Академия попаданок. Второй семестр - Мила Светлая

сторону, как пустой кувшин. Ящерка храбро бросилась на него и укусила мельника за колено, но силы были не равны и мельник поднял топор над отлетевшей ящерицей.

«Стой», — сказала тогда старушка и взмахнула платком.

Мельник в тот же миг замер, как вкопанный и не смог опустить топора, как бы ему этого не хотелось.

«Я вижу, что ты исправился», — сказала женщина ящерке. — «Я готова снять проклятие и вижу, что она действительно тебя любит, если так отважно бросилась на защиту».

«О чем вы говорите, добрая женщина?» — спросила девочка, которая подхватила на руки ящерку и начала поглаживать её по голове.

«Ох, дитя, я давно блуждаю по этому свету, одариваю добрых и наказываю злых. Однажды я проходила мимо замка Ольфестайма и попросилась на ночлег. Добрая кухарка пустила и даже накормила вкусным ужином, но приехавший с охоты принц Лоурелл заметил меня и выгнал из замка под дождь. Он кричал, что нечего всяким попрошайкам воровать куски с его стола. Тогда я наслала на него проклятие и велела оставаться в виде ящерицы до тех пор, пока доброе сердце не полюбит его и не пожертвует собственной жизнью, заступаясь за него. Сегодня так случилось и… Подай её сюда».

Старушка накинула платок на ящерицу, пробормотала неразборчивое заклинание и сдернула ткань. Вместо ящерицы возле кусочков розы сидел одноногий молодой человек в расшитых золотом одеждах. Он был белокож и красив настолько, что девочка забыла про слезы и замерла, влюбившись в один миг.

Старушка взмахнула платком ещё раз и у принца появилась и вторая нога. Лоурелл вскочил и бросился обнимать и благодарить девушку за то, что заботилась о нем и спасала всё это время. Принц обещал никогда не оставлять Жалею, а также попросил её руки и сердца, на что девушка тут же согласилась.

«А о розе не печалься, Жалея. Везде, где упали твои слезы, вырастут такие же цветы. Они будут дарить людям радость и небольшие кусочки счастья. Ведь люди не могут без счастья, даже без крохотного кусочка. Иначе их сердца превращаются в каменные жернова, и они становятся похожи на мельника Бордуна», — сказала старушка.

Пара поблагодарила старушку за науку и волшебство, поклонилась в пояс, и отправилась на север, где безутешный король из замка Ольфестайма уже который год разыскивал собственного сына. А старушка махнула платком, и мельник снова ожил.

«Старая кляча, ты увела у меня служанку! За это ты должна…» — взревел мельник, потрясая топором.

«Я знаю, что я должна», — кивнула волшебница и накинула платок на мельника.

Когда же платок был стянут, то вместо пузатого мельника сидело непонятное создание, помесь суслика и лягушки. Чешуйчатые лапы потрогали мохнатую морду и создание жалобно квакнуло. Как у всех жестоких людей, у мельника было трусливое сердце, и он очень испугался превращения.

«Таким ты будешь до тех пор, пока не спасешь прекрасную девушку, а та в ответ не поцелует твою уродливую морду!» — громыхнула волшебница и умчалась прочь на облаке.

Жалея и Лориэлл пришли в свой замок и счастью отца-короля не было предела. Девушка и принц поженились через неделю и жили долго и счастливо. У них родились чудесные сыновья и дочери, а у тех свои сыновья и дочери. И в каждом из отпрысков можно было заметить белую кожу принца и добрые глаза Жалеи.

А как только волшебница улетела, то поднялся ураган и разрушил мельницу, а превращенного мельника закинул в дальние дали. Этот же ураган разбросал по земле остатки чудесной розы, вперемешку со слезами Жалеи. И там, где упали кусочки, выросли красивые кусты с красно-белыми розами, чей аромат будит в людях самые хорошие чувства и даже самых злых людей заставляет становиться добрее. Эти розы называются Жалейкины слезы.

Глистана уже закончила говорить, а мы сидели возле костра и смотрели, как в огне колышется образ розы на тонком стебле. Мало у кого не поблескивала влага на глазах.

— Эх, если бы мне хотя бы один росточек этих роз, я бы такой бизнес замутила… — нарушила молчание Джулия. — Да я бы миллионершей меньше, чем за полгода стала, и осуществила американскую мечту с одного щелчка пальцев.

Вот так всегда, только окунешься в сказку, как тут же действительность вытащит обратно…

Глава 6

Когда мы вернулись в Академию, то рассвет уже расплескал по небу золотые краски пробуждающегося дня. Щебечущие птицы удивленно поглядывали на подлетающих студенток и преподавателей. Да-да, мы подлетали на простынях-самолетах. Широкие полосы кипенно-белого полотна в воздухе становились крепче металлических листов, которыми заботливые владельцы обивали свои гаражи. И они прекрасно держали в воздухе, как сказочные ковры-самолеты.

Я даже чуть-чуть почувствовала себя принцессой Жасмин из мультика про Алладина. На самом деле летать в открытом транспортном средстве оказалось также неприятно, как мчаться на полной скорости в кабриолете. Посудите сами — ветер рвет мантию и выжимает слезы из глаз, в ушах свист, а прическа такая, как будто полчаса сидела в трансформаторной будке.

— Дети, сегодня вы обрели фамильяров, — торжественно произнес герцог, когда мы столпились на площадке перед воротами Академии. — Они будут вашими помощниками на протяжении всего обучения, пока вы не закончите… Или пока не будете исключены. Надеюсь, что это произойдет не скоро.

— Но как мне может помочь в учебе динозавр? — удивленно спросила Маньяра.

— Не динозавр, а виверна. Это большая разница. Может помочь в бою… ну и по хозяйству пригодится, сумки какие перенести, или любовника какого отпугнуть, — улыбнулся герцог.

— Пфф, где в Академии любовника-то отыскать? Тут только преподаватели и Глазун с хмурым лицом постоянно вылезает оттуда, откуда не ждешь. Но тут вроде бы и без виверны можно обойтись. Вот если бы тех красавчиков с хулахупиуса к нам в гости на недельку… — Маньяра мечтательно закатила глаза. — Тогда бы я своего фамильяра на все дни в отпуск отправила бы.

Судя по вздоху студенток, большинство было с ней согласно.

Маньяра нам призналась по большому секрету, что едва не испачкала мантию, когда перед ней появилась чешуйчатая образина с огромными клыками и дырявыми крыльями. Виверна посмотрела на пару студентка-преподаватель, насмешливо хмыкнула и развязной походкой опытного гопника подошла к окаемке берега. Там она укоризненно покачала шипастой башкой, глядя на Мартильду, и умчалась в светлеющее небо.

Ворота Академии распахнулись и улыбка герцога померкла, как будто по ней прошлись стирательной резинкой. На пороге собственной персоной появился Фендюлятор Угрюмонский. Его мрачная рожа…

Простите, не удержалась.

Его мрачное лицо выражало всю глубину вселенской скорби и уныния.