех помощницы. В свои десять он о других пороках еще не знал.

— Действительно лазила, — кивнула я. — А в сундуке была… защита очень сильная, так что «Логово» лишилось гостевых покоев, а Гайна всех своих волос.

— Так ей и надо, — подвел итог малец и широко зевнул. — А с комнатой что?

— Закрыта. И в ближайшие полгода вход туда воспрещен.

— Почему?

— Потом расскажу, — пообещала я, уже точно зная, что наплету ему страшную сказку о злом черном лорде и долге, который живому отдать не под силу. Уж лучше испуг в шесть месяцев длиной, чем мальчишеский интерес и смерть; если повезет — быстрая. Я уложила зевающего, но все еще прислушивающегося к разговору Тимку укрыла его одеялом и потрепала по макушке.

— Поспи еще немного, а потом я завтрак принесу.

Дождалась тихого сопения братца и пересела с растиранием к нашему вояке. Попросила оголить спину и грудь, а он с места не сдвинулся, продолжил допрос: