Становление Человека - Даниил Широков

— Нужно захватить для бездны несколько планет, — кашлянул я. — А на пятой, последней, меня ждёт родина Судей. И их создателей, если они вообще были.

— Планет? — удивился Герой. — Значит, тебя долго не будет. Впрочем, какая разница…

— Эй, — окликнул я его. — Если смогу, буду возвращаться. Навещать… Тебя и остальных.

— «И остальных», — процедил он. — Я знаю, что ты теперь настоящий Хранитель, а для этих ребят эмоции вообще не существуют… Но мать твою, Джон, мы же друзья!

— Я не жду, что ты меня поймёшь, — вставил я. — Первое, что мне нужно от тебя — это передать новость Лифе, Тсу и Розалии.

— Пошёл к чёрту! — вскочил Крис. — Мы все сгораем от боли, а ты… Ты! Ты просто стена, холодный, как камень!

— Это не так, — покачал я головой. — Если бы мне было плевать, я бы не искал способ вернуть наших товарищей.

— Знаю, — сокрушённо вздохнул Герой. — Но это… Словно равнодушие, пусть оно лишь маска… Оно убивает меня. Каждый раз, смотря на твоё пустое, ничего не выражающее лицо, мне хочется кричать.

— Всё нормально, я понимаю, — поднялся я вслед за ним. — Тебя же хватит, чтобы выслушать, зачем ещё я сюда пришёл?

Пауза.

— Да.

— Может, мы и потеряли высших существ, тех, что оберегали весь мир и человечество, но кое-что у нас осталось, — произнёс я, не опуская взгляд. — Надежда, Крис. Я стану ей там, вдалеке и в тени. Но людям нужен символ. Пламя, за которым можно следовать.

— К чему ты ведёшь? — не понял он.

— Я хочу, чтобы ты стал надеждой здесь, — сказал я. — Герой, сын Богини и Лорда Ада. Мой верный друг и соратник. Умоляю…

В конце я не выдержал — голос задрожал. Крис вздрогнул, некоторое время оглядывал стол перед собой.

— Поведи за собой людей, — продолжил я. — Объясни, за что мы бились. Какой мир хотели бы увидеть те, кто ушёл. Расскажи, что где-то там есть проблеск света — и человечество обязательно его достигнет. Скажи, что Хранитель не бросил этот мир. Что он тоже там, на других планетах, сражается изо всех сил. Как и прежде, за всех вместе и каждого по отдельности. За близких товарищей, за мёртвых и живых.

— Я… Я понял.

Герой слегка пошатнулся, а затем плюхнулся обратно на стул.

— Всё-таки навести остальных, — произнёс он. — Они тоже волновались. Помимо боли, есть ещё и страх, Джон. Что ты тоже… Не знаю, или с ума сойдёшь, или просто закроешься, чтобы больше никогда не появиться. Особенно Розалия. В последний раз такой разбитой я видел её только после проклятья, ещё до момента, как то сняли.

— Постараюсь, — кивнул я, ковыряясь в пространственном кармане. — Держи. Заранее прости, что я вскрыл их.

— Письма… — ахнул Крис, глядя на два сложенных вдвое листка в моей ладони. — Последняя воля Маны и Армагеддона…

— Я считаю, что они принадлежат тебе, — произнёс я. И едва не вскрикнул от удивления, когда от бумаги отделились два шарика чистой энергии и перешли прямо в грудь Героя.

— Ч… Что это было? — шокированно оглядывал себя он.

— Последняя воля, как ты и сказал, — хмыкнул я, всё-таки передавая ему письма. — Высшие существа могут передавать её разными путями. Считай, ты был благословлён своими родителями.

Женщина в белоснежном платье осторожно, едва касаясь, обняла Криса со спины. Герой в это время бегал глазами по строкам, с каждым мгновением всё менее и менее способный сдерживать слёзы. Богиня подняла голову от плеча сына, посмотрев мне в глаза. Я едва заметно кивнул. Мана улыбнулась в ответ, а затем растаяла потоком эфемерного тумана, возникая по левую руку.

— Я не думала, что смогу увидеть своё дитя вновь, — произнесла она, не отрывая взгляда от Криса. — Пускай и твоими глазами, Джон. Уверена, Крис сумеет построить мир, о котором мы с Армагеддоном могли только мечтать.

— И даже поживёшь в этом мире, — сказал я. — Будь уверена, я сделаю всё, что потребуется.

— Не ошибись на своём пути, — внезапно посерьёзнела Богиня, оборачиваясь восвояси. Мне оставалось лишь смотреть ей вслед. У самой двери женщина обернулась, наградив меня слегка пугающим взглядом. — В пылу ярости медведь не замечает рогатину, протыкающую всё его могучее тело.

— Мана, я…

— Может, ты и стоишь здесь, спокойный и тихий, — строгим, даже отчитывающим тоном продолжила она. — Но я привязана к твоей душе. Я знаю, какая буря у тебя внутри, Джон. Сколь сильно ты желаешь мести, сколь сильно ты желаешь убивать. Порой это желание перебарывает стремления. Ты же хочешь просто вернуть всех нас к жизни… Не сломать чьи-то случайные жизни.

Я вздохнул. Если кто и мог видеть меня насквозь, то это Мана. Даже у Первой Хранительницы не получалось зрить в корень столь кристально чисто. Да, она была права. По всем фронтам, по всем пунктам. Сдерживаясь, я старался не выпустить так называемого зверя раньше времени. Но злость и раздражение, скопленные за мирное время, никуда не делись. Поставь судьба предо мной Судью или кого-то, кто помог ему, я бы одинаково быстро окончил как жизнь врага, так и жизнь того, кто поддержал его. Враг моего врага — мой друг. Друг моего врага — мой враг. Логично? Логично.

Я отвернулся от Маны, встречаясь взглядом с Героем.

— Спасибо, Джон… — прошептал Крис, вытирая слёзы.

— Передавай привет остальным, — кхэкнул я. — Про детей тоже не забудь. Мол, дядя Джон на задании. Далеко-далеко.

— Ага, — улыбнулся друг. — Прощай. Надеюсь, ещё увидимся.

Не ответив, я ушёл в невидимость. В таком же состоянии, никем не услышанный и не увиденный, покинул гостиницу. Вскоре Пьяный Бык остался позади, и в одном из пустых переулков я остановился. Хотелось взлететь и провести ближайшие полчаса где-нибудь на горной вершине. Но вместо этого я бесшумной и незримой тенью проскользнул сначала мимо площади, а вслед за ней и мимо грозных стражников у городских врат. Среди громил в знакомых доспехах с виброщитом я заметил парочку студентов, когда-то выполнявших роль информаторов. Облачённые во всю ту же зелёную униформу Академии, маги, судя по всему, несли караул вместе с солдатами.

Каждый находит своё место в этой жизни, я полагаю.

Главный тракт пустовал. На горизонте, где-то вдалеке, горели костры остановившихся подле столицы торговцев. Страна живёт, несмотря ни на что. Помните, я как-то говорил, что люди выживают в любых условиях? Вот оно, это умение во всей красе. Мир внезапно погрузился в бездну, практически все высшие существа, включая Первую Хранительницу, погибли, а человечество продолжает идти по своему пути. И лишь богам ведомо, куда он приведёт.

Хорошо, что внешняя угроза миновала. Как сказали король и королева, на планеты под их покровительством Судьи не смеют даже ступить. От монстров и теней, постоянно шевелящихся в пространстве, они также пообещали защищать. Можно свободно заняться тем, что я умею лучше всего. Хотя… Кто-то может поспорить, сказать, что остались лишь руины — и я соглашусь. Руины прежних устоев, простых привязок хорошее-плохое. Со слов Маны, люди теперь стали свободны. Их судьба принадлежит лишь им, нет больше чёткой морали, и каждый волен выбирать. Выбор — вот что важно.