Визитка с того света - Марина Серова

Врачи «Скорой помощи» оказались расторопнее и приехали первыми. Водитель впустил их в салон. Санитар, здоровенный детина, занял полсалона. Деловито осмотрев мужчину, он подозвал врача. Не в пример санитару, врач оказалась женщиной хрупкого телосложения. Нервы у нее, однако, были под стать ситуации.

– Ну, что тут у нас? – откидывая полу куртки, задала она риторический вопрос санитару.

– Ножевое. Похоже, мертвяк, – констатировал санитар.

– Не мертвяк, Анатолий, а летальный исход, – вежливо поправила напарника женщина. – Но, в принципе, ты прав. Наше присутствие здесь уже ничем не поможет. Полицию вызвали?

С этим вопросом она обратилась уже к водителю.

– Ждем, – коротко ответил тот.

– Замечательно. И мы подождем. Хоть передохнем немного. День сегодня утомительный. Куда ни приедем, везде результат вроде вашего. Так целый день и ездим на покойников, – пожаловалась женщина.

Она присела на соседнее с убитым сиденье, откинулась на спинку и устало прикрыла глаза. Я уселась напротив и принялась рассматривать убитого. В его внешности не было ничего примечательного. Худощавый. Темноволосый. Среднего роста. Среднего же возраста. Думаю, ему было не больше тридцати пяти лет. Одет простенько. Единственная деталь гардероба, которая могла привлечь внимание, – это шелковый шарф пестрой расцветки в виде геометрических фигур. Непонятно, кому он мог так насолить, чтобы тот рискнул лишить его жизни прямо в переполненном салоне троллейбуса? И в какой именно момент это произошло? Когда я садилась в троллейбус, то не обратила на него внимания. Мысли были заняты поломанной машиной и проблемами, связанными с ней. Вспомнила про него я уже тогда, когда до моей остановки оставалось проехать всего ничего. А до этого салон был набит битком. Кто подсаживался к убитому, я понятия не имела. Судя по тому, что я успела выяснить у других пассажиров, никто на попутчиков мужчины так же, как и я, внимания не обратил. Ну, да ладно, это забота полиции. Вот приедут, я им свои записи передам, если, конечно, в этом будет необходимость, и умою руки.

Отведя взгляд от убитого, я задумчиво смотрела в пол. Мое внимание привлек небольшой картонный прямоугольник, лежащий под сиденьем убитого. Странно. Я была уверена, что до того, как санитар осматривал тело, пол был чист. Если не считать грязь, нанесенную ботинками пассажиров. Врожденное любопытство заставило меня пересесть ближе к сиденью убитого. Как бы невзначай, я уронила сумочку на пол. Поднимая ее, подхватила и кусочек картона. Оглядевшись, поняла, что мои манипуляции остались незамеченными для окружающих. Раскрыв сумочку, я сделала вид, что ищу в ней что-то конкретное. На самом деле я рассматривала находку. Тыльная сторона картонного листа содержала всего одно слово, нацарапанное карандашом. Часть слова уже стерлась, но прочитать его было можно. «Отказ». Вот так вот! Мужчина воспользовался карточкой и получил отказ. Интересно, кто же не пожелал оказать помощь убитому мужчине? Перевернув карточку, я вытаращила глаза. На белом фоне четким шрифтом был напечатан телефон и инициалы. Мой телефон. И мои инициалы! Вот так номер! Да это же моя визитка! Примерно трехгодичной давности. Я давно уже такими не пользуюсь. Выходит, мужчина получил ее от того, с кем я общалась несколько лет назад. Телефоном он воспользовался. Об этом говорила надпись на обратной стороне. Выходит, я и есть тот человек, который не пожелал помочь убитому в разрешении его проблем.

Я оставила визитку в сумочке и задумчиво уставилась в окно. Когда же он звонил мне? Уже больше двух недель я пребываю в бездеятельности. Будь у погибшего мало-мальски серьезная проблема, я наверняка ухватилась бы за возможность избавиться от ничегонеделания. Следовательно, либо проблема его показалась мне не представляющей абсолютно никакого интереса, либо… Вспомнить бы, кому я отказывала в последнее время? Но в голову, как назло, ничего не приходило. А тут еще и полиция нагрянула. Да не кто-нибудь, а мой лучший друг, Андрюха Мельников. Увидев меня возле трупа, он сдвинул брови и проворчал:

– Иванова, в Тарасове хоть одно преступление происходит без твоего присутствия?

– А я-то тут при чем? Я просто ехала домой. У меня машина сломалась, – оправдываясь, ответила я и невинно добавила: – Помощь нужна?

– Обойдемся без твоей помощи, если только это не твой клиент, – отказался Мельников.

– Увы, это не мой клиент. Я вообще его не знаю. Только то, что он каждый день этим маршрутом ездит и выходит на той же остановке, что и я, – сообщила я. – Работает, наверное, где-то на пути этого маршрута.

– Разберемся, – проворчал Мельников и пошел опрашивать свидетелей.

Домой в этот день я вернулась поздно. Голодная и уставшая. Происшествие в троллейбусе спутало все мои планы. Сначала дожидалась полицию, потом ждала, когда у Мельникова найдется свободная минутка, чтобы записать мои показания. Естественно, со мной он предпочел беседовать в последнюю очередь. По блату, так сказать. А действительно, чего торопиться, если меня он может допросить в любой момент? Я же на свидание не опаздывала, как тот парень в очках в роговой оправе. И кота голодного у меня дома нет. Можно и подождать. Хотя я из-за этого не особо переживала. Зато успела переговорить с водителем и выяснить, что он знает про убитого пассажира. Правда, толку от этого было немного. Все, что мог сказать водитель, – это то, что мужчина на маршруте появлялся регулярно. Пять дней в неделю и всегда в одно и то же время. Следовательно, мое предположение о том, что он работает в организации, расположенной на пути следования троллейбуса, было верным. Название остановки, на которой садился убитый, водитель, к сожалению, вспомнить не смог. Только приблизительно. То ли на Транспортной, то ли на Чайковского.

А еще за то время, что дожидалась аудиенции с Мельниковым, я вспомнила-таки звонок этого мужчины. Стопроцентной гарантии, что это был именно он, я дать не могла, но вот процентов семьдесят говорили за правильность моих выводов. Звонок поступил дней за десять до того, как моя машина попала в лапы Вадика. Видимо, поэтому вспомнила о нем я не сразу. Звонил мужчина. Представиться не удосужился, сразу приступил к делу. Сообщил, что его подруга завела себе нового бойфренда и теперь водит его за нос. Его, мол, такое положение вещей не устраивает, и он желает вывести подругу на чистую воду. Только приступать к разоблачению он собирается не с пустыми руками, а собрав на девицу неопровержимые доказательства. Мужчина предложил мне заняться сбором этих самых доказательств. Я объяснила ему, что делами типа «она мне изменила» я не занимаюсь, и посоветовала обратиться в какое-нибудь частное агентство, которое специализируется на подобных делах. Мужчина принялся возражать. Сказал, что его дело сугубо конфиденциальное и доверить расследование кому попало он не может. Сказал, что обращается ко мне по частной рекомендации человека, которому я помогла в подобной ситуации, и отказа не примет. Я снова вынуждена была заявить, что никогда такие вопросы не решала и в будущем заниматься «расследованием» чужих измен не планирую, и повесила трубку. Вот, собственно, и весь разговор. Больше мужчина не звонил, и я благополучно про него забыла.