Время все решит за нас - Марина Рубцова

– А почему такая красотка грустит в одиночестве? – спросил Дэн, ослепительно улыбнувшись.

Он однозначно знал, чем сразить девушку.

– А разве ты не заметил, что я не одна?

– Подруга не в счет.

– Во-первых, не подруга, а сестра. А во-вторых, у меня нет парня.

– Потому что ты все еще любишь его? – вдруг спросил Денис, чем ввел меня в замешательство. Конечно, он имел в виду своего брата. – Ты ведь до сих пор думаешь о Максе?

– Вспоминаю иногда, – созналась я. Наверное, у меня на лице это было написано. – Но не больше. Кстати, как он?

– Да нормально. Жениться собрался.

– Понятно, – протянула я.

Денис прижал меня к себе. Я уткнулась носом в его плечо, а он наклонился и легонько дотронулся губами до обнаженного плеча, с которого сползла бретелька. Я встрепенулась, тело покрылось мелкой дрожью. К лицу прилила кровь, и я крепко прижалась к нему, желая лишь одного – утонуть в его объятиях и больше никогда не вспоминать о Максе. Я поняла, что Денис Саранский как магнит притягивает меня. А еще песня играла такая символичная.

«Есть только ты и я – два сердца рядом,

Есть только ты и я. Коснуться взглядом.

Есть только ты и я, и повторяем вновь.

Любовь. Любовь». 1

Песня закончилась. Я машинально отстранилась от Дэна, но внезапно он резко привлек меня к себе. Напряжение, которое я ощущала во время танца, исчезло. Мне было так хорошо с Денисом, так спокойно. Мы стояли посреди зала и обнимались. Нам не мешали ни клубные басы, ни танцующие фигуры. Мы оказались в своем маленьком тесном мирке, словно окутанном невидимым куполом. Но когда Денис отстранился, я расстроилась. Не хотела отпускать. Он взял мое лицо в ладони и заглянул в глаза. Взгляд оказался настолько нежным и трогательным, что не влюбиться было невозможно. А когда поцелуй обжог, словно глоток виски, я растеряла остатки разума и поняла, что пропала. Так и начались наши безумные отношения…

Я проснулась от прикосновения теплых губ к своей щеке.

– Вставай, соня, – прошептал ласковый голос на ухо, – а то завтрак остынет.

До меня не сразу дошло, чей это голос, но открыв глаза, увидела Максима.

– Угу, – согласилась с ним и, потянувшись, села в постели.

– Я на работу. Часов в шесть вернусь. Не скучай.

– Но…

– Дома до вечера никого не будет, не переживай.

– Так, может, я в гостиницу? – разволновалась я.

Не хотелось бы, чтобы родители пришли с работы и обнаружили в своей квартире незнакомку. Макс ведь ничего им не сказал обо мне. Или сказал, а я не знаю?

– Не смеши, Рит. Какая гостиница? Сегодня подберу для тебя варианты квартир. Завтра съездим, посмотрим.

– Ну ладно. Буду тебя ждать.

– Постараюсь вернуться скорее. А ты не стесняйся. Делай, что хочешь. Надеюсь, с голода не умрешь, найдешь, что пожевать, – усмехнулся Макс и пошел к выходу.

– И я надеюсь. Удачи! – улыбаясь, бросила ему вслед.

Когда дверь за Максимом захлопнулась, я еще какое-то время понежилась в постели, а потом отправилась на поиски ванной. Умылась, почистила зубы, сходила в туалет и принялась за завтрак, который он принес. Яичница показалась немного недосоленной, видимо готовил на скорую руку. А ведь не обязан был вообще этого делать. Я здесь на птичьих правах, поэтому так боязно и неловко.

Полдня я провалялась в кровати перед телевизором, боясь высунуться из комнаты и на кого-нибудь натолкнуться. Родители ведь по закону подлости могли вернуться с работы пораньше. Как я объясню свое пребывание здесь? А еще встреча с Денисом не давала покоя. Я не могла забыть его голубые глаза, словно смотрящие вглубь моей души. А как он изменился. Стал циничным, совершенно не похожим на того Дениса, каким был раньше. Сумев, наконец, выбросить из головы мысли о нем, я набрала мамин номер. Сообщила, что доехала без приключений и, что уже послезавтра пойду искать работу.

Ближе к вечеру естественная нужда все-таки заставила меня покинуть «убежище». Я решила по-быстрому сбегать в туалет, и до прихода хозяев квартиры вернуться. Выйдя из комнаты, свернула налево, но вдруг услышала голос за спиной.

– Не меня ищешь?

Сердце дрогнуло, и я взволнованно обернулась. В коридоре, прислонившись спиной к стене, стоял Денис. Он будто ждал моего появления. Я скользнула по нему взглядом. В глаза сразу бросилась расстегнутая рубашка, одетая на голое тело, серебряный крестик на тонкой цепочке, сильный, упругий торс…

– Я не пойму одного, – начал он, приближаясь, – если вы вместе, то почему спали в разных комнатах?

– Не твое дело, – огрызнулась я.

– Не мое? – Дэн схватил меня за локоть. – Сначала ты клянешься мне в любви, а через какое-то время прогоняешь. Говоришь, что выходишь замуж… В результате я вижу тебя здесь, в постели брата, и ты говоришь, что это не мое дело?!

– Вот именно. Пусти! – Я дернула рукой, пытаясь освободиться от захвата, но не вышло. – Я не обязана отчитываться перед тем, кто говорил мне в любви, а потом ушел к другой.

– Я ушел?! – возмутился Дэн. – Ты ничего не перепутала, любовь моя? Нет?

Сарказм так и пер из него.

– Отстань! Я не хочу ворошить прошлое. Мне не нужны твои объяснения спустя три года.

Денис разжал пальцы, и я поспешила в туалет. Вернувшись в комнату, упала на кровать и готова была разреветься, но не могла. В голову гремучей змеей заползли воспоминания. Как же мы с Денисом любили друг друга… Так любили, что собирались пожениться, но все решил случай. Дэну нужно было срочно вернуться по работе в Нижневартовск, и он позвал меня с собой. В тот день не удалось найти паспорт, поэтому пришлось остаться в Талице. Как оказалось, его вытащили в автобусе из сумочки вместе с кошельком. Денис уехал, а я отправилась решать проблемы с документами. Шли дни, недели. Я дико скучала по Дениске. Он часто звонил, писал эсэмэски. Я как дура надеялась, что все у нас будет хорошо, что уеду к любимому, как только получу новый паспорт. И когда он оказался у меня на руках, решила позвонить Денису, обрадовать его.

– Денис?! – взволнованно воскликнула, услышав в трубке мужской голос.

– Нет. Это его брат. Дэна нет, – сообщил парень. – Он в Самаре.

– Как?.. – растерялась я. – А телефон?..

– Забыл.

– Извините, а когда он вернется?

– Да как ребенка из роддома заберет, так и вернется.

– Какого ребенка? – я уже ничего не понимала.