Вояж - Даниэла Стил

– Я сбежала, – ответила Мэдди храбро, хотя тогда, во время бегства, вовсе не была такой храброй. Ей хотелось быть честной с этой женщиной. – Я была напугана. Джек мне помог.

Но у этой женщины нет своего Джека Хантера. Она не молода, не красива, у нее нет надежды на будущее, любимого дела, работы и, следовательно, выхода, к тому же ей пришлось бы забрать троих детей. Ситуации абсолютно разные.

– Он говорит, что убьет меня, если я уйду и заберу детей. А если кому-то пожалуюсь, то он грозит запереть меня в сумасшедший дом. Однажды он уже так сделал… Это было после рождения моей малышки. Там меня лечили электрическим током.

Мэдди подумала, что это его самого следовало так полечить, присоединив электрод к самому важному для него месту, но не стала говорить этого Джанет. Несчастная столько пережила – достаточно одного взгляда на ее синяки, – что у Мэдди сердце разрывалось при мысли об этом.

– Вам необходима помощь! Почему бы вам не укрыться в каком-то надежном месте? – предложила Мэдди.

– Он меня найдет, я знаю. Найдет и убьет, – всхлипнула Джанет.

– Я вам помогу, – заявила Мэдди без малейшего колебания. Она была просто обязана что-то сделать для этой женщины. Оттого, что та ей раньше не нравилась, она чувствовала себя еще более виноватой. Джанет нуждалась в помощи именно сейчас, и Мэдди, пережившая подобный ужас, посчитала своим долгом оказать ей эту помощь. – Я узнаю, где вы могли бы спрятаться вместе с детьми.

– Это обязательно попадет в газеты, – простонала Джанет, рыдая от отчаяния.

– Вот если он вас убьет, это непременно будет в газетах, – отчеканила Мэдди. – Обещайте мне, что что-то предпримете. Он поднимает руку на детей?

Джанет отрицательно покачала головой, но Мэдди знала, что все не так просто. Даже если отец их не трогал, он калечил их души, пугал их. В один несчастный день его дочери выйдут замуж за таких же уродов – сама Мэдди поступила именно так, – а потом их сыновья будут считать нормальным колотить своих жен. Из дома, где бьют мать, никто не выходит невредимым. Сама Мэдди угодила из родительского дома прямиком в лапы Бобби Джо, уверенная, что он вправе делать из нее боксерскую грушу.

В тот момент, когда Мэдди схватила Джанет за руку, они услышали, что приближаются мужья, и Джанет поспешно высвободилась. Ее лицо снова стало безразличным. Когда мужчины появились в саду, казалось, никакого разговора и не было.

Вечером, оставшись с мужем наедине, Мэдди поведала ему о случившемся.

– Он ее бьет, – сказала она, все еще не придя в себя от услышанного.

– Пол? – удивился Джек. – Он, конечно, тот еще грубиян, но не думаю, что на такое способен. С чего ты это взяла?

– Мне рассказала сама Джанет, – ответила Мэдди, переживая за новую подругу. Наконец-то у двух женщин нашлось что-то общее.

– Я бы не относился к этому чересчур серьезно, – спокойно сказал Джек. – Много лет назад Пол говорил мне про ее проблемы с психикой.

– Я собственными глазами видела синяки! – взвилась Мэдди. – Я ей верю, Джек. Я сама через такое прошла.

– Знаю. Но откуда у тебя уверенность, что у этих синяков именно такое происхождение? Вдруг она все подстроила, чтобы выставить его чудовищем? Я знаю, что он уже давно с кем-то встречается. Вдруг Джанет вздумала с ним поквитаться, возведя на него напраслину?

Неужели ее муж может сомневаться в подобном? Мэдди не верила своим ушам. О Поле Маккатчинсе она не могла вспоминать без ненависти.

– Почему ты ей не веришь? – зло спросила Мэдди. – Не понимаю.

– Потому что знаю Пола. Он бы такого не сделал. – Слушая мужа, Мэдди готова была закричать. Они спорили, пока не легли спать, и она была так на него сердита за нежелание ей верить, что испытала облегчение оттого, что в этот вечер у них обошлось без любви. Джанет Маккатчинс стала ей гораздо ближе, чем собственный муж. А тот, похоже, даже не замечал, как расстроена жена.

Назавтра Мэдди сообщила гостье, что обязательно попытается помочь ей. Джанет никак не отреагировала на эти слова, боясь, как бы Пол их не подслушал. Садясь в машину, она лишь слегка кивнула. Через несколько минут гости уехали. Летя с Джеком обратно в Вашингтон, Мэдди молча смотрела в иллюминатор на раскинувшиеся внизу пейзажи. Она снова думала о Бобби Джо и том отчаянии, в котором провела несколько одиноких лет в Ноксвилле. Потом она вспомнила Джанет и синяки у нее на руках. Бедная женщина стала пленницей и не имела ни отваги, ни сил для побега. Она была убеждена, что подобное ей не под силу. Приземляясь в Вашингтоне, Мэдди мысленно поклялась, что сделает все возможное для помощи Джанет.

В понедельник, в самом начале рабочего дня, еще только входя в студию, она столкнулась с Грегом, следом за ним вошла в его кабинет и там налила себе кофе.

– Как прошли выходные у самой популярной и обаятельной телеведущей Вашингтона? – Он обожал поддевать коллегу на тему ее образа жизни, постоянно напоминая о том, что они с Джеком часто наведываются в Белый дом. – Ты составила компанию самому президенту или просто прошвырнулась по магазинам с первой леди?

– Очень смешно, прямо обхохочешься. – Мэдди отхлебнула горячий кофе. Из головы у нее не выходили признания Джанет Маккатчинс. – Ну да, Джек в субботу был на ланче у президента в Кэмп-Дэвиде.

– Слава богу! Какое облегчение! Я бы не пережил, если бы оказалось, что вы вместе с остальными смертными стояли в очереди на автомойку. Обожаю жить вашей жизнью. Надеюсь, вы в курсе. Все мы только и ждем, что новостей от вас.

– Поверь, все это вовсе не так увлекательно. – Мэдди не считала такую жизнь своей, ей всегда казалось, что она всего лишь заимствует часть света от прожекторов, направленных на ее мужа. – У нас в Виргинии гостили Маккатчинсы. Господи, ну и мерзкий тип!

– Наш сенатор – настоящий красавец. Очень важный персонаж! – съязвил Грег.

Мэдди долго молчала, соображая, стоит ли быть с Грегом до конца откровенной. Наконец решила, что стоит: столько проработав вместе, они почти сроднились, как брат и сестра. У нее в Вашингтоне было не так уж много друзей, на то, чтобы расширять их круг, не хватало времени, а те, на ком она останавливала свой выбор, не нравились Джеку, и он настаивал, чтобы жена перестала с ними видеться. Мэдди не возражала, ведь стараниями Джека она была постоянно занята работой. Сначала, когда она еще встречалась с новыми подругами, Джек всегда находил, за что их покритиковать: эта жирная, та уродливая, эта не умеет себя вести, та вообще не годится; все они, по его мнению, завидовали ей. Он бдительно стерег Мадлен, изолируя ее от остального мира. Возможность сблизиться с людьми оставалась только на работе. Она знала, что Джек, охраняя ее, заботится о ее же интересах, и не протестовала, но в результате самым близким ей человеком был Джек, а в последние годы еще и Грег Моррис.

– Произошла ужасная вещь, – осторожно начала Мэдди, все еще сомневаясь, порядочно ли будет посвятить коллегу в тайну Джанет. Мэдди знала, что той не хочется, чтобы ей перемывали косточки.